Он подошел к насосу и начал качать воду. Сначала ржавый насос сопротивлялся, всхлипывая и вздыхая от непривычной работы, но, наконец, отчаялся и, поняв, что ему все равно не отвертеться, выбросил толстую струю воды в деревянную бадью. Покачав несколько минут, Кедрик подставил под струю бутыль и наполнил ее. Вода была чистая и очень холодная. Он пил жадно, иногда отрываясь от бутылки, чтобы передохнуть, потом снова припадая к ней.

Далеко за домами, на другом конце улицы человек махал топором. Кедрик видел солнечный блик на железе, когда топор ударял в стену дома.

Том постоял, затем вытер рот тыльной стороной ладони и, зайдя за дома, направился к салуну.

Он двигался очень осторожно, ровным шагом, все его чувства были напряжены. На нем была кобура с русским револьвером, и ему нравилось ощущать оружие, готовое к делу. Заднюю дверь салуна давно не красили, она покрылась пузырями от жаркого солнца и висела на ржавых петлях. Значит, дверь могла заскрипеть. Тут он увидел лестницу, прямо с улицы ведущую на второй этаж. Оглянувшись, он на цыпочках поднялся по ступенькам и скользнул в дверь.

Фессенден выпил уже полбутылки виски, но не преодолел того гнетущего ощущения бессмысленности, которое владело им в последние часы. Он сложил разбросанную колоду карт и ловко перебросил ее веером из руки в руку. Значит, еще не утратил своего мастерства, даже несмотря на изрядную порцию виски.

Фессенден раздраженно отшвырнул карты и уставился на бармена.

— Хоть бы Дорни вернулся скорее, — произнес он уже в который раз. — Я хочу уехать из этого города.

Он слышал выстрелы на улице, но не отошел от стойки.

— Какой-нибудь пьяный пастух, — сказал он недовольно.

— Посмотри лучше, — предложил бармен, надеясь избежать драки в салуне, — может быть, это кто-то из вашей компании.

— У меня нет компании, — коротко ответил Фессенден. — Я сыт по горло. Вылазка в Йеллоу-Батт отвадила меня от этого места. Больше я такого не хочу.

Он услышал звук шагов и прислушался к их мерному ритму, взглянул на бармена и усмехнулся:

— Чеканит шаг, как будто военный идет. Послушай-ка!

Вдруг Фессенден понял смысл собственных слов, и усмешка исчезла с его лица. Он распрямился, держась руками за стойку, и посмотрел в глаза бармену.

— Я так и знал! Я знал, что этот тип… — Он залпом выпил стакан. — Я же хотел уехать из города!

Фессенден повернулся и отошел от стойки, встал, широко расставив ноги, как огромный гризли, упершись руками в бока, поглядывая вверх, на лестничную площадку. Шаги затихли: наверху стоял Том Кедрик.

С минуту они молчали, ожидая, кто заговорит первым. Наконец Фессенден нарушил тишину:

— Не меня ли ищешь, Кедрик?

— Может, и тебя. А где Шоу? Где Кейт?

— Кейт умер. Его прикончил Шоу у Соленого ручья после того, как ты перебил наш отряд в каньоне. А где теперь Шоу, я не знаю.

Снова воцарилась тишина, оба собеседника рассматривали друг друга.

— Ты тоже был тогда в Чимни-Рок, Фессенден, — сказал Кедрик. — Это была нечестная засада, Фесс. — Кедрик шагнул на лестницу, которая сначала шла вдоль задней стены, — ступенек шесть, — а потом, после небольшой площадки поворачивала в комнату.

Фессенден стоял на прежнем месте, чуть покачиваясь на плотных, мускулистых ногах и выставив вперед звериную челюсть.

— А, черт! — сказал он и схватился за оружие.

Его револьверы как будто сами выскочили из кобур, извергая пламя. Одна пуля ударила в перила и отлетела в сторону. Другая пробила дыру прямо у плеча Кедрика. Том спустился еще на ступеньку, потом выстрелил: Его пуля задела Фессендена. Кедрик легко сбежал на несколько ступенек вниз, в то время как Фессенден выстрелил еще дважды.

Кедрик стремительно бросился на площадку, прислонился к стене и снова выстрелил в своего противника. Он попал Фессендену в ногу, и тот споткнувшись, налетел на стойку.

Фессенден был ранен уже дважды, но, не теряя присутствия духа, был по-прежнему опасен. Ухватившись левой рукой за стойку, он поднял правую и нажал на спусковой крючок. Кедрик сделал два быстрых выстрела из левого револьвера. Одна пуля оцарапала стойку и попала Фессендену в грудь.

Фессенден выстрелил снова, но промахнулся. Этот выстрел, уже отчаявшись, он сделал из левого шестизарядника, опустив правый в кобуру. Уже никуда не спеша, чувствуя, как жизнь уходит из тела вместе с кровью, но все еще держась на ногах, он переложил револьвер в правую руку.

— Налей-ка мне стаканчик, — сказал он спокойно.

Бармен, лежавший за стойкой вниз лицом, не шевельнулся. Кедрик стоял на краю лестничной площадки, глядя на Фессендена. Великан был ранен в плечо, в ногу и в грудь, но не выпускал оружия — огромный и несокрушимый. Он подался вперед и прицелился в Кедрика.

— Хотел бы я, чтобы на твоем месте был Дорни, — сказал он.

Кедрик спустил курок. Пуля снова угодила Фессендену в грудь. Великан шагнул назад раз, другой. Револьвер выскользнул из его руки, и он схватил со стойки стакан.