Шрифт:
— Здесь больше негде поесть, если только вы не вернетесь в Конфьюжен, — произнес Джош.
Кобэрн заколебался, потому что жизнь научила его избегать человеческих привязанностей.
— Хорошо, — сказал он и неожиданно пожалел об этом. Ему часто приходилось разбивать лагерь в одиночку. Мог бы и сейчас остаться один.
В спокойной, сильной, молодой красоте Лори Шеннон таилось что-то тревожное, а Дорсет предвещал неприятности. О Джоше Рингголде он не беспокоился. Они с Рингголдом говорили на одном языке, глотали одну и ту же пыль, мокли под одним дождем, клеймили скот на открытых пастбищах и делили одни и те же горести.
Тем временем в Конфьюжене обстоятельства двигали людьми, как шахматными фигурками, и Матт Кобэрн неумолимо будет вовлечен в игру.
Все, что хотелось сейчас Матту, — это вкусно поесть, и благодаря этому ничтожному желанию изменились судьбы многих людей.
Глава 4
К вечеру седьмого дня в Конфьюжене работали пять салунов в палатках и строились два каркасных дома. В городе было три магазина, кузница, палаточный театр, два палаточных отеля и около трех дюжин землянок, хибар и палаток для размещения людей. По меньшей мере сто человек разбили лагерь без крыши над головой.
После встречи у Гейджа совет выбрал шерифа — уважаемого всеми старого служаку по имени Мак-Гиннесс.
Выйдя на улицу, Фелтон сказал:
— Ну, Дэн, теперь я чувствую себя спокойней. Теперь у нас есть закон. Мак-Гиннесс — хороший человек.
Дэн Коэн ничего не ответил, а Зеллер и Бакуолтер закурили сигары. Наконец Коэн произнес:
— Ему повезет, если он продержится неделю.
Дик Фелтон уставился на него.
— Что за ерунду ты несешь!
— Дэн прав, — сказал Бакуолтер. — Ты не знаешь, что нас ожидает. Мак-Гиннесс слишком хороший человек, зря мы предложили ему эту работу.
— Почему зря? Что ты хочешь сказать?
— Он не слишком крепкий, Дик. Мак-Гиннесс смелый, но храбрости здесь недостаточно. Умения обращаться с оружием — тоже. Для такого дела надо быть твердым.
Фелтон подавил раздражение. Мак-Гиннесс — крепкий мужик. Он им всем покажет.
Зеллер, Коэн и Фелтон поднялись к своему участку. Они спали под открытым небом и звездами, но сегодня начали вкапываться в хребет, чтобы выдолбить комнату, а потом пристроить еще одну снаружи.
Отсюда огни городка светились ясно и ярко. Слышались звуки пианино и музыкального автомата, изредка раздавался хриплый вопль или визгливый смех девушки.
«Мак-Гиннесс справится, все будет нормально, — думал Фелтон. — Он знающий человек: служил сержантом во время Гражданской войны, привык к крутым ребятам и хорошо стреляет».
Вдруг хлопнула дверь, и ночь разрезало пламя выстрела, за которым последовало несколько быстрых ответных. Фелтон направился к тропе, но Коэн поймал его за руку.
— Не лезь, — сказал он.
— Но это не просто пьяный старатель! — запротестовал Фелтон. — Это была перестрелка. Может. Мак-Гиннессу нужна помощь.
— Может, и нужна, — ответил Коэн, — но лучше не ходить туда безоружным и не готовым к драке.
Фелтон заколебался, и Зеллер добавил свои рассуждения:
— Это толжно потождать до утра.
Выстрелов больше не было. Кто-то громко разговаривал на улице, и вскоре они услышали шаги на тропе. Коэн вынес винтовки и ружье Зеллера.
Они видели, что по тропе поднимаются несколько человек. Один из них был Большой Томпсон.
— Все, — сказал Фелтон. — Стойте там, где стоите.
— А вы негостеприимный хозяин, мистер Фелтон. — В голосе Томпсона слышалась издевка. — Мы пришли сделать вам деловое предложение. Мы с партнером подумали, что вы сможете продать нам часть вашего участка.
— Не валяй дурака, — резко ответил Фелтон.
— Да, наверное, продадите, — проговорил Томпсон, — времена-то меняются. А вам нужен шериф и все такое…
— У нас есть шериф.
Томпсон рассмеялся.
— Был. Он сделал ошибку. Попробовал тягаться со мной в стрельбе из шестизарядников.
— Ты убил его?
— Ну а что мне было делать, — невинным тоном сказал Томпсон. — Он мешал развлекаться свободным гражданам, а когда ему сказали убраться, потянулся к пушке… Подумайте о предложении, джентльмены. Я даю сотню долларов за четвертую долю.
— Ты рехнулся! Участок стоит миллион.
— Может, да, а может, нет. Сколько он будет стоить для покойника?
В ночной тишине раздался громкий звук взводимого курка.
— Ладно, Томпсон. Ты сделал свое предложение. А теперь спускайся в город, пока мы не вырыли вторую могилу рядом с могилой шерифа.
Томпсон снова рассмеялся, затем медленно повернулся и вместе с остальными зашагал вниз по склону.
Несколько минут все молчали, затем Зеллер сказал:
— Нушно что-то телать.