Совсем близко подходить не стали, пошли вдоль гряды. Как раз и первый пролив между двумя ближайшими островами открылся. А там парус! Показался и сразу же пропал. Вниз упал, и лодчонка чья-то на вёслах от нас в камыши шуганулась, стаю уток потревожила, подняла на крыло. Спросил, провожая взглядом суматошно хлопающих крыльями птиц:

— Опасности в озере нет? Не разбойничают?

— Ну, почти нет, — откликнулся кормчий, налегая на правило. — Бывает, что и налетят когда с проливов лихие людишки, охочие до чужого добра. Но и то, нападают лишь по тёмному времени, да поблизости от берега. На стоянке, в основном. Подкрадутся с воды, неслышные за камышовым шорохом, да и набросятся разом. Вырежут всех без разбора и скрываются в ночи.

Кормчий выровнял лодку и подтянул шкот, чтобы парус не хлопал на ветру. Покосился искоса:

— Боярин, прикажи своим людям на правый борт перейти! А то зачерпнём водицу, нахлебаемся досыта!

Тянуть не стал, и сам перешёл на наветренную сторону лодки, и людям своим приказал наказ исполнить. Выровнялась лодка, пошла ровнее. А прямой парус ещё сильнее под напором ветра заполоскал. Но, пока тянет. Нет, обязательно нужно будет косой парус «придумать»!

Кормчий же между тем продолжил говорить:

— А вот так, на ходу, давно о нападениях не слышали. Да и как тут нападёшь, если любую лодку издали заметно? Мы же тоже не пальцем деланные! У меня и добрый самострел есть, и стрелок к нему в достатке припасено!

— А на островах этих живёт кто? — с интересом всматривался в набегающий берег.

— Живут, — подтвердил кормчий. — Разные. Да по озеру везде люди есть. Озеро, оно всех прокормит. Только с почтением к нему нужно, к озеру-то. С поклоном и молитвой. Тогда и оно с тобой хорошо обойдётся. И рыбой не обделит, и в бурю не погубит, до берега живым даст добраться. Да тут на каждом таком острове стоянка для лодок есть. Это сейчас никого не видно, а, бывает, но уже ближе к ночи, идёшь и сморишь, что всё занято, везде дымы в небо уходят. И ищешь местечко, куда бы на ночь приткнуться.

— Так ты же только что говорил, что на берегу ночью напасть могут?

— Так то на берегу! А тут острова! На островах можно без опаски ночевать!

То с проливов у него нападают, то на берегу. Запутал совсем. Приставать никуда не стали. Лишь прошли волей руля и ветра вдоль гряды, во все глаза рассматривая возвышающиеся над водой приземистые холмы и зелёные сосновые рощи.

— И откуда дровишки берут? Лес рубят? — не удержался от ещё одного вопроса, приметив на одном из островов поднимающийся к небу дымок костра. А чёрные пятна кострищ на берегу я даже отсюда вижу. Очень уж они выделяются на жёлтом речном песочке.

— Так с собой привозят, — тут же откликнулся кормчий. — Лес рубить на островах никому нельзя! Не дозволено! И у меня под лавкой свой запасец имеется. Присмотрись.

Наклонился, приподнял рогожку, глянул. А и впрямь, аккуратно один к одному под скамьёй полешки сложены. Выпрямился и уточнил, очень уж меня заинтересовал запрет на рубку леса:

— Кем запрещено?

— Запрещено и всё! — нахмурился хозяин лодки. Помолчал и всё-таки пояснил, видя что я не успокаиваюсь и жду от него ответа. — Издавна так повелось. Нельзя на островах деревья рубить.

— Небось и капища там есть? — ну а иначе кто бы ещё кроме жрецов запрет на вырубку наложил?

— Сам не видел, потому ничего и не скажу, — отрезал кормчий и резко потерял интерес к продолжению разговора. Тут же принялся команды своим людям раздавать. И меня попросил чутка назад отодвинуться, и вообще ещё разок перейти к противоположному борту. Вежливо, правда.

— Ты, боярин, вот здесь будь. А то мы сейчас поворачивать по ветру будем, как бы тебя реей не зашибло и в воду не сбросило! И дружине своей прикажи наготове быть. Как на ветер поворачивать стану, так сразу пусть на прежние свои места переходят!

Какой реей? Она же на самом верху находится? А внизу на углах паруса верёвки привязаны, и они уж точно никак не помешают.

На том все разговоры и закончились. И кормчему некогда стало, да и я больше по сторонам глазел. Кстати, два крайних островка в гряде почти узнал, похожи они очертаниями на наши. На те, которые я знаю, и на которых мне столько раз бывать приходилось когда-то. Вот только повыше они тут, что ли? Да, так и есть. И тогда становится понятно, откуда в озере остальные острова появились. А потом воды больше стало и они… Ясно, что уж там…

А ведь предполагали в моём времени, что и та знаменательная битва при Вороньем камне Александра с крестоносцами произошла не на озёрном льду, а на суше. Просто потом вода то место затопила…

Каким образом кормчий определяет место впадения Великой в озеро, понять не получается. Сколько ни всматриваюсь, а никаких видимых знаков и вешек не обнаруживаю. И берег одинаковый что по левую руку от носа лодки, что по правую. Но идём уверенно, никуда не сворачиваем. И рыбацкие лодки, наконец-то, появились. Пока ещё их немного, но их наличие как раз и указывает на близость устья.