Шрифт:
Море начатых и не оконченных в уме расчетов. Нехватка данных.
Кристи подошла сзади, потерлась носом о плечо. Эрвин вздрогнул.
– Нервничаешь? – шепнула она.
– Стараюсь не делать этого, – улыбнулся он. – Очень вредная привычка.
– Спасаешься математикой, как всегда?
«Не спасаюсь ею, а живу», – хотел возразить он, но, вспомнив разговор о нарциссизме, просто кивнул. Кристи поняла его молчание по-своему: вычислителю надо собраться, сейчас ему лучше не мешать. Почти беззвучно она удалилась в спальню.
Послышался свист. Над площадкой для малых атмосферных судов завис и слегка покачивался, готовясь к посадке, малый флаер типа «москит». Без опознавательных знаков.
Эрвин прилип к иллюминатору.
Флаер опустился просто, без шика. Не брякнулся, но и не блеснул изяществом пилотажа. Эрвин и сам опустил бы суденышко не хуже.
Задралась дверца и стала напоминать куцее птичье крыло.
Эрвин непроизвольно дернул щекой. Случилось то, что он считал наихудшим и не очень вероятным раскладом. Из «москита» по-спортивному легко выбрался не кто иной, как Джанни Риццо собственной персоной.
Глава 11
Переговоры, которых не было
Он был приветлив. Он сиял, будто намеревался встретить на плавучем терминале старых друзей после долгой разлуки. Он излучал уверенность. Белозубо улыбнувшись, он помахал рукой всему вообще – искрящемуся бликами океану, серым надстройкам Сковородки, укрывшимся за надстройками людям. С поднятой рукой полуобернулся туда-сюда, показав, что он не при оружии. И тогда из-за надстроек начали высовываться головы.
Джанни одарил их еще одной лучезарной улыбкой и вновь помахал рукой. Откуда-то появился Каин с лучеметом на груди, подошел к Джанни и завел с ним неслышный разговор. Потом перевесил оружие на плечо и указал рукой на капитанскую каюту. Снизу по трапу косолапо поднялся приземистый крепыш – Каин называл его Барсуком и доверял ему больше, чем другим, – и присоединился к беседующим. Теперь все трое смотрели в сторону кормовой надстройки.
Эрвин отпрянул от иллюминатора и глубоко вздохнул. Жаль. Однако чему быть, того не миновать…
Бок о бок с Каином, веселый – ну прямо свой в доску парень! – Джанни Риццо направлялся прямиком в капитанскую каюту. Навстречу тому, чего не миновать.
А чего не миновать?
Только два взаимоисключающих варианта. Либо – либо. И оба варианта – дрянь.
– Оставайся здесь, – приказал Эрвин Кристи, входя в спальню. – Что бы ни случилось, не выходи из этой комнаты. Ничему не удивляйся, ничего не бойся, никому не сопротивляйся. У тебя аутизм.
Кристи хотела что-то сказать, но Эрвин решительным жестом показал, что не желает слушать. Сдвинув стенную панель, он достал из тайника личное оружие капитана – маленький никелированный пистолет. Антикварная вещица стреляла пулями. Сунув ее за пояс сзади, Эрвин одернул рубаху.
– Ого! – не выдержала Кристи. – Откуда это здесь?
– Каин предоставил нам эту каюту, не приказав обыскать ее. За что я ему глубоко признателен.
– А почему ты молчал?
– Просто к слову не пришлось… Извини, мне пора.
– Стой! Что ты собираешься делать?
– Удивлять дураков, – сухо ответил Эрвин, направляясь в гостиную.
Он поспел вовремя – как раз для того, чтобы распахнуть дверь перед Каином, Джанни и топающим позади Барсуком. Он оставался за дверью, пока не вошли все трое, и со стуком захлопнул ее.
Полуобернувшись на ходу, Джанни взглянул назад – мельком, ожидая увидеть очередного вооруженного бандита. Он сделал еще два шага, прежде чем до него дошло, с кем ему довелось встретиться еще раз.
Крохотная запиночка на ходу, вмиг напрягшийся затылок – лишь по этим малозаметным деталям внимательный наблюдатель мог бы понять состояние Джанни. А по тому, как он обернулся вторично – на этот раз неспешно, почти вальяжно, – этот наблюдатель мог бы понять, какая бешеная работа идет сейчас под черепной крышкой эмиссара с материка. Весь план переговоров, без сомнения, тщательно обдуманный, летел к черту.
– Вот как, – произнес Джанни. – Ты здесь?
– Как видишь, – без усмешки ответил Эрвин.
– Живой?
– Хочешь потрогать?
Каин открыл было рот, намереваясь что-то сказать, но ничего не сказал, а удивился, похоже, не меньше Джанни. Он отступил на шаг и стал наблюдать, явно намереваясь не пропустить ни слова, ни жеста.
– Мне доложили, что ты либо сожран язычником, либо просто утонул, – самым беспечным голосом сказал Джанни. – А ты, оказывается, непотопляемый. Мне следовало знать это. Ай да Ламбракис! Недооценил я его, недооценил… Да и ты, как всегда, своего шанса не упустишь…