При этом вполне возможно, что о ней уже где-нибудь упоминалось или она была уже изложена на бумаге, но только в несколько другом контексте, ведь, по словам первоисточника, то есть самого старичка-профессора, он и до этого дня делился ей на публичных собраниях. Так что кто-нибудь из читателей наверняка найдёт ряд сходств с каким-либо иным произведением. Но как бы там ни было, и кто бы что ни говорил, а история начинается.

Итак, шла первая половина XX века, а вернее сказать его самое начало. И, как уже известно, все события происходили в Хамовниках, в районе нынешней Пироговки, недалеко от Новодевичьего монастыря, с его прекрасными прудами и великолепным парком. В те непростые для державы времена молодёжь была взбудоражена духом новизны, идеями всего неизведанного, непочатого. Юность грезила открытиями и свершениями. Впрочем, молодёжь всегда одинакова, она неудержимо рвётся вперёд по пути прогресса. И тут возникает вопрос, что же главное на этом пути? Кто-то, конечно, скажет, что главное это знания, напор в решении задач и стремлений, и будет прав. Да, это очень важно, но всё же самое главное, это здоровье, ведь согласитесь, если его нет, то уже ничего не хочется.

А потому множество рьяных и горячих молодых людей, полных благородства и ясности ума бросились с головой в медицину. И кстати, одним из таких рьяных молодых людей был наш рассказчик старичок-профессор, по крайне мере, это он так меня заверял. Но таким же горячим поклонником медицины был и герой этой истории, а звали его Харитон Глумов. Весьма занятный молодой человек: ростом выше среднего, статен, силён, широк в плечах, внешне приятен, лицом обаятелен, шатен с зелёными глазами, узким носом и такими же губами, что говорит о его слишком темпераментном характере, но это уже скорей физиогномика. Хотя тут, пожалуй, главное, это его стремление быть во всём первым: в науке, в быту, в учении. Иначе говоря, во всех жизненных сферах, что опять-таки указывает на его чрезмерное себялюбие и лёгкую нотку эгоизма.

Однако довольно описаний, стоит лишь добавить, что Харитон приехал в Москву с периферии, а оттого учился он крайне прилежно, при этом полностью соблюдая дисциплину, и всё только для того, чтоб не возвращаться обратно в глушь, в Саратов, как писал великий классик, к тому же тоже медик. Но вот прошёл первый год обучения. Харитон обрёл хватку, получил задатки способного студента, отличился особым рвением и усвоением предмета, что давало ему право на некоторую практику в стороннем заведении. Проще говоря, он нарабатывал стаж где-то ещё помимо института: в общественной больнице, в воинском лазарете, и даже в анатомическом театре в Хальзунах. Правда платили там за смену немного, но Харитон и этим был доволен.

Разумеется, в его жизни появились и амурные приключения, а как же без них-то, ведь молодость, она, знаете ли, подвержена любви. Ну, так и вот, как-то однажды, в момент досуга, гулял наш Харитон по набережной большого Новодевичьего пруда. При этом думал о вечном и прекрасном, о важном и незыблемом, о красоте природы и сущности жизни, о медицине и превратностях судьбы. И так сильно он задумался, что отстранился от всего лишнего; вознёс к небу взор, задрал нос выше положенного, а в результате сбился с пути, неосознанно вышел на мостик через протоку меж прудами, тут же упёрся низом живота в перила мостика, да со всего маха перекувыркнулся через эти самые перила. И так уж вышло, что падая, он попал прямо в лодку, проплывающую в этот момент как раз под мостиком.

В общем, ситуация наисквернейшая. Если описать в пару фраз, то, гулял, задумался, спотыкнулся, свалился с моста и угодил в лодку. Уж такая незадача. А в той лодке, между прочим, каталась молодая компания, состоящая из юноши и двух девушек-гимназисток. Так вот на одну из этих гимназисток, ту, что сидела на корме, и свалился наш Харитон, увесистый здоровяк. Естественно это повлекло за собой куртуазные последствия, ведь любой физик скажет, что падение с высоты, тела массой свыше трёх пудов, без повреждений и травм не обходится. Хотя в данном случае повреждения и увечья получила статичная сторона, а точнее сказать, девушка, находившаяся на корме.

Ну а так как лодка двигалась с малой скоростью, то и сила удара от падения, пришедшая на девицу, превзошла все возможные пределы. Харитон рухнул на гимназистку, словно снег на голову, хотя в этой ситуации скорее как сугроб или лавина с гор. Девушка же послужила для него смягчающим фактором, иначе бы Харитон грохнулся прямо на деревянные уступы лодки. А тут он попал на вполне миловидное юное существо лет этак семнадцати, прилежную ученицу, отличницу, и, несомненно, скромную девицу с чистой, непорочной душой. Сам же Харитон абсолютно не пострадал, даже синяка иль какого мелкого ущерба не получил. Зато у девушки, у этой чудесной голубоглазой и русоволосой обворожительницы, случился вывих плечевого сустава и трещина в ребре. Уж это Харитон сразу установил.

После падения он тут же приподнялся, встрепенулся, и, не ощутив в своём теле боли, моментально перевёл взгляд на предмет своего приземления. Разумеется, лицо девушки было искажено страданиями, рука её безобразно перекосилась и жутко сложилась. Да и сама фигура девицы имела удручающий, скрюченный вид, такой, будто на неё ненадолго присел слон. Ужасное состояние. Однако Харитону хватило и секунды, чтоб определить всю тяжесть травм, ведь взгляд у него намётанный.

– Ах, что я наделал!… Простите меня, барышня,… я право такой неловкий, задумался, да свалился с моста!… Позвольте мне немедля оказать вам помощь,… клянусь, я сделаю всё возможное для вашего выздоровления!… Вижу, я выбил вам плечо, и сильно ушиб бок,… скорей всего, сломал ребро!… Молю вас, поверьте мне, я знаю что говорю,… я медик, без пяти минут хирург… – молнией бросившись к девице, скомкано протараторил Харитон, и сходу принялся вставлять плечевой сустав на место. Проще говоря, вправлять вывих. С его-то опытом для этого много сил и времени не потребовалось.

Он резко указал девице, какое положение ей следует занять, а затем аккуратно провёл должную манипуляцию. Плечо быстро возымело прежний вид. А вот с рёбрами пришлось повременить. Эту часть скелета ни вправить, ни закрепить, ни загипсовать, нет никакой возможности, ибо человек непрерывно дышит, отчего рёбра находятся в постоянном движении, так что их нельзя фиксировать, иначе грудная клетка стагнирует и человек задохнётся. Харитон прекрасно это знал, а поэтому предложил девушке свои услуги.