На высоте 2921, от рассвета до заката по нам стреляли душманские крупнокалиберные пулемёты. На пост по ночам периодически пытались проникнуть вражеские диверсанты с человеконенавистническими намерениями. Мы пеклись на летнем афганском солнце без кислорода, мучились от нехватки воды, нам регулярно приходилось шагать по противопехотным минам. А теперь, вдобавок ко всему, навалилась неумолимая стихия волосатыми щупальцами длинноногих коричневых ос.
Annotation
На высоте 2921, от рассвета до заката по нам стреляли душманские крупнокалиберные пулемёты. На пост по ночам периодически пытались проникнуть вражеские диверсанты с человеконенавистническими намерениями. Мы пеклись на летнем афганском солнце без кислорода, мучились от нехватки воды, нам регулярно приходилось шагать по противопехотным минам. А теперь, вдобавок ко всему, навалилась неумолимая стихия волосатыми щупальцами длинноногих коричневых ос.
Бёрнер Вася
Бёрнер Вася
Ос
В последних числах июля 1984 года в утренний поход к источнику воды с нами «напросился» прапорщик Хайретдинов. Мы внутренне напряглись, никому не хотелось подставить под угрозу целого Коменданта поста Зуб Дракона, но Хайретдинов был неумолим и бесстрашен. Он объявил этот день днём чистоты, приказал всем взять с собой по куску мыла и устроить на водопое банно-прачечный комбинат.
Поскольку группа во главе с Прапорщиком собиралась задержаться возле горного ручья дольше обычного, в скалах разместили дополнительную пулемётную точку для прикрытия данного мероприятия. Может быть поэтому, а может быть и нет, душманы на нас не напали. Мы дружно хрюкали и поливались ледяной горной водой, смывали с себя пот и грязь, остервенело орудовали в своих клювах зубными щетками. Затем стирали обмундирование, вымывали и вычищали свою армейскую посуду, то есть, котелки, кружки и ложки.
Громче всех в нашей компании охал и взвизгивал Хайретдинов. Мы-то через день умывались в этом ручье, а Прапорщик, в лучшем случае, приходил сюда один раз в неделю. От ледяной воды ему перехватывало дыхание, тело покрывалось мелкими мурашками, но он стойко и мужественно натирался мыльной пеной, а затем черпал пригоршнями из ручья прозрачную ледяную воду и плескал на себя с разных сторон.
По окончании банно-прачечных мероприятий мы благополучно вернулись на пост и получили заслуженные порции питания. Чистый, молодой и нарядный я сидел на тёплом булыжнике под масксетью на Третьей точке поста Зуб Дракона, ковырял вымытой ложкой разогретую в банке тушенку.
Вокруг моей благоухающей порции еды навязчиво летали длинноногие коричневые осы. В мае, после зимних снегов, их популяция была не огромная, но за лето насекомые расплодились и начали задалбывать своей непосредственностью. В их отвратительных гнёздах развелись личинки, они требовали на свой прокорм плоти разных зверушек, а с этим делом в горно-пустынной местности напряг. На подсосе жрачки гадские осы обнаружили груды консервных банок, которые мы непредусмотрительно накидали вокруг поста за два месяца пребывания на горе. Остатки пищи в банках из-под тушёнки, из-под «завтрака туриста» и из-под фасоли с мясом распространяли привлекательный для ос запах. Эти заразы слетелись, по-моему, со всех окрестностей массива Санги-Даулатхан. Они были повсюду: летали над головами, лезли в еду и в лицо. Из-за Чарльза Дарвина с его эволюцией видов, эти троглодиты выросли ядовитыми, поэтому никого не боялись с самого детства. В биосфере у них не оказалось естественных врагов, наоборот, они сделались врагами для всего, что шевелится, в том числе, и для советского солдата.
Если боец сидит на посту, он палюбасу будет хоть немного двигаться и к нему немедленно прилетит наглое коричневое существо.
— Дз-з-з-з-з-з! — с утра до вечера жужжали во всех мыслимых и немыслимых местах осы. Они лезли в туалет, после него прилетали на еду, своими немытыми ногами норовили наступить прямо на лицо, и всё им было по барабану. Если махнуть ладошкой на гадское насекомое, оно демонстрировало реакцию, как у мастера спорта по боксу. Обиженная оса делала в воздухе пируэт, и хорошо, если всего лишь снова лезла солдату в пятак, а не жалила в какое-нибудь обидное место.
Ярким солнечным днём, в обеденное время, на Третьей точке я изо всех сил пытался отмахаться от осы, настойчиво пытавшейся забраться в банку тушенки, разогретой закопченными руками Миши Мампеля. Меня выводила из себя природная навязчивость ядовитого насекомого.
— А ты попробуй с ней вежливо. — Сержант Манчинский сделал еле уловимое движение ладошкой в воздухе и вкрадчиво произнёс:
— Киш. Киш, пожалуйста.
Оса развернулась в воздухе и улетела прочь.
— Саня, да ты — маг какой-то! — Восхищённо произнёс чумазый Орлов.
Мне тоже захотелось сказануть что-нибудь умное, я произнёс цитату, не помню из кого, зато очень близко к тексту:
— Для того чтобы идти, недостаточно иметь ноги. Нужно уметь ходить. Для того, чтобы прогнать осу, недостаточно иметь руки. Нужно уметь прогонять.
— Она усвоила: «Слушайся командира. А то всё будет так, как он сказал». — Манчинский многозначительно поднял вверх указательный палец.
— Пацаны, расскажу анекдот на тему ос. — Орёл поднялся с ящика и принялся разыгрывать спектакль в лицах.