— Я буду ждать тебя, — Татьяна нежно проводит рукой по небритой щеке.

Дикарь кивает и садится в автомобиль.

— Не стоило прерываться. Я могла добраться сама, — не выдерживаю молчания в салоне.

Закипаю от душащей меня ярости. Злость требует выхода.

— В твоих рекомендациях не нуждаюсь, — расслабленно ведет автомобиль, в мою сторону даже не смотрит.

— На сколько она тебя старше? — ругаю себя за заданный вопрос, но любопытство слишком донимает.

— Девять лет, — лицо непроницаемая маска.

Мне бы заткнуться, но я уже не могу остановиться. И не знаю, как угомонить свой нездоровый интерес.

— Странно… я думала, мужчины вроде тебя предпочитаю девушек гораздо моложе, — выдаю на одном дыхании.

— Вроде меня? — удостаивает меня мимолетным взглядом.

— Судя по внешности и характеру, — краснею, отворачиваюсь.

Едва подобрала нейтральные слова. А хотела ведь выразиться куда жестче.

— По внешности судят недалекие люди, — ухмыляется. — Ну и судить о характере человека, практически ничего о нем не зная, тоже далеко не умная затея.

Снова словесная пощечина.

— Что с тобой не так! — невольно повышаю голос. — Стараюсь нормально общаться, но нет, ты снова так и норовишь унизить! Ты кобель, дикарь, и это видно сразу! Потому и думаю, что прыгаешь на первую попавшуюся юбку! И уж поверь, твои манеры, твой способ общения, твои унижения я оценила в полной мере, — выпаливаю на одном дыхании.

Я сгораю от негодования, стыда и еще не пойми чего, а он хохочет. Так искренне и от души, что невольно мой яростный запал пропадает.

Замечаю ямочки у него на щеках, что смягчают образ дикаря, делают его похожим на человека.

— Впечатление бывает обманчивым, не так ли? Своего мужа ты считала идеальным мужчиной, не мне тебе говорить, кем он оказался, — голос у него тягучий, хриплый, завораживающий. — Татьяна умная женщина, точно знает, что хочет от жизни и добивается этого. Знает, что нужно мужчине, изобретательна и сообразительна. А смазливые девки, — снова его смех, от которого внутри появляется непонятное тепло, — У них мозг работает на то, как бы подцепить богатого мужика, развести его на подарки, при этом они уверены, что их молодое тело — предмет мечты любого мужика. Презираю глупость, слабость, недальновидность, нежелание самостоятельно брать от жизни все. Не вижу смысла размениваться на таких дешевок. Татьяна меня полностью устраивает. Это ее база отдыха, и получила она ее не в наследство от богатого любовника, а заработала своими мозгами.

Как он нахваливает эту Татьяну. Сжимаю зубы до скрипа. Не понимаю, почему меня так задевает? Почему в ответ хочу сказать какую-то гадость в ее адрес.

Я уже не говорю, что про слабость и жизнь за спиной мужа — это явно камень и в мой огород тоже.

— А чувства? Или у тебя другие ориентиры при выборе женщины?

— Симпатия, безусловно, должна быть. Но так, чтобы голову не сносило. Ничего хорошего не выходит, если мозг плавится. Башка должна быть ясной. Всегда.

— Несмотря на предательство Арсена. Я верю, что есть чистая, искренняя любовь, — говорю очень тихо, опустив голову. — Можешь не утруждать себя оскорблениями, ты снова скажешь, что я дура.

— Жизнь, лучший учитель, Теона, — он смотрит на дорогу, но по тому, как дернулась его рука на руле, понимаю, что нечто болезненное было в его прошлом, то, что возможно и превратило в дикаря.

— Гаспар… необычное имя, — решаю перевести тему.

— Моя мать итальянка, — вздыхает, и снова эта непонятная боль в воздухе. Она касается меня, проникает гораздо глубже, чем мне бы хотелось.

— Ты вырос в Италии? У тебя акцента нет.

— Тут вырос. Никогда там не был. Язык немного знаю, мать учила, — сжимает руль так, что костяшки пальцев белеют. — Давно это было.

— Где она сейчас? — нутром чувствую, что ступаю на зыбкую почву, только почему-то продолжаю задавать вопросы.

— Нет ее. Наивная глупышка в розовых очках, — столько в его голосе горечи и нежности, что у меня ком в горле образуется.

— Извини, — хочу еще что-то добавить, но никаких подходящих слов в голову не приходит.

— Не бери в голову, — отвечает глухо. Включает музыку в салоне, явно намекая, что разговор окончен.

Остаток дороги больше никто из нас не проронил ни слова.

Гаспар останавливается у моего подъезда.

— Спасибо, — открываю дверь и покидаю салон.

— Давай, не раскисай!

Машина тут же трогается с места и уезжает. Смотрю ему в след. Нет, раскисать я точно не буду. Мне безумно хочется доказать им всем, что я чего-то стою. Что могу быть не хуже, а то и лучше этой Татьяны.

Вперед только бороться и никогда не сдаваться.

Два месяца спустя…