Шрифт:
Чжан Цзи уточнил протяженность столь узкой дороги.
– Несколько ли, – отвечал султан.
Тогда Чжан что-то шепнул Лю, и тот немедля собрался в путь.
– Даже вино не допили, – огорчился султан.
Лю заверил:
– Завтра допируем.
Чжан подозвал пожилого воина и стал ему тоже что-то нашептывать. Как только стемнело, конный отряд, натянув поводья, бесшумно и осторожно строем двинулся в путь. Ехали полночи, пока не приблизились к вражеской ставке – шатру из буйволиных шкур. Тут громыхнул сигнальный пушечный выстрел, боевые кличи рванулись в небо, командир Чжан впереди, за ним – храбрые воины. Сильные кони, славные бойцы: сея смерть, ворвались они в шатер, и Секандар с ужасом понял, что ему не скрыться ни на небе, ни под землей. Он вскочил на коня и очертя голову помчался куда глаза глядят, но, проскакав чуток, сообразил: «Двинусь-ка я лучше по широкой дороге вдоль горного ручья и выйду как раз к кораблям». Глянул, а вдоль реки светится множество огней – там устроил засаду тот самый командир Лю. Столь грозное зрелище нагнало еще больше страха на Секандара, да и сопровождающие предостерегли:
– Вдоль ручья не проехать, там вражеские солдаты.
Секандар бросился было к горе Архатов, домчался до самого подножья, но неожиданно остановил коня. Сотоварищи недоумевали:
– Ситуация опасная и угрожающая – можно ли узнать, почему вы решили придержать коня?
– С обеих сторон пропасти, по тропе проедет лишь один всадник. Случись непредвиденное, я погибну.
Свита стала убеждать, что для паники нет оснований:
– Мы, преданные слуги ваши, полны отваги! Откуда чужеземцам прознать об этой тропе? Двинемся потихоньку, шаг за шагом.
Не успели договорить, как позади раздались боевые кличи, от барабанной дроби сотрясалась земля. Секандару ничего не оставалось, как поскакать вперед. Он уже преодолел половину пути и только подумал: «Вот докуда добрался, может, обойдется», – как раздался пушечный залп. Впереди ударили из пищалей, пушек, ружей, градом обрушились зажигательные стрелы. И тут, сотрясая землю словно раскаты грома, загрохотали сянъянские камнеметы. А навстречу с мечом наперевес мчится всадник:
– Куда поспешаешь, Секандар? Сдавайся, пока не испытал на себе мой меч!
Это Лю Инь с отрядом преградил ему дорогу. Куда податься? Сзади нагоняет Чжан Цзи – клинок на поясе острый, конь лихой да быстрый:
– Куда поспешаешь, Секандар? Сдавайся, пока не испытал на себе мой меч!
Поистине, меж двух огней оказался Секандар. Забили в колотушки, с обеих сторон вихрем налетели отважные китайские воины. И Секандар, как говорили встарь, сколь бы силен ни был, хоть даже и с крыльями, – не улетел бы! Схватили живьем.
На рассвете султан встретился с командующим и поблагодарил за ночное сражение. Тут привели Секандара, и адмирал посоветовал султану держать преступника в тюрьме, пока китайские корабли на обратном пути не заберут его с собой. Правитель услужливо согласился и тут же вручил гостю вассальную грамоту и акт о капитуляции. Адмирал вскрыл конверт и зачитал: «Мы, султан Самудры Зайн аль-Абидин, с почтением вручаем сие послание главнокомандующему армией, посланной империей Великая Мин для усмирения и пресечения бунтов. Мы давно наслышаны о вашем великом государстве, Небом созданном, и об императоре, Небом рожденном. Добродетель, что феникс, парит крылами над истоками Хуанхэ, слава воинских доблестей вздымается до луны. Вы получили приказ усмирить народы, и военная колесница тронулась в путь; озаренные блеском и сиянием власти, вы сумели строго покарать непокорных. Наше малое государство издавна одарено вашей великой милостью: в изобилии награды и подарки, сверкает орнамент на ножнах меча. С нами серебряная печать и императорский эдикт. О, сколь мудры величавые речи императора! Мы, ничтожные, сверх меры удостоились его благодеяний и милостивого покровительства, а благодаря действиям главнокомандующего остались целы и невредимы. Согбенно опустив главу, благодарим за все награды, аж взмокли от переполняющих нас чувств. И, глядя снизу вверх на императорскую ставку, готовы присягнуть в верности».
Засим султан вручил внушительный список дани. В нем значились такие ценности, как бурый железняк, пара легендарных жемчужин для войска в походе – вкопаешь в землю, и из них бьет вода; десяток дорогущих формочек сурьмы «черная улитка» для украшения придворных дам, стеклянных бутылей десять пар, десяток огромных слоновьих бивней.
Засим перечислялись: сто отрезов местной расписной парчи, по полсотни одеял из верблюжьей шерсти и расписных подстилок на сиденья, сотня полос парчовой каймы для парадного одеяния императора, по полсотни поясов в золотой оправе и сплетенных из пластин нарукавников.
Была среди дани и живность всяческая: пара огромных диковинных птиц выше двух метров, понимающих человеческую речь, десяток гремучих змей [25] (длиннющие и ярко-зеленые; ежели запустить в темную пещеру, переловят всех мышей); десяток знаменитых скакунов – словно помесь коня с драконом. Значились там и полсотни бутылей благоухающей розовой воды для смачивания одежды, ароматичная мелия, борнейская камфора, тонизирующие семенные железы морского котика, амбра [26] (слюна морских драконов, весьма ароматная), пара огромных страусиных яиц, две сотни вкуснейших бамбуковых куропаток и множество дивных и диковинных фруктов и овощей.
25
Другое название – ямкоголовые, представляющие собой семейство гадюк (среди них и кобры). Группа получила название от двух терморецепторных ямок, находящихся на голове у этих змей и чувствительных к инфракрасному излучению, что позволяет распознать жертву по разнице температуры ее тела и окружающей среды. Эти рецепторы способны воспринимать даже очень слабые изменения температуры воздуха, около 0,1 °C. Температура тела у грызунов значительно выше, чем у змей, и змея чувствует ее и распознает жертву даже в кромешной тьме.
26
Амбра – ароматическое воскообразное вещество, образующееся в пищеварительных органах кашалота.
Командующий приказал коменданту хранилищ принять дань на корабли. Затем султан передал список подарков для воинства. Саньбао проглядел его, но отказался от всего, кроме овощей, фруктов и предметов первой необходимости. Одначе принял радушное приглашение на пир в его честь и направился во дворец. А дворец тот был воистину величествен и прекрасен: колонны из агата, стены из редкого камня, изразцы из горного хрусталя, использован и «живой камень» – ископаемые кораллы [27] , а занавеси, полог – все в переливах разноцветной парчи. По обеим сторонам выстроились советники султана, начальники военных приказов, наставники принцев, врата охраняли бравые воины – все дюжие, крепкие парни. Оба военачальника пили-ели и гостевали несколько дней.
27
«Ископаемый коралл» считается разновидностью агата или халцедона, а не собственно коралла, из-за наличия в его составе диоксида кремния. Коралловые отложения в основном образуются из погибших кораллов и представляет собой легкую пористую известняковую породу, обычно добываемую в районах коралловых рифов.
Наконец корабли продолжили путь, и вскоре показался Нагур – то самое королевство татуированных. Земли его обширны, проживает более тысячи семей, но пахотной земли мало, рис не произрастает, жители занимаются в основном рыболовством. Нравы простые и добрые. У мужчин сызмальства лица татуированы изображениями разных животных, власы распущены, на теле ничего, кроме куска материи вокруг пояса. Женщины обмотаны пестрой тканью, волосы на затылке связаны в пучок. Народ смирный, лишен алчности и гордыни, привержен долгу и правилам благопристойного поведения. Правитель, прослышав о прибытии драгоценных кораблей, прислал в дар ящик благовонной борнейской камфоры, да еще индийского буйвола – у него рога длиной в четыре чи, их надо спиливать каждые десять дней, не то бык умрет. Сказывали, что люди пьют его кровь и живут по пятьсот лет – столько же, сколько сам бык.