– Вот и представь себе: молодая девятнадцатилетняя девчонка, пару лет как поступила в университет. В таком возрасте по дискотекам с парнями гулять, а ей на шею посадили малолетнего брата. Но Ритка выдержала. Кормила меня, одевала (для чего ей пришлось устроиться на вечернюю работу), ходила на родительские собрания в школу. В общем, заменила мне мать. Жили мы в квартире родителей. Я и сейчас там живу. Потом нас стало трое: Рита встретила парня, Сашу. Правда, встречались они всего около года. Саша был священником, и вскоре его отправили в один приход – далеко, в какую-то таежную деревню. Рита любила его, но с ним не поехала. Думаю, из-за меня.

– Винишь себя за то, что они расстались?

– Возможно, будь они вместе, она до сих пор бы жила.

– Как ты любишь говорить, пути Господни неисповедимы…

– Не начинай, – оборвал я, чувствуя, что вот-вот может вновь вспыхнуть религиозная дискуссия. И этот спор я бы проиграл. Ведь это – слабое звено в цепи моих убеждений, так как я не раз задавал вопросы Небесам: «За что? Почему Рита?». Но так и не получил ответов. – В общем, Рита с ним рассталась. Саша уехал, и я думал, что никогда его больше не увижу. Однако судьба распорядилась иначе. Девять лет назад Рита поехала на раскопки, организованные их университетом. И не вернулась.

Я умолк, чувствуя, как в груди снова закипает ярость. Как всегда, когда я вспоминаю о том, что произошло с тобой, любимая сестра!

– Да, я знаю, как все было, – тихо сказала Женя. – Я же писала об этом.

– Мне тогда едва исполнилось двенадцать. Вот так я потерял всех близких: спустя четыре года после смерти родителей лишился еще и сестры. К тому же мне снова грозил детдом – я ведь был ребенком. Можешь представить, мое состояние? И вдруг появился Саша, тот самый священник, с которым когда-то встречалась сестра. В тот год он только основал христианскую общину – орден Братство Света.

– Это был отец Пейн? – удивилась журналистка.

– Он забрал меня к себе, заменил мне отца, научил всему, что я знаю. Ты недавно сказала, что этого человека не за что уважать. И как, по-твоему, заслуживает он уважения?

Женя задумчиво смотрела на дорогу.

– Вот и вся история, – сказал я. – Ну как, удовлетворил твое любопытство?

– Ага, было очень увлекательно. – Она зевнула, свернулась калачиком на сиденье, закрыла глаза и захрапела.

Ей бы только шутки шутить!

– Кстати. – журналистка кокетливо приоткрыла один глаз. – Извини за нескромный вопрос. Ты говоришь, что в этом Братстве Света с двенадцати лет. А у тебя были когда-нибудь отношения… с девушками?

– Нет, мне это не нужно, – хладнокровно заявил я. – Вступив туда, я сразу принял обет безбрачия. Вера заменила мне все!

– Это у вас обязательное условие? Разве у вас в общине нет женатых? К тому же ты сам сказал, что ваш магистр когда-то встречался с твоей сестрой. Значит, отношения с противоположным полом не возбраняются.

– Не для меня. Я – воин Света. Это особый статус в Ордене. Ничто не должно отвлекать меня от борьбы со злом!

– И тебе никогда не хотелось…

– Нет!

Я старался даже не смотреть в ее сторону.

– Честно сказать, никогда не понимала этой странной религиозной традиции – безбрачия и воздержания, – задумчиво проговорила Женя. – Вы же сами говорите, что человека создал бог. Выходит, это Господь дал ему такой способ размножения. А значит, секс – вполне естественный процесс, причем угодный самому богу, иначе бы он придумал для продолжения рода что-то другое: какие-нибудь споры или почкование. И даже наслаждение, получаемое в процессе соития (если следовать вашей теории сотворения), тоже придумано создателем. Так с какой стати тогда самые ярые почитатели бога относятся к этому как к чему-то плохому? Воздерживаются – вместо того чтобы не только продолжать свой род, но и наслаждаться этим богоугодным процессом.

– Наша вера не запрещает мужчине и женщине делить ложе, если, конечно, это законный брак. Но это лишь для обычных людей, мирян. Мы же – самые рьяные служители, душой и телом принадлежим Господу, и только ему. К тому же, усмиряя плоть, мы подвергаем себя испытанию, укрепляем свою волю. Так Всевышний проверяет нас.

– Богу-то какой от этого прок? Ему, что, нравится вас мучить? Садомазохизм какой-то, тебе не кажется?

Я метнул в Женю сердитый взгляд, но, увидев по ту сторону очков ее искренне наивные глаза, смягчился: «Она далека от истины, просто не понимает».

– Пути Господни неисповедимы, – ответил я привычной формулой.

– Ах, ну да. У вас на все такой аргумент. Если чего-то не знаешь – ссылайся на бога: мол, это все он придумал, а его замыслы не обсуждаются.

Я молчал, пристально глядя на освещенную фарами дорогу.

– Ладно ты, не нервничай. Я ведь чисто из любопытства. Мне правда интересно: я ведь не очень-то шарю в ваших делах. Я спрашивала вовсе не для того, чтобы тебя задеть, подразнить или, не приведи кто-то там… соблазнить.