– Странные все-таки существа эти махнагарны, – мы подошли к ларьку, где варили кофе, взяли по бумажному стакану, и Руди сделал крошечный глоток и довольно прикрыл глаза. Ларечник был знаком с нами уже много лет, но лисий вид Руди не переставал его удивлять. – Вот как так можно жить, без своего имени?

– Они считают себя кем-то вроде роя. Не выделяют отдельную единицу, – я вздохнул, вспомнив, как махнагарна попала в магазин Ормонда: пришла в тот день, когда червеуст Шенг До выполнил последний заказ, вручив пакет с моховыми светлячками, вышел на задний двор, закопался в землю и был таков. А теневая сторона тотчас же выплюнула Ормонду махнагарну. Откуда она взяла именно эту махнагарну – бог весть.

У теневой стороны свои правила. Нормайсы их не знают. Мы знаем не до конца. Но они всегда соблюдаются от и до – теневая сторона обеспечит их работу и накажет за несоблюдение. Поэтому Алине Кольцовой придется работать – старательно, усердно. Интересно, пришел ли уже покупатель? Наверно, пришел: здание находится на бойком месте, народу там много.

– Задумался? – спросил Руди. Мимо шла целая компания: гувернантка, няня с малышом на руках и две девочки в синих форменных платьях. Малыш засмотрелся на Руди и потянул к нему руки, пискнув:

– Лисичка!

Гувернантка изменилась в лице. Руди улыбнулся – он держался так, словно давно привык к своему облику, но я не знал, как к такому можно привыкнуть.

– Лисичка! Дай!

Няня чуть ли не бегом бросилась вперед по улице, девочки и гувернантка поспешили за ней. Руди допил кофе и произнес:

– Когда выйду на пенсию по выслуге лет, пойду на работу в детский сад. Малышня будет в восторге.

“В отличие от их родителей”, – подумал я, но, разумеется, не сказал об этом вслух.

– Ты еще найдешь способ вылечиться, – заверил я. Руди неопределенно пожал плечами.

– Честно говоря, я уже и не ищу. Привык, – сказал он и, сделав паузу, добавил уже другим тоном: – Так что там с иномирянкой?

Честно говоря, я не очень-то хотел рассказывать об Алине. Пока я молчал, она будто бы была моей, а говорить – означало разделить с кем-то. Впрочем, я прекрасно знал, что все это глупости. Да, она прелестная девушка. Но мало ли прелестных девушек на свете?

Глупости, да. Выбросить из головы и работать.

– Вчера ее выбросило в магазин почти сразу же после того, как махнагарна дала деру, – ответил я, повторяя то, о чем рассказывал начальству перед общим сбором, давая отчет о случившемся. – Девятнадцать лет, ни капли магии. Очень испугалась, но быстро взяла себя в руки. Очень любознательная, задала мне тысячу вопросов, когда мы пошли в магазин Шеймуса. А ночью Ормонда решила ограбить четверка Сколетти, и ее едва не усыпили лунной ниткой.

Руди улыбнулся. Я любил его так, как любят хороших друзей, я без малейших опасений мог повернуться к нему спиной в драке, но эта лисья ухмылка меня буквально вымораживала изнутри.

– Как, ты говоришь, ее зовут, Алина? Чудесное имя. И что, уже стоит за прилавком?

– Разумеется. Магазин не терпит задержек. Наверно, она уже ищет товар по первому заказу.

Я представил Алину, которая карабкается на дерево, чтобы разорить гнездо силуанского носоклюва и достать из него сиреневый кварц: он есть в каждом тринадцатом отложенном яйце. Будешь носить его в кармане, и он привлечет деньги.

Хотелось надеяться, что ничего плохого не случится. Алина не выглядела слабачкой: вчера я успел понять, что она не из тех, кто опускает руки, плачет и ждет избавителя от невзгод. Значит, и со сложностями, которые подбросят заказчики, справится.

– Ладно, я все-таки займусь списком тех, у кого есть деньги на боевые артефакты. Деньги и связи, чтобы все прикрыть. Потому что… – Руди вдруг умолк, заинтересованно посмотрел куда-то в сторону Жасминного переулка и проговорил: – Нет, ты только посмотри, какая красавица…

Девушка, которая медленно шла мимо отцветающих жасминовых садов, в самом деле была хороша. Я узнал платье – купил вчера такое же Алине, но…

– Алина! – воскликнул я и рванул к ней. Она даже не шла – ковыляла так, словно тяжело заболела или выпила слишком много. Над светлыми волосами искрилось облако чар – сильных, темных. Увидев меня, девушка слабо улыбнулась и начала заваливаться в сторону – я едва успел ее подхватить, торопливо анализируя: Алину окутало посмертное проклятие, и с каждой минутой оно становится все сильнее.

– Креван, – услышал я едва уловимый шепот. – Креван, я…

Алина обмякла в моих руках и закрыла глаза.

***

Алина

Некоторое время я смотрела на Ормонда, не до конца понимая, что он сказал.

Я нравлюсь Кревану? Да ладно вам… Он выглядит так, что девушки должны бежать за ним, на ходу избавляясь от белья – с чего ему вдруг должна понравиться птаха вроде меня? Тиллуан снисходительно вздохнул.

– Ну что ты на меня уставилась, как королева на блоху? Креван сразу тобой заинтересовался. И не просто, как очередным выносом с темной стороны, – он отпил кофе и, больше не желая вдаваться в подробности того, насколько сильно я понравилась Кревану, продолжал: – Так вот, монета с глаза покойника. Вчера вечером в Подхвостье как раз хоронили ведьму. Монету с глаза сняли и она сейчас наверняка где-то у нее дома. Забираешься, находишь монету в комнате, где стоял гроб, идешь назад. Приключение на пять минут, войти и выйти.