“Удачно свела дорога нас. Я ж всё беспокоился, как инструмент то сохранить, коли мне не удастся. Так вот, тебе то и будет дело — за инструментом следить. Со мной что случись, ты треугольную не обижай, для тебя ведь старается родная. Себя не уберёг, так хоть этого уберегу” — с забавным причмокиванием протараторил он, указывая на бездыханно нежащегося соседа.
Раздираемые болью раненые в нашем катафалке замерли в последнем мгновении, улавливая задорно играющийся с грязью голосок, исходивший из глубин древа и просачивающийся сквозь уже никогда не заживаемые раны.
