Ее голос звучит глухо и безжизненно. Все еще переживает. А меня инстинктивно кроет. Не хочу, чтобы он оставался в ее жизни даже воспоминанием.

— Дальше, — цежу сквозь зубы.

— Он выгнал меня из дома. Сказал, или я все это терплю, или...

— Ты ушла, — нетерпеливо перебиваю. — Куда?

— Алена с Глебом приютили...

Глеб хороший парень. Невольно вспоминаю их проблемы, которые пришлось решать, и улыбка трогает губы. Молодой, дерзкий, горячий, но Алена его стабилизирует. Ученик и учительница. Почти нереальный исход, но они своим примером доказали, что все возможно, если есть любовь.

— А потом квартиру нашла.

Голос Елены возвращает в реальность.

— А сын?

— Он был у свекрови в гостях. Когда я поехала, чтобы забрать, мне не открыли. Охранник потребовал, чтобы я ушла...

Охренели в край? Это все безнаказанность.

— И ты ушла? — уточняю я.

— А что мне оставалось?

— Позвонить в полицию и хотя бы зафиксировать этот факт. Сейчас уже поздно, — вздыхаю и качаю головой, примерно прикидывая, как все это будет представлено в суде. — Они могут сказать, что ты не интересовалась ребенком.

— Но это неправда! — горячо восклицает она и вскакивает на ноги.

— Это грязные методы ведения дела, — равнодушно пожимаю плечами. — И что-то мне подсказывает, что твой муж использует их все.

— Что же делать?

— Доверять мне и с точностью исполнять все, что я говорю.

Елена согласно кивает и смущенно отводит глаза.

— А еще кофе и поцелуй...

Давай, девочка, отмирай. Мне нужно хоть немного энергии, чтобы начать рыть землю. Ты нужна мне.

Улыбается и идет ко мне, нервно кусая губы. Смотрит в глаза и судорожно втягивает носом воздух. Робко кладет ладони мне на грудь, встает на носочки и прижимается дрожащими губами к моим. Сама.

Меня отпускает. Пружина в груди, что была сжата до предела, резко разжимается и становится хорошо и спокойно. Перехватываю инициативу и целую, требовательно и жадно впиваясь языком. Хочу ее всю. Целиком. Насовсем.

Телефон вибрирует в кармане. Да что ж такое. Никакой личной жизни. С досадой отрываюсь от желанных губ, но Елену не отпускаю. Да она и сама не пытается сбежать. Одной рукой прижимаю ее к груди, а второй достаю телефон и смотрю на экран.

— Извини, это важно, — целую Лену в висок и перехватываю растерянный взгляд. — Помолчи.

Она понимающе кивает, а я принимаю звонок.

— Строкин, слушаю, — спокойно говорю.

Елена утихает в моих руках и почти мурлычет. Так уютно и по-домашнему, если бы не неприятная собеседница в телефоне.

— Димочка, здравствуй. — Елейный голос Маковецкой вибрирует в динамике.

Елена вздрагивает и вскидывает на меня голову. Слышно все, как и я предполагал. Так даже лучше. Пусть знает обо всем. Припечатываю палец к ее губам, вынуждая молчать. Понимающе кивает, но не отходит. Все правильно.

— Не спится? — хмыкаю я.

Ее звонок не стал для меня неожиданностью. Люба крепко заглотила крючок. Коробит о одной мысли, что кто-то ее не захотел.

— Вообще-то у всех нормальных людей рабочий день, — томно рассказывает мне. Секс по телефону, не меньше. Как же глупо это звучит. Неужели она не понимает?

— Да, расслабился я в отпуске, — подыгрываю и медленно подвожу к нужной мне теме.

— Какие планы? — осторожно интересуется, стараясь не быть слишком навязчивой. — Может, стоит продолжить вчерашний вечер?

Лена напрягается, пытается отстраниться. Не держу. Ревнует? Смотрю ей в глаза и улыбаюсь. Она возмущена, аж щеки вспыхивают. Так прекрасна в этот момент.

— Не поверишь, я как раз хотел к тебе сегодня зайти, — поддерживаю. Мне и правда надо побывать в ее кабинете.

— Да? Зачем? — воодушевляется Любовь.

— По работе. Точнее, совет мне твой нужен, — вру, но очень искусно. Хрен она меня расколет.

— Что-то важное?

— Да не особо. — Елена стоит у окна, обхватив себя руками. Приближаюсь и мягко обнимаю. — Обратилась ко мне одна женщина по поводу развода. — Перехватывает мой взгляд в отражении. — Утверждает, что муж ее чем-то опоил, чтобы опорочить... Как думаешь, это реально?

Люба начинает кашлять. На воре и шапка горит. Ну это даже не интересно. Я вообще-то надеялся на более качественную оборону.

— О чем ты? — Голос резко меняется, становится напряженным и каким-то злым.

— Ты меня слушаешь вообще? — раздраженно хмыкаю я и сильнее прижимаю к себе Елену. Она как громоотвод сейчас, сдерживает мою ярость. — Реально доказать в суде, что женщину чем-то опоили, если она сдала кровь на наркотики и прочие вещества?

— Не знаю. — Люба явно нервничает значит начнет ошибаться. — А что за женщина?