— Тихон, стоп! — остановила Ворона Даша и подняла руки вверх, затем прижала ладони к вискам. — У меня сейчас голова взорвётся от избытка образной информации! Я должна всё это осмыслить!

— Хорошо, осмысливай, а у меня тут сыр, — сообщил Тихон и вовсе отвернулся, занятый едой.

Даша распахнула дверь, чтобы Вороны могли летать везде, закрепила её и пошла в свою комнату к компьютеру. Теперь она смотрела на всю электронику, как на некое архаичное недоразумение. Да, Тихон умел убеждать.

— Вот скажи кому, так не поверят же! — стала вслух рассуждать девушка и запустила машину. — Нет, прав был Тихон, когда говорил, что не всем знанием нужно делиться. У одного великое знание печаль вызовет, а у другого агрессию и даже злобу. А напишу-ка я рассказ, фантастику! И подам людям всю правду, как фантазийный вымысел! Умный поймёт.

Она уже начала бойко набирать план рассказа, когда через пару минут услышала шум крыльев и на её рабочий стол изящно приземлился Тихон.

Дашу окатило упругим ветром от его мощных крыльев и добрый десяток листиков бумаги упорхнул со стола, подгоняемый ветром. Ворон равнодушно проводил бумажки взглядом, деловито приблизился к стаканчику с ручками и карандашами. По вороньей привычке, он сразу выбросил парочку из них себе под ноги. Ворон всегда найдёт себе развлечение. Быстро потеряв интерес к цветным палочкам, Ворон сделал заинтересованный вид и приблизился к клавиатуре. Даша знала, чем это может кончиться, она быстро закрыла клавиши ладошкой и послала птице мыслеформу:

— Тиша, это уже третья доска! Она рабочая, именно потому, что её не долбили клювом, смекаешь? Ты терзай те, что раньше разбил! Оставь эту мне для работы. Пожалуйста! Я пишу рассказ. Его прочтут люди, станут размышлять о высоком и это изменит Мир. Ясно?

— Я вовсе и не ломал эти штуки, — стал оправдываться Тихон ответной мыслеформой, — я их исследовал. Природа у нас такая. Мы любопытны!

Вот, например, Сотник Пам, тот тоже много писал, только его листы все сожгли злые и неразумные люди. И древние книги пожгли, и столбы. Поэтому, я лично признаю только практические действия. Я практик и исследователь, смекаешь? Ладно, прочти мне, что ты там натыкала.

Ворон опустился с лапок на брюшко и вопросительно уставился на Дашу в ожидании:

— Давай!

Даша нашла начало текста и пояснила:

— Это не я написала. Но решила включить в сюжет, как эпизод. Недавно один мой читатель прислал на почту этот текст. Говорит, что это из древней Книги фрагмент. Хочу включить его в сюжет рассказа. Слушай.

«Неведомо где, незнаемо когда сидел в чертогах своих Великий Род-Творец. Многие ли вечности минули или миг пролетел, про то нам не сказывали, да токмо захотел Род посмотреть на Мир.

Подошёл он к окошку стрельчатому, разомкнул ставни зорчатые, но не обозрел всего Мира:

высоко, далеко стоит его терем, не видать, что внизу делается.

Поднял Великий Род левую руку, вылетела из рукава птица дивная. Наказал ей Творец облететь Мир вглубь, а после вернуться да рассказать, что в нём есть. Улетела птица.

Поднял Род правую руку, выпорхнула из его рукава другая птица, ещё краше и прекраснее первой. Отправил её Великий Творец облететь Мир вширь, а сам остался стоять у окошка, дабы светом своим освещать птицам путь.

Долго ли, коротко ли летели чудесные птицы, да притомились и сели на вершину Дуба. Видят: ни конца ни края глубине и шири Мира нет. И неможно им двоим его облететь.

Взмахнули тогда они крылами, из коих выпали несчетные перья да перышки, и каждое обернулось малой птахой.

Вот и вышло две стаи. Условились обе птицы, что как токмо исполнят они желание Рода Великого,

то встретятся на вершине Древа, чтобы вместе полететь к Творцу. Сказали так, и первая стая

прянула вниз, а вторая разлетелась на все четыре небесные стороны.

Достигла первая птица со своей стаей тверди земной, а после и самых низин Мира, куда свет

Творца едва доставал. Иные же, самые сметливые да проворные, залетели в самую тьму и узрели

иной — чёрный свет, но не зная как о том рассказать, вобрали его в себя и сами стали тёмными.

Когда же настал срок, собрала их первая птица и обернулись они чёрными перьями в её крылах, а сама птица стала Вороном.

Вторая птица со своей стаей облетела все дали небесные. И столь прекрасно и светло было

увиденное ими, что превратились малые птахи в блестящие белоснежные перья, а сама птица

стала Лебедем.

Исполнили чудесные птицы наказ Великого Творца, возрадовались и направились к заветному

Дубу, дабы вместе скорее вернуться к Роду Вседержителю. Но не узнали они друг друга:

ибо первой был нестерпим блеск, исходящий от второй, а вторую испугала чернота первой.

Разлетелись они в разные стороны, стали окликать одна другую, но вместо слов Ворон услышал

недоброе шипение, а Лебедь — злобный клекот.