Когда Эйнштейн уходил в кабинет, Эльза садилась разбирать корреспонденцию. Письма приходили со всего света, на всех языках, сотни писем, которые швейцар приносил в больших корзинах. Писали ученые, государственные деятели, лидеры организаций и обществ, рабо

200

чие, безработные, студенты. Было много писем, содержавших просьбы о помощи или совете, предложения услуг. Молодая женщина предлагала свои услуги в качестве "космической созерцательницы". Изобретатели писали о новых машинах, родители - о детях, которым дали имя Альберт, сигарный фабрикант сообщал, что назвал новый сорт сигар "Относительность".

Эльза сортировала письма. Одни оставляла без ответа, на некоторые отвечала сама, остальные готовила для просмотра Эйнштейну. Эта работа отнимала у нее добрую половину дня, а иногда и весь вечер.

Письма очень досаждали Эйнштейну, несмотря на созданный Эльзой фильтр. В 1920 г. Эйнштейн жаловался: "Никогда я не был силен в слове "нет". Теперь, когда газетные статьи и письма непрерывно спрашивают, приглашают и требуют, мне спится по ночам, что я поджариваюсь в аду и наш почтальон превратился в черта, который орет на меня и бросает мне в голову новые связки писем за то, что я не ответил на старые.

Прибавьте к этому болезнь моей матери и наступивший для меня "период величия", т.е. множество бесцельных заседаний. В целом я стал простой вязанкой самых убогих рефлекторных движений" [15].

В другой раз Эйнштейн сказал:

"Мой злейший враг - это все же ночтальоп; от этого рабства мне уже не уйти!" [16].

Эйнштейн говорил, что его тяга к парусной яхте объясняется тем, что на ней он может не бояться посетителей. Других видов спорта Эйнштейн не любил. "Я не люблю физических напряжений, - говорил он, - скорее, я склонен к лени, поэтому парусный спорт единственный, который мне нравится" [17].

15 Seellg, 272.

16 Ibid., 283.

17 Ibid.

Эйнштейн одевался крайне скромно. Он носил коричневую кожаную куртку давний подарок Эльзы. В холодные дни появлялся серый свитер из английской шерсти - также подарок Эльзы и также очень давний. На званые обеды Эйнштейн ходил в старомодном темном костюме, а смокинг надевал только в исключительных случаях по единодушному требованию семьи.

201

Сохранилось немало воспоминаний о внешнем виде Эйнштейна, его привычках и манере работать. В своем кабинете-мансарде Эйнштейн пишет, читает, но больше всего думает. Время от времени он склоняет голову налево и накручивает на палец седую прядь. Часто Эйнштейн берет в рот мундштук одной из трех лежащих перед ним хорошо прокуренных трубок. Лицо Эйнштейна бледное, с морщинами у глаз. Этот портрет, относящийся к ноябрю 1919 г., дополнен описанием одежды. Эйнштейн работал обычно в старой кожаной куртке, в коричневых шерстяных брюках и домашних туфлях на босу ногу [18].

Описания наружности, склонностей и быта, сохранившиеся в воспоминаниях и рассказах современников, меняются в деталях. Они перемежаются характеристиками манеры мышления и речи. Доктор Мориц Катценштейн, хирург, лечивший Эйнштейна, рассказывает о длительных совместных поездках на яхте в окрестностях Берлина. Эйнштейн называл Катценштейна самым близким другом в течение берлинского периода жизни; он говорил о юморе и фантазии как о главных чертах характера своего врача.

"Никогда он не становился похожим на тот распространенный в Северной Германии тип обремененного обязанностями человека, который итальянцы во времена их свободы называли "Bestia seriosa" [19]. Другой друг Эйнштейна, Рудольф Эрнан, также врач и также спутник и собеседник во время прогулок по окрестностям Берлина, дает следующую, несколько профессиональную характеристику Эйнштейна:

18 См.: Michelmore, 269.

19 Helle Zeit, 46.

"О его глазах ангела, в которых во время смеха появлялись чертики, о взгляде на окружающее без всякой задней мысли, - об этом знают многие современники. Меньше знают о его физическом состоянии. Эйнштейн был выше среднего роста, с белой кожей и крепкой мускулатурой... Он не любил лекарств, но любил врачей... Эйнштейн любил с ними беседовать, потому что встречал большой опыт общения с людьми из самых различных общественных слоев. Он находил в среде врачей некоторую близость к своим собственным интересам, ведь и сам

202

Эйнштейн мог считать себя борцом за оздоровление и улучшение человеческого рода" [20].

В Берлине частым собеседником Эйнштейна был Эммануил Ласкер. Он не оставил своих воспоминаний об Эйнштейне. Но то, что писал Эйнштейн о Ласкере, позволяет увидеть некоторые характерные черты самого Эйнштейна.

"Ласкер был, без сомнения, одним из самых интересных людей, каких я когда-либо встречал: так редко независимость мысли связана с горячим интересом ко всем большим вопросам, волнующим человечество. Я не шахматист и не могу судить о мощности его интеллекта в шахматной игре. В этой одухотворенной игре меня отталкивал дух борьбы за выигрыш" [21].

20 Ibid., 59.

21 Seelig, 331.

Интересное признание! Шахматы казались Эйнштейну глубоко осмысленным занятием. Но его собственная мысль была прикована к проблемам, где решение было связано не с условным выигрышем, а с истиной. Глубоко онтологическому мышлению Эйнштейна было в общем чуждо мышление, которое ищет критерии внутри себя самого и не преследует той цели, которая характерна для спинозовского рационализма - адекватного описания реальности. Эта тенденция отдаляла Эйнштейна от всех форм борьбы за условный выигрыш, так же как и от всех вообще форм личного в мышлении и исследовании.