– Скажите, Стас, - вдруг спросила меня Таня, вы действительно хотите посмотреть город, или предпочли бы просто прогуляться по парку.

– Если честно, я бы предпочёл погулять, - с облегчением ответил я, - Сейчас жарковато для экскурсий по улицам.

– Тогда пойдём в парк, - сказала Таня, как мне показалось, тоже с облегчением, - Там, кстати, и не так жарко, от реки тянет прохладой. Расскажите о себе.

О работе я, понятное дело, рассказывать не собирался. А больше рассказывать было вообще не о чем. Вся моя жизнь сейчас была подчинена охоте на кровососов. Пришлось начать издалека. Я рассказал, что отца вообще не помню, он ушёл из семьи, когда я был совсем маленьким. А маму я потерял, когда мне было уже пятнадцать, у неё сердце во сне остановилось. Ей и сорока не было, совсем молодая. А я даже не знал, что у неё была врождённая патология, она считала, что не стоит меня тревожить, раз ничего нельзя сделать. Меня взяла бабушка, со стороны отца. Она была уже очень старая и больная и, конечно, ей было не справиться с мальчишкой в таком возрасте. Мы с ней всё время ругались, и она, оформив опеку, пристроила меня в интернат. Там меня почему-то сразу невзлюбили, дразнили, колотили, близко я ни с кем не сошёлся. Потом армия, десантные части. Там я почувствовал, наконец, уверенность в себе, там нашёл друга. Мечтал, что отслужу, женюсь, будет у меня свой дом, куда всегда хорошо вернуться, будет женщина, которая ждёт, которой я стану необходим. Ну а когда отслужили, мой друг Саня нашёл работу и позвал меня с собой, вот я с ним и работаю. Работа разъездная, нигде подолгу не задерживаемся.

Таня держалась просто и уверенно, задавала вопросы, слушала меня с интересом и вскользь упомянула, что тоже сирота. Я чувствовал себя неуклюжим и тяжеловесным, но она, казалось, этого не замечала.

– А жена, или хотя бы девушка есть?

Я отрицательно покачал головой.

– А почему?
– удивилась она.

Я только плечами пожал.

– Не потому, что не искал. Может, просто рожей не вышел, может, потому, что не осёдлый, может, язык не так подвешен, не знаю. Таня, вы видите, мне даже говорить с вами неловко и непривычно, я и сказать не знаю что. Вот вы мне скажите, что со мной не так, со стороны виднее.

Таня долго молчала.

– Знаете, Стас, - наконец начала она, - Хорошо подвешенный язык и правильные черты лица - далеко не главное. На это обычно обращают внимание в первую очередь только совсем юные девочки, а вы уже не подросток. Мне кажется, что вы - и чисто внешне, и по характеру - очень приятный парень, и ваша манера держаться мне импонирует. Может быть, дело действительно в том, что вы не задерживаетесь на одном месте, всё-таки знакомство и развитие отношений требует определённого времени. Сейчас, если вы хотите обзавестись семьёй, вероятно, стоит подумать о другой работе. Это в прошлые века можно было сговорить себе невесту и жениться практически без ухаживаний.

– Вот этого я совсем не понимаю, - заметил я, - как можно было жить с практически незнакомым человеком.

– А вы понимаете, как можно встречаться продолжительное время, играть свадьбу, а потом быстренько оформлять развод, когда ещё и свадебные долги не выплачены?
– ехидно спросила Таня.

– Вот как раз это я понимаю очень хорошо. Многие, когда женятся, полагают, что главная цель достигнута, и можно почивать на лаврах. Это, кстати, очень хорошо внушается с малолетства. Во всех сказках всё кончается на свадьбе, а ведь это не конец, а только начало, ещё ничего не достигнуто. Создание семьи - это не регистрация в ЗАГСе, а достаточно длительный процесс. Чтобы любовь существовала, её надо подпитывать, постоянно стремиться укреплять. А посмотрите, что частенько бывает даже по отношению к внешности: на людях мы все такие аккуратные и вежливые, а дома муж в стоптанных тапочках пьёт пиво у телевизора, весь в чешуе и скорлупках, жена в бигудях и в халате с оторванными пуговицами. Это же элементарное неуважение друг к другу, какая уж тут любовь! Отношения надо строить и совершенствовать всю жизнь. Это сложно. Конечно, оформить развод намного проще.

– Безусловно, - согласилась она, - Ну, а раньше развестись было практически невозможно. И поэтому люди, вступившие в брак, были уже заранее готовы к тому, что семью надо строить, стремиться находить общий язык, идти на какие-то компромиссы. Традиционно, конечно, подлаживались женщины. И, хотя, были и несовместимые пары, многим это прекрасно удавалось.

Я набрался наглости и спросил:

– А вам это удалось? Расскажите о вашем муже.

Таня посмотрела на меня глазами затравленной лани. Она долго молчала, а потом неохотно сказала:

– Я вышла замуж очень рано, сразу после совершеннолетия. Дэн не любил меня, а я была влюблена, и для меня главным было - быть рядом с ним. Только потом я отдала себе отчёт в том, что человек, которого я любила - это плод моей фантазии, никогда не существовавший в реальности.

– Но вы же самостоятельная женщина!
– удивился я, - Вы не думали о разводе?

– Я только об этом и думаю, - горько ответила Таня, - Не могу набраться духу начать разговор. Дэн большой собственник по характеру, не представляю, как он может среагировать.

– В таком случае можно вообще с ним не говорить. Уезжайте и подавайте заявление. Если вам некуда ехать, можете занять мою квартиру. Я там практически не бываю, квартира сдаётся, но срок не оговорён, и я могу её освободить для вас.

– Спасибо, но нет. Я не могу так поступить.

– Почему?

– Не хочу говорить об этом, да вы и не сможете поверить и понять. Я должна сама решить эту проблему, любое вмешательство сделает всё только более сложным.

"Именно я смогу и поверить, и понять, как никто другой" - подумал я, но сказать это вслух не решился. Мне казалось очевидным, что муж Тани - вампир, и она хочет уйти от него, но боится. В таком случае ясно, почему она отказывается от любой помощи: жизни помощников угрожает нешуточная опасность. Хотя всё может иметь и другое объяснение, намного банальнее моего. Я решил, что сначала должен увидеть мужа. Если это на самом деле вампир - я скажу Тане, что являюсь охотником, и предложу помощь ещё раз. Возможно, она даже подскажет нам, как можно подобраться к клыкастому супругу.

Мы прогулялись вдоль реки, Таня выглядела озабоченной и грустной, беседа не клеилась, мы шли, изредка обмениваясь отдельными репликами. Похоже, наш разговор основательно испортил ей настроение, но, казалось, сблизил нас. Длинные паузы уже не были неловкими, и я чувствовал себя с ней намного свободнее. К ногам Тани подбежала с заливистым тявканьем забавная маленькая лохматая собачонка, усатая и бородатая. Таня наклонилась её погладить и, наконец, на её губах появилась улыбка.

– Вы любите собак?
– спросил я.