— Чего, это всё что ли? Никаких «караул, помогите, спасите…»

— А поможет?

— Нет, не поможет, но это обычно «прикольно» бывает. Мы всегда смеёмся над этим. А ты нас разочаровал совсем. Ну ладно, давай теперь к делу.

— А кто сейчас со мной говорит? Маруся или Васька?

— Маруся с тобой говорит. Васька редко, когда влезает. Он только по делу может тебе что сказать, а просто «поболтать», это ко мне. Имей это в виду.

— Ну как скажешь. Раз я теперь имею диагноз «шизофрения», давай тогда и поедим чего ни будь, и, наверное, выпьем. «Умирать, так с музыкой», как считаешь?

— Никак не считаю. Мы, «пушковые», вообще не имеем привычки умирать. Не наше это всё. Поэтому, тебе видней. Ладно, иди водки себе налей. Мужики обычно так со стрессом справляются. Но вообще, не советую. У тебя сегодня плотный график. Нам много предстоит сделать и сходить кое — куда надо. Так что подкрепись на дорогу, а мозг себе не тумань.

— Всё сказала? Ничего не забыла? Я может и с «шизой» теперь дружу, но ещё кошки мне здесь не указывали, что мне делать. Ну — ка, «брысь» со стола быстро. Шерсти мне только в еде не хватало — сказал я и скинул их со столешницы. Протёр тряпкой стол, и пошёл к холодильнику. Резкая боль в правом плече, заставила остановиться на пол пути. Посмотрел на него, так и есть. Три больших царапины на плече, и кровь начала собираться возле раны.

— Ты решила, что таким образом можешь мной манипулировать? — спросил я.

— Это не я, это Васька. Он не терпит, когда его не слышат. Нам надо тебе многое поведать, не «ерепенься», прошу тебя — сказал голом Маруси у меня в голове.

— Ладно, боль причинили, а я это не люблю. Может не знала, я детдомовский. Не надо меня болью наказывать, я ответить могу.

— Принято, Дима. Не будем больше. Только не надо нас игнорировать. Но на стол больше не полезем, обещаем.

— Так-то. В доме хозяин я. Хоть и «шваркнутый» теперь головой. Ну так какой есть. Я поем, отдохну, а потом пойдём куда скажите. Так я решил.

— Отдыхай конечно. Мы подождём — договорила она в моей голове, и они пошли с братом на подоконник, возле герани (вернее её остатков) прилечь.

Я открыл холодильник, вытащил оттуда пирожков и молока, и сел завтракать. Пока ел, внимательно изучал поведение котов. Никаких признаков того, что они умеют разговаривать, не было. Мило лежали возле окна, и дремали. И притом, я не видел, что бы кто-то из них действительно открывал ротик. Нет, эти голоса были явно в моей голове. «Ну и что теперь делать? Как на всё это реагировать? Спокойно начать ходить по врачам, или просто пока понаблюдать за собой, и если вдруг увижу какое — то ухудшение своего состояния, тогда к врачу обращусь? Мне непонятно теперь, как дальше планировать жить» — думал я жевал безвкусную еду. Мысли омрачали меня, и я был расстроен.

— Да ладно ты, чего ведёшь себя как «кисейная» барышня? Подумаешь, в голове «таракан» завёлся в виде моего голоса, ну бывает же. И заметь, далеко не со всеми такое случается. Тебе бы радоваться, а ты без настроения. Нехорошо это — снова начала говорить Маруся.

— Опять ты начала свою «мурлыку» петь? Я же сказал, ем я, не мешай — проворчал я и повернулся в их сторону. Котята мирно спали на своих мягких лапках, и даже не смотрели в мою сторону. «Всё, теперь точно к врачу» — подумал я и приуныл ещё больше.

— Да не спим мы никогда, это просто так, притворяемся, чтобы люди нас не трогали. Знаешь, как надоедает это «тисканье» постоянное? Ужас. То целоваться лезут, то гладить везде норовят, то укрывают нас чем попало. А нам бы наоборот, иногда хочется шкурку снять, жарко потому что. Ты поел? — спросила Маруся.

— Да, поел, пойдёмте уже, куда вы там зовёте — сказал я и резко повернул голову в их сторону. Котята вскочили на лапы, и спрыгнули с подоконника, широко распахнув глаза в мою сторону.

«Э, нет брат. Не нужен тебе доктор пока что. Слышат они меня, и это всё в реалии происходит. Ну да ладно, пора пройтись» — хитро подумал я и взяв походный рюкзак на всякий случай, вышел из дома, предварительно выпустив котят вперёд. Заперев ключом входную дверь и калитку, внимательно следил за передвижением котят. Они потихоньку перебирали лапками, и явно никуда не торопились. Шли мы вдоль дороги, в сторону поля. Когда мы с ним сравнялись, я протянул руку, и попробовал на ощупь упругое зерно, подумал про себя, что скоро пшеницу нужно убирать. Невольно размечтался, как устроюсь каким ни будь работником сельского хозяйства, и буду этот урожай вместе со всеми обрабатывать. Ситуация с голосами немного «притупилась», и я начал осматриваться по сторонам. Мне в этой деревне предстоит прожить, надеюсь, очень долго. Нет ничего лучше, чем чистый воздух и вкусное парное молоко.

— Дима, ты давай, не мечтай много. А то разочарование тебя ждёт. Лучше смотри внимательно, куда идём — сказала Маруся. И действительно, буквально через две минуты, котята начали сворачивать направо. Прямо в поле.

— Вы в пшеницу меня зовёте? — спросил я.

— На руки нас возьми, мы дальше не сможем без тебя идти. Васька лапу поранил об камень. Да и нельзя нам дальше на своих четырёх. Бери, не спрашивая — ответила она. Я взял их на руки и спросил:

— Ты бы хоть сказала, куда идём то. Мне нехорошо как-то на душе, «темно».