Крупные мурашки гуляют по коже. Кусаю губы, постанывая от удовольствия. Теряюсь в ощущениях, улетая куда-то в другую вселенную.

— Громче, я тебя не слышу, — раздаётся совсем близко. — Отпусти себя.

И я исполняю. Стоны становятся громче, а движения резче. Павел руководит процессом, помогая мне. Я доверяю ему и всеми силами стараюсь расслабиться, но не получается.

— Смотри мне в глаза.

Распахиваю веки и смотрю в эти чёрные омуты.

— Что ты видишь? — хриплый шёпот течёт по мне сладким бальзамом.

— Себя, — выдыхаю я.

— Умница, — глухо рычит Ворон и одним резким движением переворачивает нас, подминая меня под себя и требовательно впиваясь в губы.

Охаю от неожиданности.

— Моя Ведьма, — хрипит он мне на ухо, разгоняя обжигающие мурашки по коже. — Никому не отдам.

Он такой горячий, напористый. Чувствую его каждой клеточкой и теряюсь в своих ощущениях. Отключаю голову, отдаваясь власти инстинктов и любимому мужчине.

— Паша, — на выдохе произношу его имя и замираю.

Словно лавина, оргазм накрывает нас одновременно. Разрывает сознание на атомы, даря телу невесомость, топя в божественной неге. Павел дрожит, стискивая меня в жарких объятиях. Его сердце бешено колотится.

— Я не знаю, как это работает, — выдыхает он, откатывается на спину, подтягивая меня к себе на грудь. Зарывается пальцами в волосы и мягко массирует затылок.

— Ты о чём? — едва не мурлычу от наслаждения.

— О том, что чувствую только с тобой, — тянет за волосы, вынуждая откинуть голову, и нежно целует. — Это просто космос. Моя Ведьма меня околдовала…

Смеюсь и приподнимаюсь на локте.

— И много у тебя было женщин? — вопросительно заглядываю ему в глаза.

— Да не было никого, Ир, — серьёзно отвечает, прижимая меня к себе.

— Не верю, — с улыбкой качаю головой. Не то, чтобы это имело для меня значение, просто интересно. Я же понимаю, что взрослый мужчина не монахом ходил шестнадцать лет.

— Ревнивая моя женщина, — Паша смеётся, наваливается на меня, зацеловывая и заставляя забыть обо всём. Отстраняется, нависает сверху и пристально смотрит в глаза, как будто о чём-то размышляя.

— Был секс. Просто физиология. Так что можно сказать, что не было никого, — нежно поглаживает большими пальцами мои скулы. — То, что происходит между нами, гораздо глубже. Никто и никогда не занимал твоё место в моём сердце, в моей жизни. Это невозможно.

Павел сейчас такой открытый, говорит очень искренне. Я вижу, ощущаю это на интуитивном уровне. И это очень важно для меня. И почему-то я уверена, то, что он сейчас говорит, никогда никому не говорил раньше.

— Спасибо, — беру его лицо в ладони, притягиваю к себе и нежно целую в губы, — за то, что возвращаешь меня к жизни, — тоже делюсь своими чувствами. Это непросто, но я делаю над собой усилие. Для него. Ради нас.

— Родная, — трётся о мой нос своим, прикрывает глаза. — Я только с тобой дышу полной грудью…

Меня сносит болезненной волной его эмоций. Они проходят по мне, задевая все нервные окончания. Мой глубоко раненый воин. И мне хочется излечить его душу и сердце.

У Павла звонит телефон, разрушая эту незримую связь между нами.

— Прости, нужно ответить, — отстраняется и тянется за трубкой.

— Я в душ, — пользуясь ситуацией, заворачиваюсь в простыню и сбегаю.

Упругие тёплые струи монотонно барабанят по коже. С губ не сходит улыбка. Ловлю краем глаза кольцо на своём пальце. Новое. Его кольцо. Присвоил, даже не спросив. Вспоминаю нашу жаркую ночь и не менее страстное утро. Щёки предательски вспыхивают. И правда как девочка. Ничего не могу с собой поделать. С Павлом всё как в первый раз. Мне так хорошо, как не было никогда, и так же страшно. Наше счастье словно ненастоящее, как будто скоро всё закончится, и наступит расплата.

Отгоняю дурацкие мысли и выбираюсь из душа. Заворачиваюсь в полотенце. Смотрю на себя в зеркало: глаза блестят, щёки алеют. Я точно сошла с ума… Но это сумасшествие такое приятное.

Выхожу из ванной и сразу попадаю в объятия Павла.

— Всё хорошо? — прищурившись, внимательно смотрит мне в глаза.

— Замечательно, — улыбаюсь, целую в щёку и, выпутавшись из его рук, ухожу в комнату.

Скидываю полотенце и надеваю Пашину футболку на голое тело. Мне так хочется. Мне так приятно. Чувствовать, дышать им. От его мужского запаха слегка кружится голова.

Выхожу из спальни, слышу звук льющейся воды. Иду на кухню и, мурлыча себе под нос какую-то дурацкую песню, готовлю нам завтрак. Делаю на скорую руку яичницу с беконом, быстро сооружаю салат из помидоров, огурцов и зелени. Заправить маслом или сметаной? Потом заправим. И кофе. Интересно, а какой любит Паша? С сахаром? С молоком? Пусть будет чёрный. Ловлю себя на мысли, что впервые за долгое время готовлю с удовольствием. Мне хочется готовить для него, хочется порадовать его, сделать приятное.