Я создавал полк, как автономную структуру, могущую действовать самостоятельно и в меньшей степени зависеть от внешних факторов. При военных действиях каждый полк нового строя усиливается минимум одним полком легкой конницы, прежде всего, казаков. Ну, и полк принимает дополнительную артиллерию в двадцать стволов. Если наладить взаимодействие всех и каждого, то, как мне видится, русский полк может стать наиболее сложным оружием, нежели господствующая пока испанская терция.

— Ну что, сеньор Белланди, показывайте, на что способен ваш полк, — сказал я и заприметил, как чуть поник полковник.

Я знал о некоторых проблемах, что есть у тушенцев. По крайней мере, более-менее готовых строевых воинов на не более две роты полного состава. Пушек только четыре. Но мне и не нужны показухи, я хочу знать проблемы, и я их знаю. Никто не рассчитывал на то, что уже через год у нас будут полноценные полки, хотя сил и средств на это не жалеем. И кормежка в армии такая, что и я мог бы питаться с солдатского котла без ущерба для здоровья и мышечной массы.

Рота в сто пятьдесят человек личного состава выстраивалась в линию, а я ухмылялся. Ведь видно, что сейчас мне показывают, что из всех четырехсот пятидесяти воинов и командиров взяли самых подготовленных. Движение бойцов выверенное, четкое, почти уверенное. Но они часто оглядываются на своих товарищей по оружию. Ведь когда ходишь в строю с одними и теми же людьми, то свыкаешься с их присутствием, и лица товарищей сливаются с общей картиной происходящего как неотъемлемый мазок художника на большом батальном полотне. И сейчас уже достаточно опытные воины знают, куда им нужно стать, но не находят нечто привычное, так как рядом бойцы из иных подразделений.

Между тем, гвардейцы построились достаточно быстро. Я уже знал, что в это время построение боевых порядков могло происходить и в течение трех-четырех часов. Обе стороны ждали, пока неприятель будет готов. У нас же линия выстроилась за пятнадцать минут, примерно, конечно, так как хронометра не имеем. Надеюсь, что пока не имеем. Но нужно понимать, что это только сто пятьдесят человек, а выстроить семьсот пятьдесят, то есть весь полк — задача посложнее.

Учебная атака началась с выстрелов ядрами по условным мишеням в виде вкопанных столбов. После пушкари зарядили орудия картечью, то есть дробом. Ну и стройными, почти что, рядами в шесть шеренг вперед пошла линия, похожая на вытянутый прямоугольник из-за малого наполнения бойцами. Шли неплохо, темп задавали барабаны. По бокам, флангам, линию прикрывали по два десятка конных кирасир. Первый ряд гвардейцев произвел залп и лег. Второй ряд выстрелил и дружно присел. Когда был произведен залп последним рядом, гвардейцы побежали в штыковую атаку, имея острое желание проткнуть штыком соломенное чучело.

Пока у нас нет достойных ружей, которые можно было бы перезаряжать хотя бы три раза в минуту, в таких условиях тактика непрерывного огня проигрывала быстрой штыковой атаке. И это — не мои прогрессорские выкладки, а достаточно скрупулёзное изучение вероятных тактических приемов. Проводились и тактические игры, больше напоминавшие кулачные бои на масленицу. По крайней мере, именно подобным образом при докладе описывал глава Военного Приказа Скопин-Шуйский.

Нам, наконец-то, удалось создать хоть какую-то систему в планировании военной реформы, и теперь есть четкое понимание, к чему нужно стремиться и сколько времени займет приведение русской армии в тот вариант, который и я, и головной воевода, мечтаем увидеть. Если все получится, а иных вариантов у нас просто нет, то на выходе получится отличная армия, не уступающая условному войску еще не родившегося Карла XII. Стремиться же к дисциплине гренадеров Фридриха Великого можно, если знать, какая она была в точности, но такого уровня вряд ли получится достигнуть. Да и били, или еще будут бить, руссаки пруссака.

— Господин полковник, в следующий раз я прошу вас показывать имеющееся положение дел, а не демонстрировать представление, — сказал я строгим тоном, выдержал паузу, а потом улыбнулся добродушной улыбкой. — А вообще, сеньор Белланди, я выражаю вам свое удовлетворение. Несмотря на то, что вы собрали лучших бойцов, вы правильно поняли ту тактику, которую мы намерены применять в случае войны. Обратите внимание на то, чтобы к следующему лету все бойцы были готовы к боевым действиям. А еще смотрите, кабы в моей страже не было ни одного труса.

Я протянул Белланди орден Героя Российской империи.

— Благодарствую, слышал я о награде такой, и что головной воевода одарен тобой, государь, а я за что… — Тео Белланди замялся, а я рассмеялся в голос.

Вот же не думал, что этот прохиндей может быть таким скромнягой. Он же еще год назад хотел сбежать из России, но посчитал, что во время войны драпать из воюющей страны — урон чести. А после проникся, остался. Я уже подсылал особо хитреньких православных священников для разговора с гвардейским полковником, чтобы подговорили принять ему православие, но не особо сработало, Белланди остается верен своему кальвинизму. Прорабатываем сейчас вопрос с женщиной, но полковник уже в годах и с явным разочарованием в семейном вопросе. Так что рассчитывать, что он польститься на смазливое личико и создаст семью, не приходится.

Что же касается награды, то я планировал вводить «Героя Российский империи» и ранее. Планировал и ввел. Греческий язык знают далеко не все, оттого в народе орден называется «Великий воин», кто-то называет «Витязем», иные «Богатуром».

Было бы, конечно, интереснее подарить протестанту орден Александра Невского, канонизированного в прошлом веке, но для того, чтобы создавать красивые ордена нужно немалое количество ювелиров, даже, если за скобки взять стоимость материалов. А так есть «Звезда Героя», а рядовые бойцы и командиры до младшего воеводы будут получать Георгиевские кресты, выполненные из серебра.

— Ну, герой битвы на Уке, накорми меня солдатской кашей! — сказал я, похлопывая по плечу швейцарца Белланди.

— Добре, государь, знамо мне, что сегодня для всех готовят потат с мясом, — сказал полковник.

Я вновь рассмеялся, хорошее было настроение. Понятно, что картошка с мясом — это было для меня. Не так много, я бы даже сказал, очень мало картошки лежит на складах гвардейцев, чтобы можно ее использовать для тушения всему личному составу. Но мое требование было жестким: гвардейцы не только обязаны были употреблять картофель в большей степени добавляя его в супы, но и выращивать его. В этом отношении с армией проще: приказал — едят, приказал — выращивают.