– Так. Нахалка, вставай давай. Я привез твои вещи.

Мои вещи? Я же все перевезла, что собиралась. Чего еще хочет от меня этот голос? Давайте потом, когда я проснусь…

Но снова уплыть в сновидения мне не позволяют. Кто-то наглый просто зажимает мне двумя пальцами нос. И я подскакиваю на постели, как подорванная, когда мне начинает не хватать воздуха.

Ошалело гляжу на Макса, который странно смотрит на свою кружку, оставленную мной у постели.

Он переводит сердитый взгляд на меня и рукой со сбитыми костяшками протягивает мне мою сумочку, из которой комом торчит мой смятый кардиган.

Растерянно перевожу взгляд с Макса на сумку и обратно.

– Ну? Забирай, Нефертити. Или не твое барахло?

– Меня зовут Карина, – запоздало представляюсь я и, придерживая простынь, забираю сумку. Меня переполняют облегчение и благодарность. – Я… Спасибо тебе… вам… Вас ведь Максим зовут?

Он смотрит на меня с сердитым удивлением.

Я осознаю, что только сейчас решила представиться и уточнить имя того, кто мне, хоть и специфически, но помог. Смущаюсь и не знаю, куда деть глаза. Конечно, он будет считать меня шалавой! Я же все для этого сделала!

– Просто Макс. Давай на «ты».

Я молча киваю, но спохватываюсь:

– Я сейчас уйду, только кружку помою. Я приношу извинения, что взяла без спроса, но в фарфоре быстро остывает... – чувствую, что все мои оправдания звучат глупо, и, закусив губу, замолкаю.

– В простыне пойдешь? – насмешливо спрашивает «просто Макс».

Я вспоминаю про свои сырые вещи и понимаю, что они вряд ли успели высохнуть.

– Мне же только на три этажа выше подняться. Пойду по лестнице, все в основном лифтом пользуются, надеюсь, не встречу никого.

Мысль о том, что я могу кого-то встретить в таком виде, нервирует меня. Не из-за стеснения или неловкости, а почему-то все еще страшно. И вроде просторный чистый подъезд не ассоциируется у меня с темным прокуренным нутром авто Комолова, но я бы предпочла ни с кем пока не сталкиваться, чтобы не проверять, не накроет ли меня еще одна паническая атака.

Роюсь в сумочке: мятый кардиган, разряженный телефон, ключи – обе пары, гигиеническая помада, флакончик духов в дорожном формате, мятные леденцы – все на месте. Слава богу! Если бы я потеряла ключи, не знаю, как бы я оправдывалась перед Полиной.

Макс, буркнув что-то себе под нос, направляется к встроенному шкафу и, порывшись в нем, бросает мне на постель футболку. Судя по размерам, свою. Меня можно завернуть в нее три раза.

Он не выходит из комнаты, чтобы позволить мне переодеться, только сверлит взглядом. Приходится натягивать предложенную одежду прямо так, а уже потом втаскивать полотенце из-под футболки.

– Какая неожиданная скромность, – комментирует Макс.

Я вспыхиваю, но не оправдываюсь. Что еще он может обо мне подумать после моего вчерашнего бесстыдства?

Когда я выбираюсь из постели в обновке, мой вид вызывает у Макса мимолетную улыбку. Она проскользывает на миг, и снова передо мной суровый и невозмутимый викинг.

Я подхватываю сумку одной рукой, кружку – другой, и под надзором следую на кухню, по пути оставляя сумочку в коридоре.

Макс неслышно следует за мной. Как такой огромный человек может быть таким бесшумным?

Пока я мою кружку, он не отводит от меня глаз.

Вроде футболка все надежно скрывает, и волноваться мне не о чем. Она такая большая, что, надежно все скрывая, достает мне почти до колен. Да и я не очень фигуристая. Какие формы могут быть у несостоявшейся балерины? Зато осанка у меня хорошая.

В мои мысли врывается ехидный голос Макса:

– А ты быстро освоилась.

Закусив губу, оборачиваюсь к нему. Не понимаю, вот вроде ведет он себя как нормальный человек, а как рот откроет – слышу сплошные гадости.

– Не делай так, – грубо приказывает он.

Таращу на него глаза, не понимая, о чем он.

– Не прикусывай губы. Я, конечно, понимаю, что ты в курсе, что твой рот наводит мужчин исключительно на грешные мысли, и все, о чем я сейчас думаю, так это о том, как твои пухлые губки будут смотреться на моем члене, обхватывая и скользя. Но этим меня не пронять. Поняла меня, коза?

Ну вот опять. Мерзости. И вроде комплимент, а я себя чувствую настолько грязной, что хочется помыться.

Опустив голову, я прячу сконфуженное лицо в распущенных волосах. Стараясь больше не злить хозяина квартиры, иду в ванную, собираю свои вещи в охапку. Футболка на мне тут же мокнет на груди.

В коридоре растеряно поджимаю пальчики босых ног, понимая, что предстоит забег по лестничной клетке босиком. И пытаясь оттянуть этот момент, задаю логичный, но идиотский вопрос:

– Как я могу вас… тебя отблагодарить?