– Действительно кто-то звонил в дверь на рассвете, или мне показалось?

– Курьерская служба привезла из Нового Орлеана кое-какие бумаги для меня. Поразительно, что водитель сумел найти ваш дом. Мои указания были весьма приблизительными.

– У вас есть отделение в Новом Орлеане?

– Просто друзья. Потолковав с Дарилом, я позвонил кое-кому в Бостон. Поскольку я не знаком с законодательством Луизианы, особенно в тех разделах, что касаются компенсаций пострадавшим работникам, пришлось задействовать связи.

– Мне всегда казалось, что если несчастный случай произошел на работе, пострадавшему должна быть выплачена компенсация.

– Имеются некоторые исключения.

– Какие именно?

– Если инцидент произошел по вине самого работника, появившегося, скажем, в пьяном виде, в компенсации ему откажут.

– Или если рабочий встал за станок, заведомо зная, что он неисправен?

– Именно этот аргумент используют Карсоны.

– Но вы к этому готовы?

– Совершенно верно.

– Почему вы так торопитесь?

– Чтобы не оставлять Дарила в подвешенном состоянии. Я здесь долго не пробуду и хочу все уладить до возвращения домой.. Я ему обещал.

Мишель опустила голову, наблюдая, как медленно набухают хлопья. Она с самого начала знала, что Тео скоро уедет.

Конечно, знала. И именно по этой причине старалась не слишком к нему привязаться. Но, как ни противно было признаваться, ей больше всего хотелось схватить его и не выпускать.

Ах, жлоб здоровый! Это он во всем виноват. Не поцелуй он ее, ей бы не было сейчас так худо на душе.

– Что-то не так? – осведомился он.

– Нет. А почему вы спрашиваете?

– У вас такое лицо, словно хотите лягнуть кого-то.

– Просто думала.

– О чем?

Мишель отодвинула недоеденные хлопья, откинулась на стуле и сложила руки на груди.

– О неспецифическом вирусе, – злобно прошипела она.

– В жизни не предполагал, что вы способны думать о подобных вещах. Вирусы. Поди догадайся!

– Неспецифические вирусы, – поправила она.

– Простите, ошибся. Итак, что вы думаете о неспецифических вирусах?

– Они вероломны, коварны и разрушают человеческое тело, атакуя его исподтишка и неожиданно. Только сейчас вы были совершенно здоровы, а через минуту горло скребет и все тело ноет. И когда вы думаете, что хуже уже быть не может, начинается кашель, и не успеете оглянуться, как на вас наваливаются всяческие осложнения.

Он смотрел на нее несколько секунд, прежде чем спросить:

– И вы думали об этом потому…

Потому что ты уезжаешь.

– Я врач. Моя работа думать о подобных вещах.

– Вы себя хорошо чувствуете?

– Да, но кто знает, что будет через пять минут? Они так жестоки, эти вирусы. Наносят внезапный удар… и все.

Мишель красноречиво прищелкнула пальцами и кивнула.

– Но если только они не смертельны, рано или поздно силы их истощаются и болезнь проходит, верно?

– О да, можете не сомневаться, – отрезала она.

– Да что это с вами такое, черт возьми? – удивился Тео.

– Чувствую приближение вируса.

– Вы только что сказали, что прекрасно себя чувствуете, – указал он.

– Не желаю больше говорить об этом. Больные люди меня угнетают.

– Мишель…

– Ну что еще?

– Вы доктор. Пусть я говорю банальности, но вы целый день имеете дело с больными. Не так ли?

Неожиданно поняв всю ребячливость своего поведения, Мишель попыталась как-то оправдать временное помрачение.

– Простите, по утрам я редко бываю в хорошем настроении.

– Но разве большинство операций не делаются с утра?

– Да, но пациенты обычно уже под наркозом. Им все равно, в каком я настроении. Вы хорошо спали? – спросила она, намеренно меняя тему.

– Да, а вы?

– Очень. Хорошо, когда телефон не поднимает тебя по ночам. От вашего друга Ноэ не было известий?

– Нет.

– Ему придется заехать сюда, чтобы взять ключ от клиники. Так что мы его дождемся.

– Ноэ ключ не понадобится.

– Но как он войдет?

– Откроет замок отмычками, но не волнуйтесь, все будет Сделано аккуратно и тщательно. Умение действовать бесшумно – предмет его особой гордости.

– Вы договорились о месте и времени встречи?

– Нет. Но меня это не тревожит. Ноэ нас найдет. Что у вас на сегодня?