— Да так, вспоминаю прошлое, — ответил я. — Ты на моей стороне?

— Не знаю… Извини, — ответила Катя, смущённо пряча взгляд. — Пока всё сложно и опасно.

— Дяди нет рядом, он в розыске, — попытался я успокоить сестру. — А сынок его… Поверь я разберусь с ним.

— Я не боюсь… Скорее опасаюсь… но другого.

— Чего именно? — недоуменно взглянул я на двоюродную сестру.

— Того, что начнётся война внутри рода, — её карие глаза изучающе смотрели на меня. — Не такого хотели твои родители. Они стремились сплотить всю родню в один кулак. Ты же знаешь.

— Война началась, когда их убил твой отец.

— Да, я уже знаю, и до сих пор в шоке. Никогда ему не прощу этого, — ответила Катя. — А тебе не прощу того, что ты шатался по шлюхам вместо того, чтобы слушать отца и мать. Успел бы научиться у них многому.

— Кать, многое изменилось… И я в том числе, — ответил ей, посмотрев в глаза.

— Как ни меняйся, ситуацию не исправишь, — ответила Катя, и вновь в глазах промелькнуло отчаяние.

— Исправим, вот увидишь, — подмигнул я ей, и задал ещё один больной для меня вопрос. — Скоро будет совет клана. У меня есть хоть какие-то шансы?

— Я бы на твоём месте на него не рассчитывала, — ответила сестра. — Тебя оправдали, но за время твоего отсутствия всё будто перевернулось с ног на голову.

— Например?

— Сторонники твоих родителей, которые нашли в себе смелость что-то возразить о смене власти, пропали без вести. Род обескровлен, а в Совете теперь сидят продажные представители семьи. Тьфу, даже не хочется называть это семьёй. Всё держится на страхе и шантаже.

— Ладно, с этим разберёмся, — ответил я. — Кстати, ты ужинала?

— Нет аппетита, — буркнула Катя. — Тем более я давно не ем вместе с братцем.

— А как появилась эта неприязнь? Ведь он же родной брат. — спросил я и на всякий случай добавил. — Получил травму на руднике, возникли провалы в памяти.

— Ты совсем ничего не помнишь? — сочувственно взглянула на меня Катя.

— Почти ничего, — ответил я.

— Нет, Борис — не родной брат. Слава Единому, сводный. Матери у нас разные, — Катя встретилась со мной взглядом, в котором я увидел скрытую боль, и повернулась в сторону моря.

Я посмотрел в сторону горизонта — всего лишь полоска, отделяющая тёмную водную гладь от ярко-голубого неба, и решил больше не мучить её расспросами. Но предложил отужинать со мной. сестра по-моему некоторое время колебалась, но все же отказалась, виновато заметив, что может позже. И на прощанье посветовала мне быть осторожным. Ну об этом могла и не напоминать. Вернувшись в свои апартаменты, я обнаружил, что мой ужин уже остыл. Жаркое с картофельным пюре, блюдо из овощей и тонизирующий чай с имбирём и мёдом.

Я смотрел на еду и размышлял. Успел ли братец отравить мой ужин, или всё-таки Захар принёс его в неизменном виде?

«Ща проверю», — буркнула Лея, почувствовав мои сомнения, и выпрыгнула из пространственного кармана.

Она последовательно попробовала жвалами пюре, мясо, овощной салат.

" Тьфу! Как вы это едите? Гадость. А мясо прям ужас — ни капли крови", — возмутилась паучиха.

Я не удержался и хохотнул, наблюдая, как она подбегает к чашке чая и опускает в нее жвалы, балансируя на краю.

— Так что с ядом?

" Вот тебе смешно, а я бы на твоём месте ужаснулась!" — ответила Лея. — «Качество еды в любом кабаке лучше», — а затем добавила. — «В общем, еда чистая. А вот чай… я бы не советовала».

— Отравлен?

«Вроде того», — ответила Лея. — «Есть немного там такого вещества, называется „Медленная смерть“. В малых дозах не смертельная, а после десятой такой чашечки гарантированно в мир мёртвых отлетишь!»

— Как же мне с тобой повезло! — не смог удержаться я.

«Ты уже это говорил», — буркнула Лея. — «И я тебе ещё раз скажу тогда — мясо и с кровью».

— Скоро выйдем на охоту, пока ещё не стемнело, — пообещал я ей, и питомица довольно села рядом с блюдом, внимательно наблюдая, как я поглощаю пищу.

Второе и салат я запил водой, которую тоже проверила Лея, а чай вылил в большой горшок с декоративной пальмой, который стоял возле окна.

Когда Захар зашёл забирать посуду, я обратился к нему:

— Передай Борису, что всё было вкусно. Особенно чай. Такой потрясающий, аж сдохнуть можно. Только дословно передай.