– Друг мой, сыр ты купил? – в первую очередь спросила госпожа Диорич, и добавила: – Доброе утро! Очень доброе! – с этими словами, она на миг вернулась в свою комнату, вытащила из-под подушки кошель, полный монет и потрясла его так, чтобы звон монет донёсся до глуховатого старика.

– Сыр? – Нобастен сделал вид, что не слышит серебряного звона и даже не замечает тяжелый серый мешочек в ладони стануэссы. – Госпожа, но ты же сказала, что сыр нам не по карману.

– Совершенная правда. Но потом я сказала, что все равно хочу сыр. Я же не виновата, что не могу себя понять. Вот я и сказала, что сыр лучше на всякий случай купить. Да, кстати сыр нам теперь вполне по карману. Ты слышишь? Или мне нужно трясти кошельком у самого твоего уха, чтобы наконец твое мрачное лицо просияло.

– О, госпожа, там точно монеты? – слуга покосился на кошель, не спеша радоваться.

– Шет! Не пугай меня так! – Эриса бросилась к столу, вмиг развязала затяжку и высыпала несколько блестящих кругляшей, возле перевернутой пиалы. – У меня сердце чуть не остановилось! – вскрикнула она, сжав двумя пальцами серебряную монету в пять салемов и поднося ее к носу Нобастена. – Конечно, монеты! Или я, по-твоему, дурочка? – на сердце мигом отлегло, а в уме пронеслось: ведь действительно, мало ли какой кошель она принесла от ростовщика и мало ли чем его мог наполнить старый прохвост.

– Да, да вижу. Просто вчера денег почти не было, а сегодня вдруг есть. Вот я усомнился. А сыр купил, – он приподнял полотенце, которым укрывал небольшой кусочек козьего сыра от мух – те имели привычку иногда залетать в окно. – После рынка был у караванщиков, – продолжил Нобастен, – спрашивал про господина Дженсера. И еще я был… Был очень сердит. Ждал тебя до самой ночи, пока от расстройства не уснул. Госпожа, не поступай со мной так. Ведь понимаешь мысли какие могут вылезти.

– Так, в сторону мысли. Сыр сейчас съедим – нож принеси, – Эриса высыпала еще часть монет. Начала быстро отсчитывать их в отдельную прекрасно-сверкающую горку: – Это твое, Нобастен. Весь мой долг и десять салемов сверху – добавка за терпение. Спасибо за все. За твою заботу и хлопоты. За то что меня не предаешь. Ты очень хороший человек, – неожиданно она схватила его, обняла и чмокнула в морщинистую щеку. Старый слуга охнул, и щеку его в ту же минуту увлажнила слеза.

Старик не смог даже ответить ей сразу, всхлипнул и устыдился: «Да как же он мог еще вчера думать, что зря прибыл на край света с госпожой Диорич!» – Нижайший поклон тебе, стануэсса! Очень тронут! Совсем! – вымолвил он, не спеша сгрести горку салемов. В голове все перемешалось: что теперь купит? Новые сандалии, конечно. Может еще аютанский платок на голову от жары. И эля, ржаного ядреного эля пять бутылок! Нет – лучше сразу в таверну. Напьется там первый раз за четыре двоелуния. Теперь напиться точно не грешно. Во славу добрейшей госпожи Эрисы! – он сел. Вернее, уронил себя на табурет, так что стукнули о сидение старые кости. Сжал нож и начал с вдохновением нарезать сыр, спелые томаты, перец и длинные, багровые корневища редиса. По-простому: все в одну тарелку. А рядом Эриса ломала вчерашнюю лепешку еще вовсе не черствую.

– Денежки что ли забери, – напомнила Эриса, когда завтрак был практически готов. – И ты не сказал про караванщиков. Есть вести о Дженсере? – сев напротив, она отправила в рот соленую оливку. Желудок тут же поджался в предвкушении удовольствия.

– Пока нет. Вчера я был без особого толка. Сегодня нужно к ним сходить. Сказали утром прибудет тот самый караван, с которым отправлялся твой муж. Будет там человек… – Нобастен сунул за пояс испачканные томатным соком пальцы и извлек смятый клочок бумаги. – Вот его имя. Попросил, чтоб написали. Мне ж такое не запомнить. Так этот человек как-то дружен с господином Дженсером. В пути вроде как подружились. Сам он торговец, но проживает в Эсмире: держит там хлебные лавки. Вот он может многое знать.

– Тархан Хобрухан, – вслух прочитала госпожа Диорич. – Да ты молодец, Нобастен! Я сама пойду к ним и все выясню, – она положила в рот маленький кусочек сыра, неторопливо разжевывая его, растирая языком по небу и наслаждаясь приятнейшим кисловато молочным вкусом. Тут же отщипнула губами несколько побегов пряной зелени. – Да, кстати. Нужно рассчитаться за проживание. Потом поднимешься к Сорохе. Я приготовлю денежки.

– Но госпожа, этого Тархана нужно искать не на рынке, а в Караваном дворе. Восточном, – заметил Нобастен. – Это вам не близко. Аж за Нод-Халфой.

– Как хорошо все складывается: я как раз собиралась в халфийские бани. Поэтому тебя с собой не зову, сама погуляю сегодня вдоволь. Знаешь еще что… – взгляд Эрисы упал на серый по-прежнему тугой мешочек с монетами. – Вот я подумала, может тебя, дорогой Нобастен, отправить в Арсис. Теперь деньги на дорогу есть, если брать место на недорогом корабле. Я бы написала письмо управляющему о нашем положении дел и распоряжение прислать мне хотя бы тысячу гинар. Если в счет дохода с моего поместья, то отказа не будет. Вот тогда бы мне точно денег хватило. Чтобы жить здесь безбедно хоть целый год и самым серьезным образом оплатить поиски Дженсера.

– Но госпожа, я тебя не смею здесь оставить одну, – Нобастен так и застыл с куском лепешки во рту. Что она такое говорит?! До Арсиса даже быстрым кораблем да при попутных ветрах плыть дней двадцать. И обратно столько же. Да пока всякие управляющие удовольствуют денежный запрос госпожи стануэссы, тоже пройдут дни. Оставить ее одну здесь на три-четыре двоелуния?! Ох, извините, это слишком! – Нет, нет, – Нобастен замотал головой. – Такого даже не приказывай! Конечно, мысль твоя полезная, потому как деньги очень нужны. Здесь же не так много? – он кивнул на кошелек. – Но самое лучшее, если ты оставишь меня дожидаться твоего мужа, а сама в Арсис. Конечно, если деньги позволяют сесть на надежный корабль. И даже такое страшно представить. В море бывают очень большие неприятности: и штормы, и пираты. Знаешь, что здесь их полно? И капитан даже хорошего корабля бывает конченой сволочью. В общем, все плохо, о чем ни подумай.