Шрифт:
Сержант Онуфриенко доложил ситуацию в дежурную часть. Ему ответили, что к мосту сейчас направится машина со спасателями, а они пусть догоняют джип.
Милиционеры посовещались. Онуфриенко и младший сержант Дреев запрыгнули в «Ниву», а Ширяев остался нырять к затонувшим «Жигулям», надеясь всё-таки спасти людей.
На остановку ушло минут семь. Преступник не мог уйти далеко, к тому же у милиционеров были веские основания полагать, что он ранен.
Онуфриенко пристегнул к автомату магазин с полной обоймой.
— Замочу его, суку! — сказал он злобно.
«Нива» сорвалась с места.
Заморосил дождь. В небе среди туч временами проглядывал ущербный месяц, скудно подсвечивая пустынную дорогу и унылые совхозные поля.
В Троицком «Нива», как совсем недавно джип, остановилась на перекрёстке. Окно ближайшего дома светилось, и в нём виднелся силуэт мужчины. Услышав шум двигателя, бородатый обитатель дома отвёл штору и выглянул.
Дреев выскочил из машины.
— Вы видели джип? — крикнул он, обращаясь к бородачу. — Такую здоровую чёрную машину с разбитыми окнами?
— Туда поехал, — рука мужчины показала в сторону леса.
— Точно? — радостно удивился милиционер.
— Точно.
Дреев снова запрыгнул в «Ниву».
— Он поехал на Шабаново, а там тупик! — крикнул он напарнику. — Отлично! Там мы его и возьмём!
До моста через ручей, и дальше, до самого Шабаново, дорога была пустынна.
На въезде в деревню Онуфриенко затормозил. Дорога кончилась. За избами тянулись овражистые поля, за полями чёрной стеной стоял лес. Джипа нигде не было. Онуфриенко выругался.
— Слушай, он мог влево свернуть, — догадался Дреев. — Там есть колея в лесу.
— Погнали, — Онуфриенко взялся за руль. — А то ведь уйдёт!
— Не уйдёт, — уверенно ответил Дреев, который был местным уроженцем и хорошо знал окрестности. — Колея ведёт на старую лесопилку, а там тоже тупик.
«Нива» развернулась и покатила назад. Заметив просвет среди деревьев, Дреев показал пальцем:
— Туда. Видишь дорогу?
Онуфриенко свернул в сумеречную глушь.
Впереди, в свете фар, показался уткнувшийся в дерево джип.
— Вон он! — крикнул Дреев.
«Нива» остановилась. Блюстители порядка с автоматами наперевес выскочили из машины и, пригибаясь, нырнули под деревья. К джипу подходили медленно, всё время скрываясь за стволами, готовые в любую минуту открыть огонь.
— Живым суку брать не будем, — шепнул Онуфриенко. — Если дать ему дожить до суда, то, считай, хана. Отмажут его.
Включённые фары «Нивы» слабо подсвечивали разбитое заднее окно чёрного внедорожника, забрызганные грязью бока и смятое переднее крыло. Внутри джипа было темно. В нём ничто не шевелилось.
Блюстители порядка остановились и вслушались в тишину.
— Неужели свалил? — прошептал Дреев. — В лесу мы его хрен найдём.
Они снова двинулись вперёд. Онуфриенко локтем толкнул товарища:
— Он там!
Тут уж и Дреев разглядел за рулём джипа человеческую фигуру. Водитель сидел неподвижно, навалившись на руль.
— Ну, правильно, — сказал Онуфриенко уже громче. — Я всё-таки зацепил его тогда, на мосту!
Приказав Дрееву оставаться за деревом, он вышел на дорогу и приблизился к внедорожнику. Рывком распахнул дверь.
Человек за рулём не подавал признаков жизни. Онуфриенко слегка толкнул его автоматом. Гога медленно сполз с сиденья, вывалился из кабины и рухнул к ногам сержанта.
Больше никого в джипе не было.
Глава 5
Неизвестная машина, судя по звуку, проехала в сторону заброшенной лесопилки. Маслова это удивило и насторожило. На лесопилку уже много лет никто не ездил. Дорога туда, особенно дальше, стала непроезжей.
Он привстал на своей скрипучей деревянной лежанке и прислушался. В окно избы сочился синеватый ночной свет. Да, машина ехала к лесопилке. «Не к добру это, — подумал Маслов. — Ой, не к добру. Надо бы пойти глянуть…» Зная, что теперь ему всё равно не заснуть, он встал. Надел, кряхтя, сапоги. Кутаясь в широкий плащ, вышел на крыльцо.
Пётр Тихонович Маслов был жителем Шабаново, но жил не в деревне, а в лесу. Ему было под шестьдесят. Он работал лесником, и жил здесь вместе с сыном круглый год. При доме имелось кое-какое хозяйство: огород и четыре улья. Жена давно умерла, и огородом с ульями занимался в основном Никита. В последнее время Никита зачастил в Загорск, где у него появилась любовница, и старый Маслов по целым неделям оставался один. Днём, как и положено леснику, бродил по лесу, а ночью лежал и прислушивался к тишине: мучила бессонница.