Девушка была брюнеткой и носила цветные, ярко-желтые лосины под джинсовую юбку, а на белый свитер под горло надела коротенькую дутую куртку. Ее лицо, милое и большеглазое казалось необычно белым на фоне черных волос.

Парочка влюбленно поглядывали друг на друга, немного неловко мялась в тамбуре Эллады, задерживала остальных посетителей, которые толпились на улице, за стеклянными дверями.

– Вход пять зеленых, – лениво буркнул Женя. – Это с человека.

– Так, щас, – парень полез в карман за бумажником. Стал в нем копаться, считая рублевые бумажки.

Все это время девушка терпеливо ждала. Лицо ее приняло очень заинтересованное, даже озабоченное выражение. Она свела темные бровки, глядя, как длинные пальцы кавалера перебирают купюры.

– Вот, хватит?

– Да не мне, – вздохнул Женя. – Вон, в кассу.

– А… – Смутился парень и парочка прошмыгнула чуть дальше, к кассирше.

Тут у входа в зал уже стоял я, придерживал стеклянные двери.

Оценивающе осмотрев парня, я решил, что надо за этой парочкой приглядывать. Случись что, он вряд ли сможет постоять за девушку.

Ребята получили свои квитки, и я пропустил их внутрь. Стал смотреть, как Женя запускает следующего.

Сегодняшняя ночная смена в Элладе была довольно типичной. Клуб потихоньку набирал свои ночные обороты, и потому неадекватных посетителей нам попадалось все больше.

Мы отсекли пьяного мужика, которого Женя не пустил даже в тамбур, девчонку-проститутку, пришедшую в клуб, искать клиентов и явно обкуренного паренька с красными глазами, который пытался продать мне гашиш.

Буйный армянин сделал наш вечер. Он был явно знаком с предыдущим пареньком (это я определил по столь же красным глазам), и, заявив, что денег у него нету, предложил станцевать нам лезгинку в обмен на то, что он пройдет внутрь.

Мы согласились, но Женя все равно не пустил запыхавшегося бедолагу в клуб.

Потом пошли гопнички и молодые пацанчики, которые хотели зайти “на пять минут” и “просто посмотреть”. Естественно, таких мы разворачивали сразу.

К часу ночи поток внутрь кончился, и мы стали приглядывать за тем, кто выходил и собирался в группки за дверями Эллады. Пресекали конфликты, если они вдруг начинались.

– Пошли вон отсюда, – схватил я за грудки одного пацана, явно из братков, который бычил на другого. – Стрелки в другом месте забивайте.

Когда мы ворвались в круг из раскричавшихся пацанчиков, что стояли за воротами Эллады, Женя тут же заблокировал второго, который чуть было не сцепился с тем, кого прихватил я.

– А ну, пошли отсюда, – оттолкнул я зачинщика.

– Че?! Ты че? Мы за вход заплатили! – Набычился он.

– Хорошо. Радуйся. Больше не заплатишь. В этом клубе ты в последний раз.

– Че? Это еще почему?!

– Рожа мне твоя не нравится, – холодно проговорил я.

Когда мы разогнали этот балаган, то все же позволили остальным вернуться внутрь. Снаружи оставили только двух драчунов.

– Суки, – сказал Женя, выдыхая облачко пара, в холодный воздух последних дней февраля. – Отработать спокойно не дадут.

Мы с другом стали на улице, за дверями, решив немного отдохнуть от спертого клубного воздуха.

Армавир был тихим. Тихим и темным. Немногочисленные работающие фонари тускловато освещали блестящую от наледи проезжую часть.

– Гля, – кивнул я, на проехавшую мимо зеленую девятку. – Видал?

– Чего? Ну девятка, – пожал плечами Женя.

– Она тут уже не первый раз проезжает. Дежурят, суки.

– Думаешь, вылавливать будут?

– Ага. Рыбаки херовы.

– Ну тогда, – Женя, прислонившийся к стене, выпрямился, сунул руки в карманы куртки. – Тогда смотрим в оба, как всегда.

Через час народ стал потихоньку расходиться, и девятка, как мы и ожидали, причалила на стоянку. Наружу выбрались пацаны в вислых спортивных штанах и кожанках. Из-за руля вышел самый крепкий – высокий бритоголовый детина с глуповатым, но злым лицом.

Я толкнул Женю локтем, чтобы он был внимательным. Вместе, находясь на улице, мы стали контролировать обстановку.

Когда из клуба разом вышли несколько человек, а на входе дышала воздухом немаленькая группа молодежи, я увидел, как лысый кого-то высматривает среди посетителей. Мы следили за ними долго, и расслабились, только когда братки сели в машину и отъехали.

– Кажись, никто не понравился, – буркнул подрасслабившийся Женя.

Когда мы вернулись в тамбур, я вошел в клуб, чтобы погреться, Женя же завел разговор с кассиршей.

Быстро устав от зарубежной музыки, я задумался купить себе плеер. Все же, когда я был за рулем, почти всегда слушал музыку – преимущественно отечественный рок. А сейчас пятерка пылится дома, и я начал скучать по любимым песням.