“А ты, Гарри? Ты можешь?”.

— Наверное, Шайтан может, — ответила она. — И прежде всего потому, что он самый первый из Вамфири. С тех пор у него было достаточно времени, чтобы научиться. Возможно, он способен пыткой выведать секреты у мертвых.

— Но ответят ли они ему? — прорычал Гарри, его глаза при свете пламени горели, как рубины. — Нет, нет, я имею в виду не некромантию, а некроскопию! Некромант может “допрашивать” труп и даже древнюю мумию, а я говорю с самими душами умерших. И они меня любят; конечно же, они восстанут из праха, чтобы помочь мне...

“Ложь. Сейчас ты лжешь даже себе, некроскоп. Ты — Вамфир, Гарри Киф! Призвать мертвых? Ты не можешь, не можешь”.

Он встал на ноги.

— Я попробую.

И он отправился в предгорья Темной стороны, которые начинались ниже сада, в то место, где когда-то он призвал армию давно умерших тротов на битву с трогами Вамфири. Он попробовал говорить с ними на мертворечи, но только северный ветер ответил ему. Гарри знал, что они здесь и слышат его, но они хранили молчание. Они покоились в мире: к чему им теперь эта суета, которую затевает некроскоп?

Он вернулся в сад. Там были могилы — множество неухоженных могил Странников, которые пали в большой битве. Они тоже слышали его и хорошо помнили. Но они чувствовали, что что-то в нем изменилось, и это было им не по душе. А, Вамфир! Некромант! Этот человек или монстр знает слова, которые могут придать им ужасное подобие жизни — даже против их желания.

— И я сделаю это! — с угрозой произнес он, чувствуя их молчаливый отказ, их страх. Но внутренний голос говорил ему: “Ты хочешь быть, как Янош Ференци? Какова же теперь цена твоей “человечности”, Гарри?”

Он вернулся назад в замок, к Карен, и мрачно сказал ей:

— Когда-то... я мог командовать целой армией мертвых. Теперь же нас осталось только двое, ты и я.

— Трое, — раздалось в их головах рычание Обитателя так ясно, как будто он стоял рядом с ними. — Когда-то вы сражались за меня. Вы оба. Теперь мой черед.

Настало время решать, выбрать тактику битвы. Пусть даже выбирать было не из чего.

Карен достала свою боевую рукавицу и опустила ее в раствор кислоты, чтобы очистить поверхность, а потом в масло — смазать сочленения.

— Я, — сказала она, — это я вырвала сердце у Леска Живоглота! Да, и в то время этого оказалось достаточно, чтобы меня стали бояться. А теперь я боюсь, я боюсь не за себя, я боюсь потерять то, что мы обрели. К чему же мы придем?

Гарри вскочил, забегал туда и обратно, размахивая кулаками. Ярость клокотала в нем. Потом он вдруг стал совершенно спокоен. Конечно же, это его вампир пытался перехватить инициативу. Он понимающе кивнул и произнес нечто непонятное:

— Ладно, может быть, я долго придерживал тебя, но похоже, настало время, ты сможешь проявить себя.

— Что? — спросила Карен, оставив свою рукавицу.

— Ничего.

— Ничего? — Она приподняла брови дугой.

— Я только спросил... где все это будет?

— В саду, —донесся ответ Обитателя с далеких гор.

Карен согласилась.

— Да, сад обладает своими достоинствами. Во всяком случае мы хорошо его знаем.

Наконец, яростно кивнув, некроскоп сдался на волю своего вампира.

— Ладно, — прорычал он, — в саду. Пусть будет так!

На Темной стороне...

Был час, когда от горячего солнца осталось только грязновато-серое свечение неба, в которое вгрызались выступающие клыки гор, а безымянные звезды кусками льда вмерзали в темнеющий фон. Самый темный, самый поздний час захода солнца, и последние из Вамфири — Шайтис с Шайтаном, Гарри Киф и Карен — сошлись на битву в пустынном месте, когда-то называемом садом. Все четверо — последние из своей расы. И Обитатель; хотя он уже больше не был Вамфиром, таким как они, а если и был, его вампир с трудом догадывался об этом.

Карен знала, что враги приближаются — ее создания на самом берегу ледяного океана вызвали ее, чтобы передать последнее сообщение перед смертью.

— Сколько их, врагов, — спросила у умирающих слуг Карен, — и как они выглядят?

Проще было оценить силу и облик врагов таким путем, чем требовать полноценного доклада; расстояние было велико, а мозги бойцов малы (конечно, это было неразумно — снабдить грозные и мощные создания почти рудиментарным мозгом). Тем не менее размытые очертания летунов, бойцов и тех, кто ими управлял, пришли, окрашенные болью, с севера, показывая Карен, насколько мала армия Шайтана.