Услышав, как револьвер со стуком упал на щебень, Майк просунул руку в вагон и три раза нажал на курок, продырявив крышу, на которой лежал Берт.

Перри застонал. Забравшийся на соседний вагон Стоув выстрелил на звук.

Тело покатилось по крыше и упало на полотно к ногам Шевлина.

— Бен! — позвал Майк.

— Говори!

— Мы уложили обоих. Теперь садись на поезд и убирайся отсюда.

— Ты правда согласен на это? — Голос Стоува неожиданно изменился: — Черта с два! Сначала прикончу тебя!

— Бен… только один вопрос — кто убил Элая?

— Я, черт тебя побери! Мерриэм думал, что это его рук дело. Они спорили, и я видел, что Клэгг ничего не добьется. Поэтому когда Мерриэм выстрелил и промахнулся, я убил Элая, выстрелив из окна конторы.

Майк снял сапог, потом другой. Он носил толстые шерстяные носки.

Очевидно, Бен подкрадывался, его последние слова прозвучали поблизости и как-то от земли. Пока Бен стрелял из револьвера, но у него еще должны быть дробовик или винтовка… С такого расстояния картечь разорвет человека на части.

Внезапно Стоув заговорил:

— Ты все еще можешь выйти из игры, Майк. Мне незачем тебя убивать.

Как близко он теперь стоит? Наверное, в двадцати шагах. И очевидно, находится под прикрытием, ожидая, пока противник ответит, чтобы, выстрелив на звуки, разнести его на куски.

Стремительно развернувшись, Майк беззвучно побежал по шпалам. Приближающийся поезд гудком оповестил станцию. Отскочив в сторону железнодорожного полотна, Шевлин помчался вдоль загона и поспешно завернул за угол.

Паровоз входил в кривую, и луч лобового прожектора ушел вбок, уперевшись в склон горы. Как только состав вновь окажется на прямом участке, станцию и все, что вокруг нее, зальет яркий свет.

Машинист еще раз дал гудок, и луч начал разворачиваться к станции. Бен Стоув стоял посреди путей, держа в руках дробовик, и ждал приближающуюся полосу света.

Они увидели друг друга почти одновременно, может быть, Шевлин чуть-чуть раньше, поскольку оказался не там, где его ожидал застать Стоув. Ствол дробовика дернулся в руках управляющего, и Майк тоже выстрелил. Картечь со свистом рассекла воздух, задев его одежду. Он шагнул в сторону и нажал на спуск снова. Бен упал на колени, на негр со страшным грохотом летел паровоз. Сломя голову Шевлин бросился вперед и рывком стащил Бена с рельс. И тут же мимо них загрохотали колеса вагонов. И тогда Стоув поднялся на колени и поднял револьвер.

— Благодарю, Майк! — произнес он и выстрелил в упор.

От удара пули Шевлин покачнулся, свой револьвер он только что выронил. А ведь как раз успел перезарядить его, пока скрывался позади загона, но у него есть еще один или два…

Стоув опустил револьвер на предплечье левой руки, чтобы точнее прицелиться, и тут Майк рванул из-за пояса кольт Холлистера и трижды нажал на спуск так быстро, как только позволял вращающийся барабан.

Стоув сделал всего один выстрел. Пуля, пролетев мимо, ударилась о рельс и, отскочив, с противным визгом исчезла в темноте.

Ухватившись за рельс, Майк перевернулся. Он сознавал, что на станции полно народу: кто-то с поезда, другие приближаются верхом на лошадях, в сумятице боя может погибнуть невинный. Чтобы прекратить стрельбу, он должен убить Стоува.

Шевлин посмотрел на него. Лицо. Бена было в крови, рубашка тоже.

— Прихлопнул ты меня, — прохрипел он, — а тебя прямо-таки пуля не берет.

И едва произнеся эту фразу, он вскинул револьвер. Майк тут же нажал на спуск.

И наступила тишина, только со свистом выходил пар из клапана паровоза, потом послышались возбужденные голоса. и беспорядочный топот ног.

Кто-то опустился на колени возле Шевлина. Это был доктор Клэгг.

— Бэбкок, — произнес Майк, — он тяжело ранен…

При этом Майк не сводил глаз с Бена Стоува, крепко сжимая в руке револьвер. Он опасался, что тот шевельнется. Однако лежащий не двигался. Его счеты с миром сведены.

— Он сказал, что меня пуля не берет, — слабо улыбнулся Майк, — проверим, как сбудется его пророчество.

— Ты выживешь, — заверил его доктор Клэгг, — такие, как ты, так просто не умирают.

Скотоводство в Рафтере так никогда и не восстановилось, и, когда прииски истощились, он превратился в город-призрак. Майк и Лайна Шевлин здесь не остались. Как только Майк оказался в состоянии путешествовать, они переехали в Калифорнию, и Шевлин несколько лет перегонял там стада.

Тридцать лет назад разобрали давно ненужные рельсы, благодаря которым это место еще имело хоть какое-то основание называться Таппан-Джанкшен — железнодорожный узел. Здания погибли в огне, когда какой-то турист, проезжая мимо по скоростному шоссе, проложенному у подножия горы, выбросил из окна машины окурок.

Лайна Шевлин дожила до преклонных лет, когда один из ее внуков стал рекламным агентом на Мэдисон-авеню note 4 . Дальше ей жить стало незачем, она просто угасла. После ее похорон Майк ушел с кладбища, и больше его не видели.