Однако далеко не все черные революции выглядят революционно. Угораздило вовремя умереть Генриха VII (1509). Внезапна с обыденной точки зрения, но неизбежна с исторической смерть Дмитрия Донского в 1389 году.

Ну и, конечно, образ черной революции неотделим от образа гражданской войны, иконоборцы против иконопочитателей, красные против белых, правоверные против неверных...

Серая революция слегка снимет накал страстей, но окончательно примирить одних с другими сможет лишь белая революция.

СЕРАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

К серым революциям теория не предъявляет слишком жестких требований они не должны отмечаться в исторических летописях слишком ярко, иногда их существование даже подвергается сомнению. Так, многочисленные советские историки приложили много сил для того, чтобы доказать, что в 1953 году никакой революции не было.

Действительно, если черная революция стремится к ярким эффектам выстрел "Авроры", картинный штурм Зимнего, бегство Керенского в женском платье, куча афористичных высказываний: "Которые тут временные?"... "Революция, о необходимости которой...", то серая революция стремится все эффекты спрятать, сгладить, заретушировать. Были события в 1953 году, да ещё какие. Москва стояла на грани жуткой бойни. Однако вместо раздувания пожара его быстро загасили, замяли и так спрятали все концы, что историкам почти не оставалось материалов для написания хроники серой революции. А жаль, думается, любая серая революция, в частности и наша, 1953 года, ещё ждет своего подробного описания - взятие Берии, взлет Хрущева, амнистия заключенных, партийные пленумы и т. д.

Есть яркая подробность, выделяющая серые революции в толще исторической обыденности, - это трагикомедия смерти тирана-полубога. Почему трагедия, это ясно - умер полубог, и даже те, кто ненавидел его, в первый момент в шоке - как мог умереть Кащей Бессмертный? Большинство же других достаточно справедливо объединяют судьбу тирана с судьбой страны. Раз умер тиран, значит, и страна умерла, а это трагедия почище смерти просто полубога. Ну а комичность ситуации в том, что сразу после отрубания головы человек просыпается, бежит к зеркалу и, обнаружив голову на месте, понимает, что-то был лишь сон, а бегать к зеркалу с отрубленной головой действительно смешно.

Вот описание настроений по смерти Генриха VIII: "Лорд-канцлер плакал, сообщая эту новость парламенту, члены которого так же стали проливать слезы... Впрочем, скоро ободрились, помышляя о добродетелях нового короля" (Э. Лависс, А. Рамбо). Ну а сколько рыдали по смерти Сталина, тут и говорить нечего. Однако таково свойство слез: сквозь них часто проглядывает улыбка. Достаточно было бы песен Александра Галича, например, про пластиночки с речью Сталина ("то ли гений он, а то ли нет еще?!").

Чрезмерно яркие эмоции серой революции - это наследие предыдущей фазы. Сама же серая революция очень тиха, деловита и суха. Вместо неврастеников к власти идут люди с психологией бухгалтера, у которых все просчитано, все взвешено, дебет сходится с кредитом и напрочь отсутствует фантазия. В это смысле светлейший князь Меншиков или Никита Хрущев не были истинными серыми революционерами, поскольку слишком ярки. То же относится, например, к Марии Католичке (третья Англия). А вот идущие за ними политики уже были достаточно серы.

В этом причина: перешедшие из черного времени в серое, политики не держатся у власти долго. Террор черного времени в сером уже не нужен, нет нужды в уничтожении, достаточно припугнуть. Ураган, срывающий крыши и ломающий деревья, сменяется занудливой непогодой, которая держит всех по домам, и лишь смельчакам, решившим погулять на воле, портит здоровье. Такие времена гнут, но не ломают. Два мощнейших фактора делают массовый террор бессмысленным - народ куда как покорней, чем в начале черной революции, партия властителей делается куда как организованней и крупнее. Одна из задач третьей фазы - вовлечь максимально широкие слои населения. В этом причина спокойствия серых революционеров - схвачено все, все контролируется, а потому ничего не надо вырывать с корнем, лишь потихоньку пропалывать ростки неподконтрольных идей и деяний. Правит не Елизавета, а гвардия, не Брежнев, а партия. У стаи есть вожак, но сама стая выше вожака. В этом пафос провидческого фильма И. Гостева "Серые волки" - стая съедает вожака (Н. Хрущева). Замечательно показана атмосфера стаи, бесконечные разговоры, кропотливая подготовка каждого действия, создание круговой поруки. Так и видится сужающийся круг оскаленных волчьих морд. Важно в этой аналогии и то, что волки в отличие от некоторых представителей семейства кошачьих лишнего не губят, санитары леса как-никак.

А в общем, скука, обыденность, банальные пьянки, застой длиной... это сейчас мы знаем, что в 36 лет, а тогда казалось, что длиной в вечность. Дабы не зацикливаться на брежневских временах, вспомним эпоху двух Анн и Елизаветы: "Вырвавшись на широкий простор безотчетной русской власти, Анна Иоанновна отдалась празднествам и увеселениям, поражавшим иноземных наблюдателей мотовской роскошью и безвкусием" (В. Ключевский). То же о правлении Елизаветы: "Нескончаемой вереницей потянулись спектакли, увеселительные прогулки, куртаги, балы, маскарады, поражавшие ослепительным блеском и роскошью до тошноты". "Безвкусие" и "тошнота" - тут слова ключевые, и нам, выросшим в хрущевской пионерии и брежневском комсомоле, это вполне понятно.

Елизавета Тюдор у нас ассоциируется с блеском побед четвертой фазы, но была и другая Елизавета, скучная и серая... из третьей фазы. "Она восторгалась "обходами" и "кривыми путями". Следя за дипломатией королевы по тысяче депеш, мы находим её неблагородной и невыразимо скучной, но она достигла своих целей" (Дж. Грин).

В этом грандиозность фазы - скука, тошнота, а цели-то все достигаются. Свое блестящее правление четвертой фазы Елизавета кропотливо готовила в третьей фазе. Случай, кстати, уникальный, мало кто сумел из третьей фазы безболезненно перейти в четвертую. Скажем, серый Горбачев в четвертой фазе быстро покатился вниз, напротив, белый Ельцин в серой "перестройке" мучился, метался, не находил себе места. Ему там было тесно, там были слишком жесткие правила, свой закон волчьей стаи.