— Михаил, вот что ты за человек такой? — устало проговорил старик.

— Ну, нет у меня времени! Мне детей надо пристроить, сейчас сражение идет, а еще… — огляделся по сторонам, пытаясь придумать хоть какое-то оправдание. — Не знаю, гусей покормить надо!

— Михаил…

— Я в столицу за два часа не доберусь!

— Михаил, награждение будет в Архангельской резиденции, — еще более устало проговорил Император. — Журналисты уже собрались, так что жду тебя!

На этом он завершил звонок, а мне оставалось лишь приказать готовить транспорт. Лететь на самолете из пригорода Архангельска в сам Архангельск было бы глупо. Дольше взлетать будем, так что из ангаров начали выкатывать броневики и городские автомобили повышенного комфорта. Но лазарет воспитанникам всё равно показал. Точнее приказал это сделать Роману. Заодно и познакомятся, ведь он теперь здесь вместо учителя. Я пишу книги, он их читает и усваивает новые знания, после чего передает их по цепочке. А с его непомерной тягой к знаниям цепочка получилась довольно удобной.

Резиденция Императора расположилась на берегу моря, как раз на противоположном от меня краю города. Хорошо, что до центрального порта отсюда довольно далеко. А то ведь я даже не знал о существовании императорской резиденции в этом городе. Мог случайно задеть во время своих диверсий по объектам Мамоновых.

Кстати, надо будет отправить к ним разведчиков и диверсантов, а то в последнее время стройка там ускорилась. Хотя, с другой стороны, мой порт и так не справляется с возросшей нагрузкой. Около главного входа в резиденцию всё оккупировали журналисты, потому пришлось пробиваться сквозь эту толпу. Благо, взял с собой недавно исцеленных гордых.

Дело в том, что они не самые деликатные телохранители, и очень уж чётко выполняют приказы. Если сказано, что ко мне никто не должен прикоснуться, значит, в метре от меня будет мертвая зона. Разве что пришлось уточнить, что применять оружие по журналистам нежелательно. Но дело в том, что Гордые сами по себе оружие. Так что, спустя несколько секунд, проход в резиденцию был полностью свободен, а несколько не самых понятливых журналистов отправились в ближайший травмпункт.

Прямо при входе меня встретил дворецкий и проводил сразу за трибуну, где меня уже ждал Император. Всё же прибыл я точно в срок, и церемония награждения уже началась. Передо мной медали успели вручить нескольким Гордым, офицерам других подразделений, и только после этого очередь дошла до меня.

— Граф Булатов отражал нападение персов, — Император повесил мне на грудь награду в виде щита, — участвовал в атаке на Северодвинском фронте, — следующая награда уже изображала из себя меч, — и принимал участие в нескольких секретных операциях. — еще несколько различных орденов заняли свое место. — Сыграл ключевую роль в захвате бастиона и его защите от контрудара персидской армии, за что награждается орденом мужества! — еще одна медаль, и мне будет тяжело стоять.

Хотя, на самом деле, так даже лучше. Ведь если бы меня каждый раз вызывали на награждения после каждого подвига, пришлось бы потратить куда больше времени. А так, наградили оптом, и снова могу быть свободен. Очень удобно.

Мне выдали еще несколько орденов, после чего церемония награждения, наконец, завершилась. И началась часть, в которой я должен был дать интервью.

— Расскажите, как вы смогли успеть поучаствовать в войне с Персидским царством и с иномирцами?

— По нашим данным, вы сами вызвались участвовать в сражении с иномирцами. Это так?

— Как вы объясните воровство детей? Зачем вы украли три сотни сирот, и что заставило вас пойти на такой шаг? — последний вопрос заставил меня удивиться. Впрочем, не только меня.

Гул голосов тут же стих, и все смотрели то на меня, то на ликующего с виду журналиста, что и задал этот вопрос.

— Чего-чего? — переспросил я.

— Буквально восемь часов назад поступила информация сразу от нескольких уважаемых аристократов. Они подняли вопрос в своих регионах, что вы украли детей из монастыря.

Ага, вот так, значит. Решили сразу не объявлять войну, а похоронить меня в медийном поле. Даже журналиста успели нанять, чтобы он задал мне этот неудобный вопрос. Хотя, возможно я наговариваю. Журналист мог сам узнать об этом, и в таком случае не задать подобный вопрос было бы неправильно.

— Украл, значит? — улыбнулся я. — Ну, конечно же, украл. Это ведь монастырь, который находится под их патронажем. Вот только дети там, когда я прибыл, были голые, босые и голодные. Деньги не поступали в должном количестве или уходили куда-то на сторону. Не буду утверждать, что это похоже на какую-то схему по отмыванию денег, но мне так почему-то показалось.

— Но ведь… — попытался задать мне еще вопрос тот же журналист, но я поднял руку.

— А если хотите убедиться в правдивости моих слов, я приглашаю вас лично к себе в имение. Покажу официальное прошение от матери настоятельницы забрать бедных детей, — не зря же я все это официально оформил. — Также вы можете сходить в мою школу и спросить у детей, каково им живется у меня.

Зал взорвался аплодисментами и радостными возгласами, а я, наконец, смог уйти со сцены. Вскоре журналистов попросили уйти, а меня пригласили в кабинет Императора. Он захотел лично со мной поговорить, и мне почему-то кажется, что неудобные вопросы на сегодня не закончились.

— И всё же… — стоило мне войти в комнату, как ко мне сразу обратился старик. — Ты зачем детей украл?

— Не, ну я…

— Ладно, неважно, — махнул он рукой. — Меня больше интересует, что это такое было недалеко от «Престола Грешника»? Ты действительно напал на форт? Зачем?