Так я думаю до следующего утра, когда посыльный от наших пока еще союзников сообщает, что второе поселение собралось ночью и ушло в город вместе с детьми и бабами. Забрав с собой всю скотину тоже, которую увели заранее.

На совещание в рубленной избе обсуждаем ночную вылазку и новость о том, что наши союзники заняли второе поселение без боя.

– Повезло им, – признает Норль. – Но в самом городе теперь на сорок бойцов больше оказалось. Наши тут спросили у пленных с пристрастием, сколько воинов у Стражей в городе, говорят неохотно, но все же говорят. Где-то от четырехсот до четырехсот пятидесяти, теперь на сорок больше. Если еще и наши противники из поселения туда уйдут, тогда под шестьсот Стражей наберется в городе, а у нас всех вместе – всего тысяча двести воинов.

– Так нам город не взять. Все поляжем при штурме, – признается командир пришедшей недавно сотни.

– Значит, мы не дадим им уйти. Лишняя сотня Стражей там совсем ни к чему, – говорю я. – И не переживайте лишнего, никто в прямой штурм вас не отправит. Есть у нас с Великим Мастером Норлем одна интересная мысль.

– Мы уже выбили примерно тридцать Стражей в этом поселении. Сами потеряв всего четверых наших за целый день осады, все потери от лучников. Но зато выбили за день пятерых стрелков и в вечерней вылазке еще троих я с парнями отправили на тот свет. Думаю, что половину самых опытных стрелков успокоили уже, за завтра еще немного проредим Стражей, а на раннее утро потом есть у меня одна задумка.

– У Стражей все умеют из лука бить, – замечает один из командиров.

– Умеют стрелять все, а вот попадать точно издалека теперь не больше десятка осталось способных. А у нас сорок дорогих, качественных арбалетов. Еще болты делаются в большом количестве самими стрелками, наконечников у нас достаточно, чтобы убить всех Стражей по два раза, спасибо запасам замка Криденсберг. И достать из-за щитов лучники их не могут, а сами постоянно подставляются под болты, – успокаиваю я своих.

Сам понимаю, что взять город Стражей в лоб мы можем только с четырехкратным, если не пятикратным перевесом в живой силе, но тогда три четверти наших тогда останутся лежать перед стенами и на них. А уж с тысячей двести воинов шансов точно нет никаких на успех при штурме очень хорошо защищенного природой укрепления.

– Город в лоб штурмовать не станем, успокойте своих людей. Но и этих нам отпускать нельзя, чтобы меньше их там засело, – киваю я на вражеское поселение.

– Кажется мне, старина, что осталось у меня совсем немного маны, хватит еще на один-два раза попользоваться, – говорю я Норлю, когда мы остаемся одни.

– Поэтому хочешь рискнуть на рассвете? – напарник все понимает.

– Да, хочу открыть одни ворота, там в них поместятся всего пять стрелков, в самих воротах, а этого мало, чтобы отбить атаку Стражей. Придется пройти вперед, в само поселение, чтобы стрелять из-за двух щитов хотя бы. Выпускать по десять болтов залпом, зато постоянно заряжать арбалеты и поддерживать непрерывный огонь. Мы с тобой встанем с боков, чтобы Стражи не смогли мимо прорваться, остальных они снесут очень легко. В наших доспехах и с закрытыми шлемами на голове мы почти неуязвимы.

– Сколько у тебя РЕГЕНЕРАЦИЯ уже? – вспоминаю я о важном вопросе.

– Двенадцатый уровень, только ее и качаю, как ты сказал, – гордо отвечает Норль.

– Это правильно, ПОЗНАНИЕ от тебя никуда не денется.

Следующий день осада продолжается, иногда постреливают или мои, или Стражи, больше безо всякого успеха.

Днем я собираю всех командиров и Старших своих сорока арбалетчиков, рисую карту углем на столе, объясняю всем наши маневры:

– Под утро окружаем поселение со всех сторон, если они на нас в воротах все кинутся, тогда я по щиту начну стучать мечом. Это и будет сигналом вам перелезать через частокол и брать в копья Стражей со всех сторон. Лестницы сколотили? – спрашиваю я у присутствующих командиров и слышу, что еще вчера этим занялись.

Еще в темноте командиры разводят людей под щиты и оставляют ждать рассвета. Арбалетчики все с боковой стороны, куда открываются ворота, они понесут свою защиту вперед вместе с копейщиками. Пленников теперь, конечно, не привлекаем к маневрам, еще выдадут наши планы своим собратьям за частоколом.

За мной с тыла приходит сотня крестьян, разбитых на пятерки, чтобы встретить беглецов с солидным преимуществом в силах. Стражи слышат наши передвижения, понимают, что пора к чему-то готовиться, я различаю, как звонит у них сигнальный колокол.

Сейчас они занимают места к обороне, значит мне уже так легко не прорваться, а главное, что не открыть засов, там рядом с воротами окажется слишком много Стражей, они меня смогут рассмотреть, когда я окажусь вблизи.

Поэтому я командую возвращение свободного от дежурства войска в наше поселение, давая время успокоиться Стражам. Но подтянутые поближе щиты остаются на своих местах и вскоре под прикрытием арбалетчиков, хорошо защищенные доспехами и коваными трофейными щитами из замка десяток крестьян с топорами и два десятка с копьями приближаются вплотную к частоколу, где начинают сразу же подрубать в трех местах бревна, вкопанные в землю.

Когда падают первые бревна и образуются щели, через них Стражи пытаются достать наших копьями, уже не рискуя вылезать сверху. Крестьяне принимают вызов, отвечают ударами своих гораздо более длинных копий, специально припасенных именно для такого случая.

Частенько они оставляют пространство для выстрела, чтобы туда влетел болт, через полчаса такой возни под частоколом у нас двое ранены и двое убиты. О потерях Стражей трудно сказать, но они есть и явно побольше, чем у нас. Весь частокол сверкает проплешинами, наши обратно отступают под прикрытием арбалетчиков.