Анна не растерялась, сорвала со стены аптечку, расстегнула толстовку, обнажила края раны, после чего щедро вылила на нее антисептик. Константин вскрикнул, стукнул протезом по полу.

— Тише, тише, — проговорила Анна, — все будет хорошо.

— Ты это мне или себе?

— Нам, — девушка наклеила широкий пластырь на рану, затем села рядом.

Поезд снижал скорость. Почти прибыли.

Грохот снарядов и взрывы оставались позади, кажется, крупный прибрежный город был безмятежен, а может быть — уже захвачен. Константин удивлялся тому, сколь организованы и подготовлен оказались мятежники и не было никаких сомнений в том, что это восстание зрело уже несколько лет, а кроме того — активно спонсировалось их главным врагом. Под носом у генерального директора. Все эти раны и потери — справедливая цена за слепоту и недальновидность. И теперь все, что ему остается — попытаться выбраться живым из Сектора и уже будучи на своей территории — попытаться подготовить ответ.

Единственное, что, пожалуй, можно назвать лучом света: нет никаких оснований полагать, что не отвлекайся он на попытки сблизится с девушкой — заметил бы больше. Совсем напротив, Анна сыграла почти что ключевую роль в раскрытии заговора и за это, он был ей благодарен. Кроме того, если бы не она — не факт, что Константин сейчас дотянул бы до Осаки. ОПЗМовец чувствовал как сворачивается кровь на ране, он едва держал себя на плаву, стараясь не расплыться среди разнообразных болевых ощущений и почти не отдавал отчет своим действиям и мыслям. Но сейчас не время уходить.

Опершись на приборную панель он поднялся на ноги и взглянул в лобовое стекло локомотива: вокзал Осаки был уже в зоне видимости. Нет никаких сомнений, что там, как и в Токио, дежурят боевики, а потому следует подготовиться.

Анна придерживала его, помогала идти. Титов хотел было отказаться, девушка и без того была очень хрупкой, но в последний момент подумал, что сейчас не повредит даже минимальная поддержка.

Поезд заходил на станцию, уличное солнце скрылось, вокруг все потемнело, когда локомотив оказался в тоннеле, вспыхнули фонари, спереди кабины включились фары. Тоннель быстро кончился и перед их взорами предстала огромная четырехполосная станция, укрытая скошенной на бок крышей. Ее освещало множество огней — под потолком и на земле, яркими цветами горели широкоэкранные электронные табло с расписаниями рейсов, но все чаще напротив них высвечивалась надпись «отменен» или более туманная — «отложен». Локомотив подходил к третьему пути, краем глаза Константин заметил уже знакомых бойцов в черном.

Он собрал все оставшиеся силы, чтобы вложить их в применение Дара. В сущности, нужно пройти не так много — всего лишь поймать такси и добраться до больницы, там еще немного воспользоваться своими силами, совсем немного передохнуть и дождаться помощи. По сравнению с тем, что они уже преодолели — сущая мелочь.

«Продолжай подбадривать себя», — подумал тут же ОПЗМовец.

Послышались удивленные возгласы по ту сторону дверей. Локомотив замер.

— Они сейчас войдут и схватят нас, что делать? — Анна спрашивала обеспокоенно, но не слишком. Значит, доверяла ему и его действиям.

— Просто иди за мной, — тяжело ответил Константин.

Двери раскрылись, и в ту же секунду он использовал Дар на всю мощь. Боевики, прохожие, полицейские, военные, да все, абсолютно их не замечали. Он вел Анну вперед, а она помогала ему вести, они шли по указателям, разводя перед собой толпу. Каждый человек сторонился их сам того не понимая. Константин ощущал, как миллионы огней крупного вокзала постепенно гаснут, боль в его голове усилилась настолько, что из ощущения превратилась в состояние, но он решил, что так даже лучше и проще переносить. Вопрос только во времени.

— Нам нужно такси, — полушепотом говорил Титов, — и в больницу, — он уже почти провисал на плече Анны. Девушка остановилась, сгибаясь под его тяжестью, но все же продолжила идти.

— Ты только держись, — говорила она, оглядываясь по сторонам, все еще не в силах поверить в происходящее.

Они прошли сквозь рамку металлодетектора на входе, вызвав тревогу, сотрудники охраны изумленно рассматривали устройство, проводили перенастройку, пытаясь понять, что именно случилось, и какой объект миновал их сенсор. Но это уже было не важно, вокзал остался позади, Константин и Анна вышли в ночную Осаку.

Сразу стало видно, что в городе не было так уж спокойно: несколько домов на одной из главных улиц были повреждены, на дороге остались брошенные автомобили гражданских и уничтоженные броневики СГБ и военных. Рекламные транспаранты и информационные экраны погасли, где- то вдалеке слышалась сирена, а из общественное системы оповещения звучало объявление: «Граждане Осаки! Оставайтесь в своих домах и ждите эвакуации. Не вступайте самостоятельно в переговоры с террористами. Повторяю: не вступайте самостоятельно в переговоры с террористами».

Похоже, в таких условиях на общественный транспорт рассчитывать не приходилось. Анна и Константин посмотрели по сторонам, улица была пустынной, ни одного пешехода, а машины проносились на высокой скорости, стараясь как можно скорее достичь места назначения, минуя возможную опасность.

— Думаю, придется идти пешком, — Анна продолжала изучать окружающую обстановку в надежде найти транспорт.

— Не уверен, что дойду, — Константин еще поддерживал свое влияние на окружающих, хотя их, спасибо осаде, стало значительно меньше, а потому считал оставшиеся силы по крупицам, — сейчас попробую что- то придумать, — он расширил влияние на район, вычислил ближайшего водителя и приказал ему затормозить.