Сыну происходящее не нравится, и он хмуро смотрит на меня.

— Что случилось, мам?

— Если бы я знала, сынок… — грустно отвечаю ему.

После ужина, загружаю тарелки, в посудомоечную машину, и печально смотрю в окно. Кажется, грядут перемены…

Иду в ванную, где смываю горечь дня, и наношу на тело, вкусный крем, хоть как-то, поднять себе настроение. К мужу решаю, больше не лезть, ничего хорошего из этого не выходит. Надо будет, сам объяснится.

Игорь лежит в постели, так же в телефоне. Ложусь с другого края, и отворачиваюсь от него. Раньше, я всегда весело щебетала, говорила приятности, сегодня не хочу. Чувствую его взгляд.

— Извини, я был груб. Проблемы на работе.

Не обижайся. — Хлопает меня, по — заднице Игорь.

— Что такого произошло, на работе, что я выслушиваю целый день, оскорбления? — Холодно спрашиваю в ответ.

— Ты не поймёшь, Тонь. Там свои заморочки. Ладно, не переживай, нормально всё.

— Ты сегодня, намекнул, что я тебе противна.

— Не бери на свой счёт. Это я в целом.

— Ты можешь мне сказать, что тебя не устраивает?

— Я же сказал, что всё нормально. Давай спать, Тоня. — раздраженно отвечает муж.

Я тяжело вздыхаю, и снова отворачиваюсь от него.

Утром, собираю всё семейство. Дети идут, в школьный летний лагерь, муж естественно, на работу. Я на ногах, с пяти утра, ведь нужно приготовить хороший завтрак, и одежду.

Жарю сырники, сервирую стол. Затем иду, гладить мужу рубашку и брюки.

Дети благо у меня самостоятельные, с одеждой разбираются сами. За столом, относительно спокойная обстановка.

Дети весело переговариваются, муж спокоен, собран.

Провожаю всех, к мужу не лезу, хотя он как будто бы рад, что я не лезу с поцелуями. Ну что же, я не дура, понимаю…

Когда все уходят, решаю посмотреть правде в глаза. Подхожу к большому зеркалу в коридоре, и рассматриваю себя. Муж конечно прав. Я превратилась в тетёху. Овал лица поплыл, брови давно не выщипывала, руки без маникюра уже несколько лет. Тело… грустно говорить даже. Бледное, в складках. Через пару лет, стану копией, с картин Рубенса. Определённо, с этим нужно что-то делать. У меня красивый, эффектный муж, и на кого похожа я? А ещё, этот махровый оранжевый халат… Печальное зрелище… И почему я раньше этого не замечала?

Мои стенания, прерывает звонок, на домашний телефон.

Суетливо подбегаю, хватаю трубку.

— Алло.

— Тонька, ты? — слышу голос, моей знакомой Галины.

— Да, я. Здравствуй, Галя.

— Как дела-то? — Ехидно спрашивает Галя.

С Галей, мы были знакомы, с института. Первая активистка, и сплетница. С мужем мы познакомились, на её дне рождения, он был Галкиным одногруппником, и в дальнейшем, они пошли работать, на один завод. Галка, худая, костлявая брюнетка, с дёргаными, хаотичными движениями, к ней я мужа, никогда не ревновала.

— Что молчишь-то?

— Задумалась Галь, всё хорошо у меня, спасибо. Как сама?

— Я нормально, слушай, я тут посплетничать звоню, новости рассказать.

Я, вздохнув, усаживаюсь на пуфик, понимая, что это надолго. Мыслями летаю, практически не слушаю болтливую Галку.

— И что теперь предпримешь? — жадно спрашивает она.

— Э… Прости, не расслышала.

— Да хватит, в облаках летать! У тебя опасность под носом, а ты как всегда! — Рявкает Галка.

— Какая опасность? — Удивляюсь я.

— По имени Роза! Объясняю ещё раз, для глухих! К нам, две недели назад, пока я была в отпуске, пришла новая лаборантка! Я таких баб красивых, ей Богу, давно не встречала. Такая фигуристая, молодая, ну Эсмеральда! Губки бантиком, всегда красной помадой, и на каблучках, цок-цок, и все мужики завода ей в след!

— Ну а я тут причём? И какое отношение ко мне, имеет ваша новая лаборантка? — Раздражаюсь я.

— Когда я сказала, про всех мужиков завода, то нашего Игоря Витальевича, твоего дражайшего супруга, тоже имела в виду. — Довольно отвечает Галка.

Сердце бухнуло вниз.

— Галя, ты что такое говоришь? Есть основания?

— На обед с ней ходит, раз! Оплачивает ей обед, два! Рожа светится, будто миллион выиграл, три! Мало тебе? А вишенка на торте, говорят, что он её теперь до дома стал подвозить! Я бы тебе раньше сообщила, да из отпуска только вернулась, а сегодня с утра, после пятиминутки, тебе побежала рысью звонить. Так-то.

— Господи… Я даже не знаю, что сказать. — Судорожно вздыхаю я.

— А у вас с ним как?

— Ну, нормально. — Неуверенно мямлю я.