— А ты?

— Я всё решу, Роза. Клянусь.

— Ты выбираешь меня?

— Я выбираю тебя. — Вдалбливаюсь в неё, и ощущаю себя, самым счастливым человеком.

Пока Роза в душе, быстро отправляю Антонине сообщение, что уехал в командировку. Понимаю, как позорно это выглядит, но я слаб. Слаб перед этой тягой. В ответ Тоня присылает:

— «Ты с ней?»

— «Не пори чушь, это работа.» — И трусливо отключаю телефон.

Надо решаться. Это не жизнь.

Устало провожу, руками по лицу. И откидываюсь назад. Счастье, адреналин, страсть, затопляют меня, вместе с тем, выматывая. И я засыпаю.

РОЗА

Я осторожно выхожу из душа. Вижу, что Игорь спит. Беру свой телефон, и вижу десятки пропущенных, от Арсения. Куча сообщений, истеричного характера:

— «Где ты?! На проходной мне сказали, что ты уехала с начальником! Как это понимать?!»

«Почему ты не берёшь трубку, Роза?! Для чего тебе телефон?! Мне плохо, ответь! Я возле твоего дома, жду третий час!»

«Я правильно понял, твой начальник любовник, и ты сейчас изменяешь мне?»

«Я больше не напишу тебе. Прощай.»

«Хотел сказать, что ты самая бездушная женщина, которую я когда-либо знал. Сегодня я приехал признаться тебе в любви, но видимо зря. Прощай, Роза……..»

«Знаешь, я даже схожу в церковь, и поставлю свечку за твоё здоровье, чтоб ты была счастлива, Роза.»

И ещё куча сообщений, подобного, истеричного бреда.

Насухо вытерев тело, я тихо одеваюсь, и покидаю спящего Игоря, вызвав через приложение, такси. На часах полночь, и я подъезжаю к дому. Не успела я выставить ногу, из такси, как сзади включились фары.

Выхожу, и вижу бегущего, ко мне Арсений. Он бежал как трясогузка, а его лицо, выражало высшую степень обиды.

— Где ты была?! — завопил он, на весь двор.

— Не кричи. Я была на работе.

— На работе?! Ты видела время, ты видела мои звонки?! — Заломив руки, он стал прохаживаться по тротуару, высказывая негодование.

— Ты утрируешь, мы заработались, и я не видела звонки. — Почесав бровь ответила я.

— Нет! Это не я утрирую, это ты себя ведёшь, неподобающе! Пока твой молодой человек, сидит, семь часов ждёт тебя в машине, ты находишься неизвестно где! — Театрально ткнув в меня пальцем, выпалил он.

— Я работала, а сейчас я очень устала, Арсений. Мне нужно домой, давай завтра поговорим. — Отворачиваюсь я, и направляюсь к подъезду.

— Ах, ты ещё и хочешь уйти! Уйти без объяснений! Хочешь сказать что ты любишь меня? Разве так себя ведут, любящие люди?!

Я не помнила, когда вдруг, говорила ему о любви, ну да ладно.

— Дорогой, я тебе все объяснила. Не будь эгоистом, дай мне отдохнуть.

— Я ещё и эгоист? Отлично, прощай Роза. — Сощурив глаза, цедит Арсений.

А я, сделав ручкой, иду домой.

— Постой!

Со стоном оборачиваюсь, и вижу как Арсений, упав на колени, и протянув руку ко мне, как подбитый лётчик, заголосил на весь двор, с отчаянием и болью глядя мне в глаза:

— Постой! Подожди! Не уходи!

Я лишь покачав головой, захожу в подъезд. Чертов клоун. Проблема Арсения, что он обожает упиваться драмой, и страдать. Вот что значит, когда у человека, нет забот.

Зайдя тихо в дом, я прошла в комнату, и открыла дверь в спальню. Полюбовавшись дорогим сердцу видом, я закрыла дверь.

ИГОРЬ

Когда я проснулся, ее снова не было. Внутри, все перевернулось. Я стал ей звонить, но она ожидаемо, не брала телефон. Пока пил кофе, я размышлял. Хотя что я хочу? Она ведь с одной стороны права. Я, будучи женатым, семейным мужиком, требую от неё верности и ожидания. Мда, влип, я конечно. Сегодня ещё и с Тонькой объясняться. А что я ей объясню? Прости, мол Тоня, не могу свой хрен на привязи удержать…

Усмехнулся, сполоснул чашку, и отправился на работу, в несвежей рубашке и костюме.

Первым делом, отловил Розу.

— Опять убежала, моя погибель.

— Люблю ночевать дома. — Ласково проводит рукой по щеке, отчего, у меня внутри, все замирает.

— Привыкай, к новому дому.

— Какой ты шустрый. Мне нужно бежать. — Улыбается она, и ускользает.

Я задерживаюсь на час, и еду домой, по пути захватив букет для жены.

Дома меня встречают аппетитные запахи, и нарядная жена. Вручаю ей букет, она улыбается. Без обвинений, и претензий.

Всей семьей, мы собираемся за столом, и глядя как все весело переговариваются и смеются, я замираю от печали. Меня раздирают противоречия.