Оставаться в городе теперь, когда Дан ее нашел и все знает, все равно что сидеть на пороховой бочке. Когда рванет — неизвестно. И кого зацепит — тоже. Впрочем ее итак по стенке размажет. Чтобы понять это, не надо быть семи пядей во лбу.

— Черт! Черт! Черт!

Ругалась она и все же медлила. Почему? Зачем? Чего ждала? Благородства от Холодова. Так он преданный пес своего хозяина и вряд ли упустит шанс выслужиться. Милосердия и великодушия от Басманова. Подобное вообще за гранью. Скорее снег выпадет летом, чем монстр осознает свою вину. Здесь даже думать не о чем. И все же она не уезжала. Может боялась?

Хотелось спрятаться в коконе своего жилища и никуда носа не выказывать. Стены создавали иллюзию защиты. Словно и правда могли спасти. Не могли конечно. Но мозг упрямо хватался за эту идею.

В конец измаявшись пустыми переживаниями и бесконечными марш бросками на скромных квадратных метрах, она все же закрыла дверь на два поворота ключа, стянула мешающую одежду и завалилась на старый потертый диван, служащий все это время кроватью.

Бытует мнение, что утра вечера мудренее. Вот завтра она обо всем и подумает. На свежую голову и примет верное решение. А сейчас сил на это просто не осталось. Хотелось забыться крепким сном и ни о чем не думать, не вспоминать, не ощущать.

Глава 23

Русские ему никогда не нравились. В них всегда был некий элемент… неожиданности, что прагматичному до мозга костей Дику вовсе не импонировало. И он в очередной раз убедился в этом, согласившись на сотрудничество с крупной корпорацией, обещавшей новые рынки и новый доход. С этой стороны все было как раз понятно. Доход Вайлд любил. Деньги ценил. Но не преклонялся, понимая их лишь как инструмент для достижения, а не как самоцель. Поэтому никогда не упускал возможностей для укрупнения и расширения. Поэтому и в тот раз решил — открывшуюся возможность не упустить. О чем сейчас крайне жалел.

Правая половина лица нещадно ныла. Ну и удар у этого Марата. В боях без правил что ли раньше участвовал. Чтобы так прицельно бить — это надо уметь. Опыт нужен. Вайлд конечно тоже форму поддерживал. Но элемент внезапности сыграл не на его стороне.

— Чертова русская загадочная душа! — выругался он, шипя сквозь стиснутые зубы.

Даже речь причиняла боль. Нужно срочно приложить лед, пока отек не появился. Хорош он будет завтра с огромным синяком на поллица. И что скажут его американские партнеры, ценящие гарантию и стабильность. Дик слишком много отдал, чтобы сейчас что-то терять. Но он поговорил с русским. И тот вроде даже его услышал. Хоть и кривил свою физиономию, словно хотел еще раз ему вмазать. Однако Вайлд не дурак встречаться с ним без охраны.

Если русский прислушается к голосу разума, то проблем больше возникнуть не должно. Сегодня он сядет на рейс и улетит в свою далекую и загадочную. А Дик останется здесь с его внезапным и таким сладким наваждением, от которого сводило скулы. Поцелуй с мальчишкой был сладким как сахарная вата, которую, впрочем, Дик никогда не любил. К пареньку он тоже особо никаких чувств не испытывал. Это стало скорее делом принципа. Он не любил оставлять какие-то дела незавершенными. Так и здесь.

Две недели пролетели в безумном драйве, постоянных встречах и переговорах с Басмановым, который оказался на удивление дотошным и хитровыделанным, обладал цепкой хваткой и уникальным предпринимательским чутьем. Наверное не будь тот русским и не дай ему, Дику Вайлду, в рожу они бы даже подружились или как минимум сработались.

Наконец все дела были завершены. Русский делец укатил в аэропорт, подозрительно лишившись одного из охранников. Самого, на взгляд Дика, нестабильного. Не как тот атом из школьного курса физики, а как тот маньяк из Англии позапрошлого века. При одном взгляде на него Дика пробирала дрожь, хотя он никогда не был слабаком, а уж сколько людей с отклонениями повидала и не пересчитать. Да и кто в современном мире вообще нормален.

Но не в этом суть. А в том что Дан Холодов, приехавший с предпринимателем Басмановым из России, обратно на родину не улетел. Ни сегодня, ни какими-либо другими рейсами. И вообще никуда не улетел из Нью-Йорка, словно растворившись на его многолюдных улицах. И это напрягало. Потому что сюрпризов Дик не любил. А вот именно эта ситуация сто процентно гарантировала сюрприз, да еще какой.

Роскошный автомобиль люксового класса караулил на улице уже около получаса. В тени деревьев и сгущающихся сумерках он не сильно бросался в глаза. А надежная охрана осталась за поворотом на соседней хорошо просматриваемой стороне дороги.

Дик ждал. Он никуда не спешил. Дела на сегодня были закончены. Можно было расслабиться и не волноваться, что ему кто-то помешает. Можно было смаковать свой триумф и предвкушать грядущее. Словно медленно пить терпкий, забористый виски, отдающий ароматом дуба и хереса.

Мальчик показался словно тень. Выходя очень острожно, оглядываясь по сторонам, сейчас он еще больше напоминал добычу и это подстёгивало охотничий интерес американца. Кровь забурлила по его венам и все факторы возбуждения также оказались на лицо, вернее чуть ниже. Гораздо ниже.

Дик пошевелился поправляя брюки, потянул ручку и толкнул дверь. Вечерний, прохладный воздух приятно будоражил, развевал полы пальто и прочищал мысли. Вайлд сделал несколько шагов, все еще оставаясь под прикрытием старых, раскидистых деревьев. Тот к кому он приближался, пока ни о чем не догадывался. И мужчина не планировал давать о себе знать раньше времени. Чтобы не спугнуть. Чтобы не испортить. И понять. Потому что тот кто его интересовал, пока что не высовывался.