Она слышала свое хриплое дыхание, ощущала резкую боль под ребрами. Ноги тоже болели, и она чувствовала, что сил больше нет, что ей нужно остановиться. Нет, она была в плохой форме для того, чтобы спасаться бегством от толпы мужчин.

Я знала, что не занимаюсь бегом. Я знала, что это ложь.

Она рискнула оглянуться и увидела приближавшихся преследователей.

Нельзя бежать по прямой.

Селия свернула в сторону, попыталась бежать зигзагами. Лес редел, что было странно. Она знала, что, когда углубляешься в чащу, деревья растут гуще, пробираться становится труднее, но все было с точностью до наоборот. Внезапно лес кончился, и она очутилась на голой утоптанной земле.

За полосой земли находилась бетонная площадка, а дальше она увидела то, что сначала показалось иллюзией или галлюцинацией.

Путь ей преградила очень высокая белая стена – футов тридцать-сорок, а возможно, и выше, – а в стене была дверь, наподобие той, которую могла бы увидеть Алиса, погнавшаяся за белым кроликом. Прямоугольная серая дверь с красными буквами.

Выход.

Селия не знала, что она способна так быстро бегать. За спиной, совсем близко, раздался вопль:

– Ну уж нет, сучка гребаная, ты от нас не уйдешь!

Она врезалась в дверь всем телом и распахнула ее.

Элли чувствовала, что шорты жмут. Они были из джинсовой ткани, и она такие обычно не носила, к тому же шорты были малы по крайней мере на размер. Они стягивали живот и чуть ли не лопались на бедрах. Интересно, зачем она вообще их купила и когда? Время от времени Элли отправлялась по магазинам вместе с Кэм и Мэдисон и покупала всякие ненужные вещи. Она делала это для того, чтобы не выделяться, не давать им повода высмеивать ее, называть занудой, ханжой и так далее. Нет, они не издевались над ней постоянно, но изредка у Кэм ни с того ни с сего возникало желание наговорить Элли гадостей, а Мэдисон старалась не отставать. Эллисон чувствовала себя в некотором роде лишней, потому что присоединилась к их маленькой группе последней. Кэм и Мэдисон подружились еще до ее появления. Ее задевали их шуточки, но она только улыбалась, потому что о своих страданиях не следует никому рассказывать, страданиям лучше всего предаваться в одиночестве.

Она не носила ни короткие шорты, ни облегающие майки. Тем не менее каким-то образом она умудрилась отправиться отмечать день рождения, в эту долгожданную поездку, на которую возлагала столько надежд, в ненавистных шортах. Утешало только то, что футболка была более или менее свободной. Элли всегда покупала свободные футболки и свитера, потому что облегающая одежда подчеркивала ее треклятый бюст. Другие девчонки считали, что иметь грудь размера DD – это здорово, они жаждали внимания мужчин, но Элли знала, что ничего хорошего в этом нет. Кэм, у которой была очень маленькая грудь, носила бюстгальтеры пуш-ап и каждый раз на пляже или в бассейне бросала завистливые взгляды на Элли. Элли краснела и подтягивала бретельки купальника.

Большая грудь была у Элли уже в старших классах, она достигла нынешнего размера, когда Элли было всего пятнадцать. Поэтому незнакомые мужчины вдвое старше нее (а иногда и больше, чем вдвое) считали, что имеют полное право пялиться и отпускать пошлые шуточки. Они буквально облизывались, разглядывая ее, и она чувствовала себя не человеком, а куском мяса.

Элли постаралась незаметно потянуть шорты вниз, но, поскольку она сидела на складном стуле, ничего не получилось; для того чтобы что-то сделать с шортами, ей нужно было встать и тем самым привлечь к себе внимание. А Элли не хотелось привлекать к себе лишнее внимание. Она и без того выделялась среди подруг – приехала на уик-энд без бойфренда. С другой стороны, предполагалось, что это будет девичник, только для Элли, Кэм и Мэдисон, что они будут пить вино, играть в «Уно» и хохотать над всякой чепухой, что все будет как раньше, до того, как Кэм и Мэдисон начали проводить круглые сутки в компании своих дурацких парней.

Элли покосилась на Кэм и Брэда («Брэд, – с презрением подумала она. – Это кем надо быть, чтобы назвать ребенка Брэдом в 2000 году? Как в фильме Джона Хьюза [10] »). Кэм сидела на коленях у Брэда, и ее шорты (которые были даже короче, чем у Элли) открывали длинные ноги. На ногах еще сохранился летний загар. Кэм была воплощением голливудского идеала студентки: стройная, очень светлая блондинка скандинавского происхождения с высокими скулами.

Брэд выглядел как сынок богатых родителей, каким он и был на самом деле. У него тоже были светлые волосы, мускулистое тело, а губы постоянно искривлены в презрительной ухмылке – словно мир не оправдывал его ожиданий. Хотя он, Брэд, всегда получал то, что хотел.

Мэдисон и Стив, прижавшись друг к другу, сидели на деревянной скамье напротив Элли, по другую сторону костра. Стив шептал что-то на ухо Мэдисон, та хихикала. Он был выше и худее Брэда, его темные волосы были коротко подстрижены над ушами, а длинная челка постоянно падала на лоб. Он чуть ли не каждую минуту откидывал ее назад, как супермодель в клипе. Когда Элли это видела, ей ужасно хотелось либо (а) отстричь эти нелепые патлы, либо (б) предложить ему заколку.