Мы помогаем уложить Светку. Эуэнти помогают лечь. И над ними тоже появляются прозрачные купола. Сразу подходят два мужика. Один к Светкиному столу, другой к столу на котором лежит Эуэнти и подпитывают купола. Мужчину у стола Авенны смотрю, сменяет другой. Да и у стола Кермека тоже смотрю, меняется мужик.

— Они че силовое поле купола сами держут своими силами? — Удивляюсь я.

— Конечно. Это ж лекари.

— Жаль только рана оставит очень некрасивый след на ее руке. — Проговорил вдруг мужчина, что стоял у стола Авенны.

— Зашить бы ее надо попытаться. — Мама тут же говорит. — Она обработана вся и заражения нет, но мясо надо бы соединить что б срослось.

Мужчина уставился на маму.

— Она права. — Говорю я. — Если б был бы инструмент, мама бы сама все сделала даже.

— Инструмент? Какой? — Вздернул брови мужик.

— А какой у вас есть? — Тут же спрашивает мама.

— Ризер, Инструменты. — Крикнул мужик и тут же другой мужик, видимо тот самый Ризер, тащит огромный саквояж.

Взмахивает им и… укладывает его прямо на воздух рядом со столом и раскручивает его как рулон обоев.

— О! — Только и смогла сказать мама.

И она тут же стала выбирать инструменты.

— Ну никогда бы не подумала что тут такое может быть… — Бормотала она себе под нос.

— Элеонора.

— Да!

— Ты мне ассистируешь.

— Да. — Киваю подходя ближе.

— Но что вы будете делать.

— Она знает свое дело. Поверьте. — Дед говорит.

— Да. — Эвен кивает.

— Ну хорошо. — Мужик отступает.

А мама спрашивает: " Она под наркозом?"

— Под чем? — Мужик, что купол держал, вскинул брови.

— Спит? — Мама спрашивает.

— Да…

— Ну и отлично. Папа ты проконтролируй, пожалуйста, что б до окончания операции не проснулась. Инструменты стерильные?

Мужик что делал переливание тут же проводит над выбранными инструментами руками и те сверкнув тут же гаснут.

— Руки. — Просит он.

Мы с мамой протягиваем руки. И их окутывает слабое сияние. Сияние прошло, а чувство, что на руках перчатки появилось.

— Хм… Удобно… — Хмыкнула мама.

— Вы только говорите что делать будите. — Просит Эуэнти.

— Хорошо. — Кивает мама. — Для начала еще раз проверю, остались ли нежизнеспособные ткани, промыто ли все хорошо.

Мама принялась снова рассматривать и осторожно расправлять рану на руке Авенны.

— Так, это вот тут немного удаляем… — И она отрезает небольшим ножичком все лишнее.

— Сразу бы мне все эти инструменты… — Бубнит себе под нос. — Так тут нарыв был, мы его вскрыли и тут все чисто… Ну пожалуй…

— Эвелина. Дренаж давай. — Кивает мне.

Я подаю ей трубочку…

— Жесткая правда, но что поделать… — Мама вставляет и тихонько сжимает края…

— Теперь надо что б так рука была в положении что б из трубки гной стекал весь вон, а не остался в ране.

— Так его ж удалили? — Мужик вытаращил глаза.

— Да. — Кивает мама. — Инфицированные раны промывают, при необходимости расширяют или вскрывают, удаляют гной и нежизнеспособные ткани и дренируют без накладывания швов. У нас как раз тот случай. Промыли, гной удалили и дренаж во избежание нового скопления гноя поставили. Зашивать будем потом.

— Зашивать? — Мужик снова удивляется.

— Ну не так же мы ей руку оставим. Конечно зашьем. Шов конечно останется. Но это лучше, чем вот так все оставить. — Кивает на руку Авенны мама. — Забинтуем пока просто…

— На сегодня все.

— Все? — Вздернул мужик брови.

— Да на сегодня все. Если завтра гноя не появиться и воспаление не пойдет далее, то будем зашивать. У вас же сейчас все равно мне ниток нет. Чем я зашивать стану? — Мама отвечает.

— Ниток? Вы будете ее руку нитками зашивать? — У мужика глаз дернулся.

— Да. — Невозмутимо ответила мама. — Вы мне сегодня предоставите все нити, что найдете во дворце. Я отберу. Потом после восьми-десяти дней мы шву удалим. А мясо оно срастется за это время.

— Но…

— Никаких, но. — Эвен говорит. — Все сделайте как велено.

— Вашество. — Мужик поклонился.

А я подхожу к Светке.

— Света. — Тихо зову видя что она открыла глаза.

— О-оо… — Прозвучало глухое в ответ.

— Ты как? — Спрашиваю.

— А че было то? — Опять глухо спрашивает она. — Почему я на столе лежу.