В тот раз нам даже на рейд ездить не пришлось. На самом деле далеко не со всеми еретиками разбираемся мы, бойцы. Наоборот, большинство проблем устраняется иными путями: официальными, полуофициальными, неофициальными. Наша четверка воинов лишь одно из звеньев мощной и прочной цепи – острие праведного меча. Мы, так сказать, штурмовой отряд – один из самых радикальных аргументов. Чаще всего же с еретиками справляются без нас. За годы существования Братства Света отец Пейн обзавелся связями во всех известных кругах, от администраций и правоохранительных органов до криминальных авторитетов. Многие представители этих организаций – прихожане нашего Братства. Я сам видел однажды во время праздника, что на проповеди рядом стояли губернатор, начальник милиции и один из крупнейших погорских воров в законе. Потому, если возникало подозрение в ереси, отец Пейн первым делом обращался к нашим влиятельным сторонникам. Иудеям и мусульманам попросту перекрыли кислород местные власти: бумажная волокита, разрешения пожарных и медиков, отлов нелегальных мигрантов на стройке и прочее и прочее… А уже с отдельными особенно настырными личностями пришлось разобраться мне и моим бойцам. И вот теперь появились буддисты.

– До меня дошла информация, что эти еретики снова взялись за строительство, – продолжал отец Пейн. – Официально власти запретили им строить. Но либо они нашли какую-то лазейку в законодательстве, либо занялись самоуправством. Так или иначе, им нужно пояснить, насколько они неправы.

Я удивленно глянул на него:

– Вы же говорили, что мы не должны устраивать крупные боевые вылазки чаще, чем пару раз в месяц. Чтобы не привлекать внимание общественности.

– О, за это не беспокойся, – ответил магистр. – Так было раньше. Но времена меняются, как и общественное мнение. У нас в городе уже так много если не прихожан, так сочувствующих, что скоро наступит момент, когда мы сможем открыто карать еретиков в любое время дня и ночи. При этом общество и закон будут не только не против, а еще и сами станут просить нас разобраться с подонками. Так как, справишься?

Я кровожадно улыбнулся. Еще бы!

Уриэль, Гавриэль и Рафаэль были в нашей подвальной коморке. Первый лупил кулаками боксерскую грушу, второй, лежа на лавке, кряхтел под штангой. Только Рафаэль сидел в уголке, глядя в потолок пустым взглядом, погруженный в свои мысли.

– Есть дело! – с ходу объявил я, доставая из шкафа боевую одежду и черную маску. – У нас рейд!

– Круто! – воскликнул Гавриэль, положив штангу. – Когда выдвигаемся?

– А разве отец Пейн не говорил, чтобы мы часто не высовывались? – удивился Рафаэль. – У нас ведь только на этой неделе было уже два!

– Вчера был не рейд, – отмахнулся я. – Так – небольшой мордобой и наставление заблудших овец. Ну так что, вы идете или мне одному?

– Конечно, идем! Наваляем подонкам! – Уриэль с наслаждением провел серию ударов по груше. – Так и хочется кому-нибудь всечь!

– Я думал, мы занимаемся этим ради избавления мира от ереси, а не для получения удовольствия, – хмуро заметил Рафаэль. При этом слова его были явно обращены ко мне: он смотрел мне в глаза. Видимо, в них он прочел то же желание, что и у остальных. У меня действительно в тот момент было такое чувство, что, если в ближайшие полчаса не найду кому разбить харю – лучше не стойте рядом!

– Одно другому не мешает, – ответил Гавриэль, надев черную водолазку, а поверх нее – большой серебряный крест.

– Еще как мешает! – Рафаэль метнул в него холодный взгляд. – Уверяю, когда Спаситель произносил: «Не мир пришел Я принести, но меч!», он вовсе не испытывал желания причинять кому-то боль. Так и наши рейды – инструмент воздействия, а не средство для самоудовлетворения.

Он снова уставился на меня и не отводил глаз, словно ждал ответа. Мне стало не по себе. Я вдруг вспомнил недавние разговоры с журналисткой Женей и стариком Гуловым. Как же достали меня эти «идеологические разногласия»…

– Ладно, хватит трепаться! – отрезал я. – Время не ждет!

Гавриэль и Уриэль вышли из каморки. Я надел бомбер и тоже направился к двери. На пороге обернулся. Рафаэль помедлил, но все же пошел следом.

– У тебя что-то случилось? – спросил он.

– Не понимаю, о чем ты.

– Просто ты нервный какой-то. Не такой, как обычно. Если б я тебя не знал, решил бы, что у тебя… хм… что-то вроде неудачной любви.

– Но ты-то меня знаешь. Для меня обет – не пустой звук. Так что не говори глупостей!

Я пошел, но он удержал меня за руку.

– Погоди, Михаэль. Я хотел с тобой серьезно поговорить. Это очень важно.

– Времени нет, поговорим после рейда. И… – Я окинул его взглядом: светлый свитер и синие джинсы. – Что это за прикид? Хоть бомбер накинь!

Рафаэль замялся. Все-таки снял свитер, достал из шкафчика черную куртку, надел, застегнул молнию. Я одобрительно кинул и вышел из каморки.

Погорск лишь в центре похож на город. Но стоит отъехать подальше в любом направлении, как многоэтажки исчезают – и на многие километры тянется гигантская деревня из крошечных частных домиков. В одном из переулков этой деревни буддисты и решили возвести себе храм.

Микроавтобус подкатил к месту строительства, едва стемнело. Где именно обосновались еретики, было видно издали: над крышами домов возвышались белокаменные стены сооружения, которому нашими стараниями так и не суждено будет достроиться. И когда только успели столько сделать? Впрочем, не удивительно, ведь они работали днем и ночью. Даже сейчас стройплощадка была освещена фонарями и на ней суетились люди. Это нарушило наши планы. Мы-то полагали, что ночью тут будет только сторож. Придем, впишем ему пару раз по харе, чего-нибудь поломаем, разобьем несколько фонарей и оставим на стене послание: мол, будете продолжать строительство – мало не покажется. Тут же трудились по меньшей мере с десяток мужчин. Меня, впрочем, такой расклад устраивал больше: прямо не терпелось расквасить пару-тройку носов.