— Ты поэтому остался со мной? Потому что считаешь меня птенцом, выпавшим из гнезда и нуждающимся в помощи? — перефразировал я всё то, что мне поведал дракон.

— И да, и нет. Можешь считать меня бесконечно наивным, но я верю, что ты — мой потомок и нуждаешься в помощи.

— Я не стихийник, ты же знаешь, — напомнил я основное отличие Райо.

— Но, когда ты проводил ритуал с той сумасшедшей старухой, твои глаза так же светились красным, как и у моей дочери.

— Это магия крови, Райо, её побочный эффект, — с некоторым сожалением признался я.

Хотелось бы мне иметь такого предка как Райо? Конечно, да! И дело было совсем не в силе этого существа, а в том, что я с рождения жил в сиротском приюте. Все дети там мечтали, что однажды отыщется хоть кто-то из родни и заберёт их из этого ада. Мечтал и я. Бегал к приютской ограде и в каждом прохожем представлял своего отца или мать, брата или сестру, дядю, тётю, бабушку, хоть кого-то. Но все они проходили мимо, старательно отводя взгляд от измождённого малыша в залатанной одежде, с мольбой взирающего на них.

Уже значительно позже моей семьёй стала Тильда, а затем Лана, которую я не уберёг. В этом мире список дорогих мне существ пополнился людьми, а не только эргами. Но обманывать Райо ради призрачного ощущения родства я был не готов. Ведь он — это, по сути, я в приюте, надеющийся найти свою семью и выдающий желаемое за действительное.

— А ты сейчас кого пытаешься убедить: меня или себя? — не отступал эрг. — Я не прошу тебя называть меня дедушкой или что-то ещё в этом роде. Когда твои глаза высматривали родню сквозь ограду, я был прикован в темнице и боролся с отчаянием и смертью. Я опоздал со своим родством, оно тебе больше не нужно. Поэтому предлагаю тебе помощь, какую предложил бы любому молодому эргу, встреченному на своём жизненном пути. Я хочу тебя обучить.

Н-да, я наивно думал, что моё обучение закончилось давным-давно и плохо понимал, чему меня могут обучить существа, несущие в себе стихийные элементы, но отказываться от такого предложения было бы просто верхом идиотизма.

— Я согласен, — был мой ответ дракону, дополненный ритуальной фразой. — Примешь ли ты меня в ученики, мастер Райо?

Моя голова была склонена в уважении. Я почувствовал прохладную ладонь эрга у себя темечке.

— Я, мастер Райо, принимаю в ученики эрга Трайа, и клянусь провести его по дороге познания истинных сил природы.

Особых магических спецэффектов не последовало, лишь на мой левой ладони проявился и исчез серебристый вихрь воздуха. Кажется, учится никогда не поздно.

Столица встречала нас неприветливо. И когда я говорю неприветливо, я имею в виду ни разу не погоду, а выстроившееся оцепление вокруг лётного поля во главе которого находился Дмитрий Фёдорович Медведев собственной персоной.

Эрги флегматично взирали на встречающих, высказалась за всех Тильда:

— В Киото и то возни больше было. Этих минут за десять упокоим.

— Ты хотела сказать успокоим, — поправил я подругу.

— Нет, я не ошиблась.

Рядом с Медведевым стояла Агафья и что-то яростно ему доказывала. А за ними находился принц Андрей, прятавший лицо от снегопада за широким меховым воротником.

— Ну просто как иностранную делегацию встречают.

«Упс!» — в исполнении Тильды прозвучало весьма многообещающе.

— Признавайся уже! Что на этот раз натворили? — почему-то у меня даже не возникло сомнения, что встречающие не по наши души.

— Мы, кажется, в спешке забыли снять с дирижабля герб императорской семьи, — эрга старательно рассматривала несуществующие пылинки у себя на плече.

— Вот… молодец! — поблагодарил я Тильду. — А дипломатический протокол в таком случае предполагает вот эти вот все танцы с бубнами! Вернулись, называется, тихо, не привлекая внимания.

— А почему им Агафья не сказала? Зачем эта комедия? — попробовала прикинуться глупенькой эрга и переложить ответственность с себя на кого-то другого.

Я обратился к кровной связи с вампиршей. Агафья как раз и пыталась объяснить, что вскоре на дирижабле сменится герб, но Медведев ответил ей что-то такое, отчего даже вечно бойкая на язык баронесса онемела.

Пока мы пришвартовывались, комарихи уже успели донести мне кровушки Дмитрия Фёдоровича, и причина шока Агафьи стала ясна. Меня и моих людей подозревали в госизмене и планировали под этим предлогом экспроприировать у нас дирижабль.

«Хрена с два, господа, вы от меня что-то получите!» — мелькнула у меня шальная мысль. Доказать измену, имея такое количество клятв, как у меня, это ещё постараться надо.