Миша — ее идеал. Алена впервые влюбилась. До этого на мальчиков вообще не смотрела. А тут увидела и пропала. Он ее на руках носит, без слов, по взгляду читает ее желания, внимательный, заботливый. Миша профессионально занимается плаванием и прекрасно понимает, Алену в ее стремлении достичь высот в балете.

Они познакомились в кафе, она была с девочками, он зашел выпить чаю. Одного взгляда друг на друга хватило. С тех пор они практически не расстаются.

Миша еще работает в строительной фирме менеджером, и начальник послал его договариваться про покупку земли в другом городе. Алена ужасно тосковала без любимого. Но старалась думать о предстоящих событиях. Их свадьбе. Ведь это грандиозное действо уже скоро!

— Готова, — говорит сестре, натягивая свитер. — Лер, давай такси возьмем! — повторяет свою просьбу.

— Не паникуй! Все твои гормоны! Я была прилежной ученицей и все усвоила. Довезу в лучшем виде! — сестра подходит к ней, обнимает. — Неужели ты скоро станешь замужней дамой! Еще и мамой!

— Сама не верю, — Алена смеется. И тревога немного утихает. Она просто себя накручивает. Давно Мишу не видела.

В машине Лера рассказывает об их планах на сегодняшний день. Скоро праздники и надо выбрать подарки для родных. Алена еще не решила, какой особенный подарок выберет для Миши. Возможно, золотой браслет с гравировкой.

— Ален, что-то не так, — голос сестры встревожен.

— Что, Лер?

— Машина меня не слушает!

— Это как?

— Не знаю! Просто она не сбавляет скорость!

— Тормози, Лер! Немедленно!

Они проезжают перекресток, на светофоре мигает красный. Алена поворачивает голову вправо и видит испуганные глаза Миши. А дальше дикий скрежет, шум, визг, жуткие звуки сливаются в дикий погребальный вой.

Перед глазами все плывет, и только испуганное лицо Миши держит ее тут, не дает окончательно упасть во мрак.

— Ален! Слышишь меня? — сестра дергает ее за плечо.

— Да… больно, — Алена едва шевелит губами. Ногу будто кто острыми лезвиями режет.

— Надо выбираться, — Лера пробует ее вытащить. Но Алена начинает кричать, нога… застряла, ее придавило так, что Алене кажется, там ничего уже не осталось.

— Я сейчас подмогу позову! — кричит Лера.

Она цела, на первый взгляд, невредима. Лера выбирается из покореженного автомобиля и вскрикивает:

— Дети! — несется к еще одной помятой машине недалеко от них.

— Лера! Помощь! — хрипит, Алена, но сестра ее уже не слышит.

Совсем рядом смятая в гармошку машина Миши. И его лицо, искаженное болью, а глаза смотрят с отчаянием и тревогой, он тянет руку через разбитое стекло к Алене.

— Всегда буду тебя любить, — она читает по губам. Прямо сейчас из любимого медленно уходит жизнь. — Береги себя…

— Лера! Спаси его! — Алена орет из последних сил. — Родная, помоги! — в глазах Миши гаснет огонь. Алена чувствует запах смерти… она совсем рядом.

Ее родной Миша до последнего держит руку, тянется к ней, прощается, он покидает ее навсегда и забирает их нерожденную дочурку. Вместе с последним вздохом Миши, она чувствует, как в животе перестает биться сердце ее дочери. Адская боль пронзает тело. В тот миг жизнерадостная Алена отправилась на небеса вслед за Мишей и их дочуркой.

Полиция, врачи, еще непонятные люди, вой сирен — все смешалось и не имело значения. Уже ничего не исправить. Алена ощущала только боль, даже слабая надежда угасла. Она не просила спасти Мишу, знала, его больше нет в этом мире, чувствовала.

Боль физическая отступила, душа корчилась в муках и погибала. Она уже ни на что не реагировала, будто не ее доставали из машины, куда-то везли. Это все теперь не имело смысла. Зачем ее спасают? Последующие несколько дней стерлись у Алены из памяти. Была только черная пелена боли, она раскалывала ее тело на части, но с этим можно справиться. А вот сердце, то, что от него осталось, металось в истерической агонии, безвозвратно меняя ее.

— Мы тебя вычистили. Были осложнения. Но думаю, справимся, — чей-то чужой и безразличный голос.

«Вычистили» — это они про ее маленькую доченьку? Про ее долгожданную малышку?

Алену тогда накрыло новым приступом дикого отчаяния. Она орала, срывая голосовые связки, и думала, что это предел, все, это невозможно выдержать.

Эти дни были по-настоящему адскими. Но постепенно сознание стало возвращаться, Алена этого не хотела, она мечтала убежать снова во тьму, там, где был ее Миша и их малышка.

— Доченька, мы так переживаем, — в палате сидит мама и держит ее за руку. Плачет.