— Значит, тебе всё же придётся бросить курить, — подмигнул я Стасе, перед тем как мы приступили к обсуждению кандидатов в выборный совет.

Вернее, они приступили. А я лишь смиренно наблюдал.

Обсуждение проходило достаточно бурно. Спрессовавшись на стульях в центре зала, мои бойцы примеряли на себя управленческие роли. Громче всех кричал Олег, требуя взвалить ему на плечи штангу под названием «рекрутинг». Он сам этого хотел и обещал не напортачить. В итоге, ему это и доверили. Платон добавил, что будет помогать. И обещал, что в этот раз станет внимательнее относиться к тем обязанностям, которые ему доверил клан-лид.

После всестороннего обсуждения и голосования в виде поднятых рук, тестеры избрали мне четверых помощников. Олега в качестве рекрутёра, Ивана в качестве главного крафтера, Рубена в качестве казначея и Андрюху в качестве авторитета и неформального лидера. Этот так называемый совет обязался помогать мне в управлении кланом и принятии правильных решений. Но так же ребята были готовы выполнять мои указания, если те будут грамотными и продуманными. Не импульсивными, а учитывающими всю доступную информацию.

Когда ближе к ночи всё, наконец-то, мирно разрешилось, ребята начали помаленьку отчаливать ко сну. Денёк выдался более чем тяжкий, и нам всем требовался отдых. И хоть своё состояние я не мог пока объяснить словами — я чувствовал какой-то странный ступор, чувствовал себя никчёмным неудачником — улыбался всем, кто пожимал мою руку и каждого благодарил за доверие. И даже чуть сильнее, чем требовалось, сжал руку Вики, когда она, сияя лицом, как золотая монета, подошла меня поздравить с удачным разрешением неудачной ситуации. Я осознавал, что именно этой девушке обязан своей реинкарнацией. Я был уверен, что в кулуарах она проявила куда больше рвения, чем я мог от неё ожидать. И куда больше, чем демонстрировала во время собрания. Я был уверен, что мозг она вынесла всем капитально. Иначе я бы не отделался так легко. Особенно после того, как обгадил сокланов словами.

— Ну, что ж, ты, я вижу, вроде выкрутился, — усмехнулся Николай, когда почти все участники покинули комнату. Даже Светлана уже вышла, улыбнувшись мне напоследок. — Умение признавать свои ошибки и идти на компромисс — похвальные качества. Не ожидал их увидеть у тебя, но очень даже рад. Признаться, Алексей, я не хотел тебя выгонять. Клан-то твой всё ещё на первом месте. А это значит, что что-то ты точно умеешь делать хорошо.

— Спасибо, Николай, — я ответил ему чисто машинально, потому что чувствовал себя неважнецки. Кажется, меня догнал «отходняк». Нервное напряжение прошло, но уверенность куда-то исчезла. Появилась жалость к самому себе. — Я постараюсь исправиться.

— Не стоит исправляться. Просто больше не руководствуйся эмоциями, а руководствуйся головой…

— Лёха! Лёх!… Ой, простите, Николай Аркадьевич, — в комнату влетел ранее уже покинувший её Платон и бросился ко мне, будто забыл сообщить нечто важное.

— Не буду вам мешать, — Николай похлопал меня по плечу и отправился на выход.

Я посмотрел на Платона и, прежде чем он вновь открыл рот, со всей честностью сказал:

— Извини, Платон. Извини, что так с тобой себя вёл. Перегорел, наверное…

— Да, ничего, Лёх, бывает, — с улыбкой ответил он, будто действительно на меня ни капельки не сердился. — Всё фигня… Я что хотел. Забыл тебе кое-что сообщить за всеми этими собраниями. Прикинь, те черти тоже слились!

— Чего? — соображал я совсем туго, а потому не сразу понял, каких чертей он имеет в виду.

— Ну этот альянс новосозданный. «Триумвират» который. Ты не расстраивайся особо. Они на Некроманте в 500 рыл зафейлились. Кажется, три раза давили зергом. Да всё без толку. Он с ними так же просто, как и с нами… Но, блин, самое смешное что? Судя по всему, они разосрались в дымину. Сейчас, вроде бы, выясняют отношения, и у них там всё совсем плохо. Мой «крот» сообщил, что от альянса даже один клан откололся. Прикинь, да?

После слов Платона я облегчённо выдохнул и впервые, наверное, за целый день улыбнулся:

— Ну хоть одна хорошая новость за день.

Я почти всю ночь не спал. Ворочался на кровати, продолжал общаться с членами клана в своей голове, извинялся перед ними или ругался. Мысли лихорадочно метались, когда я пытался по-другому рассмотреть то или иное развитие событий. В своей голове я даже выбирал вариант, когда, обидевшись на всех, бороздил просторы «двумирья» один-одинёшенек. Стал не кошкой, а вороном, который гулял сам по себе. Я убеждал себя, что мне никто не нужен и что даже в одиночку я смогу добиться большего, чем сможет добиться кто-либо из тех, перед кем я унижался, извиняясь.

Но всё же голос полусонного разума настоял, что я выбрал наилучший вариант. Он мне твердил, что, несмотря на потерю определённой доли уважения, я смог сохранить доверие сокланов. Я смог уберечь себя от гнева Николая и вернулся к той отметке, с которой начинал, — вернулся к стартовой линии. Теперь мне нужно собрать волю в кулак и больше не лажать. Ведь второй подобной истерики мне не простят. Не простит ни Николай, ни ребята.

Когда мы ранним утром все укладывались в капсулы, я чувствовал себя хреново. Но не физически, а морально. Мне казалось, что на меня никто не смотрит, что со мной никто не желает разговаривать. Я чувствовал себя отщепенцем, хотя, вполне возможно, это было не так. Ребята тихо общались, погружаясь в капсулы. И лишь я молчал и старался не смотреть по сторонам. Грудь сжимали странные тиски, и единственное, что я сейчас хотел помимо сна, побыть один. Я чувствовал себя опустошённым и не хотел никого видеть.