– Ты давал мне время.

– Оно истекло ровно в тот момент, когда ты решила начать играть со мной в свои игры.

– Я не…

– Раз ты решила выкидывать свои фокусы, то будь готова и к моим ответам.

Прикрываю веки. Моя жизнь катится куда-то, и у меня нет сил сопротивляться той стихии, которая обрушивается на меня.

Юсупов за годы нашей разлуки стал еще жестче, агрессивнее и сильнее.

Такие люди продавливают, ломают и подчиняют.

А я его когда-то еще и любила…

Глупая.

Как можно любить такой кусок ледяной глыбы?!

Жмет на газ, разворачивает автомобиль резко, и я понимаю, что машина двигается, при этом отдаляется от здания моего офиса.

Оглядываюсь по сторонам и взвизгиваю:

– Куда ты меня везешь?!

Молчит, лишь прибавляет газу, а я замечаю в боковых зеркалах, что за нами еще пара машин сопровождения.

– Игнат. Ты отдаляешься от офиса! – опять повышаю голос.

– У нас был уговор, – выговаривает жестко, – ты сегодня показала, что лакомый кусочек для моих врагов…

– Каких врагов?! Что за бред?! Куда ты меня везешь?! – спрашиваю с нажимом.

Бросаю внимательный взгляд на резкий профиль Игната. Вновь лицо – маска. Ничего не понять.

Уже не жду ответа, как внезапно меня оглушает:

– Я везу тебя в особняк, Юля, – отвечает лаконично, а затем добивает меня внезапным: – Будешь жить со мной.

– Что?! – вскрикиваю, хватаюсь за переднюю панель, потому что в этот момент Игнат входит в резкий поворот.

– А ты как думала?! – спрашивает и бросает на меня взгляд. – Ты моя жена, а значит, живем мы вместе, в одном доме.

Меня на мгновение на смех разносит, и я бросаю весело:

– Я надеюсь, спать мы не в одной спальне будем?!

Мой вопрос повисает в воздухе, и, как это ни странно, но Юсупов на него ничего не отвечает.

– Я не могу ехать в твой чертов дом! – наконец спустя минуту молчания произношу я. – Я Морковкина оставить не могу!

Машину слегка заносит на этих словах, и Игнат вновь смотрит на меня, буквально взглядом стреляет, прибивает к месту.

– Какой еще Морковкин?! – спрашивает так грозно, что я на мгновение начинаю бояться за своего пушистика.

– Дома у меня живет. Так что разворачивайся, и едем ко мне.

– У тебя дома никто не живет, – отвечает Игнат, и на мгновение в его словах проскальзывает сомнение, а я не спешу развеять его сомнения, получаю какое-то странное удовольствие от звенящей натянутости между нами. И мне кажется, что Юсупов бесится, а я лишь подливаю масла в огонь.

– Кто это такой, и почему ты к нему по фамилии обращаешься?

– Возвращайся. Мне нужно понять, как быть дальше, и решить все с Морковкиным…

Прикрывает на мгновение веки, опять резко выкручивает руль и разворачивается. Мы мчимся в сторону моего дома, а я наблюдаю за тем, как массивные руки мужчины впиваются в руль, как длинные пальцы сжимают его так, будто с корнем вырвать хотят, подмечаю ободок дорогущих часов на запястье, которые слегка выглядывают из-под белоснежного манжета.

Пока едем до моего дома, я уже понимаю, что все куда серьезнее, чем мне представлялось. Юсупов на полном серьезе вновь сделал меня своей женой. Раз уж решил, что мы вместе должны жить, значит, я вновь становлюсь женой напоказ. Интересно, как он будет решать вопрос с людьми, ведь на нашей свадьбе было полно друзей Игната, таких же миллиардеров, и если на бумаге такой, как он, может все стереть и написать заново, то… что делать с памятью людей?!

Хотя… Я более чем уверенна, что при встрече все будут делать вид, что страдают амнезией и что мы с Игнатом и не разводились…

И все же муж не говорит, зачем я ему понадобилась, но стремительно выстраивает необходимую для себя линию поведения.

Машина останавливается во дворе, Юсупов разблокирует двери, и я выскальзываю наружу.

– Жди здесь, я соберусь.

Выговариваю скороговоркой, но мужчина лишь ухмыляется и выходит из машины следом, идет за мной.

– Я что-то никакого сожителя у тебя вчера не заметил, – выговаривает рублено, слова бросает, как дротики, и мне как-то уже жалко становится несчастного Морковку.

Качаю головой, игнорирую слова бывшего-нынешнего мужа и иду в подъезд. Поднимаюсь по лестнице, и внезапно нога соскальзывает, не замечаю какую-то бутылку, которую, видимо, бросила то ли шпана, то ли местные алкоголики.

Меня ведет, и я чуть не падаю, вскрикиваю и лечу назад, кажется, что сейчас меня расплющит на этой лестничной площадке, но сильная рука оплетает меня за талию, придерживает, и я оказываюсь в руках Игната.

Замираю, дышу тяжело, сердце колотится в груди со страшной силой, а я цепляюсь за лацканы пиджака мужчины. Не знаю, как так получилось, что я оказываюсь лицом к лицу с мужчиной и ощущаю его ментоловое дыхание на своих губах. Я рассматриваю его сорочку без галстука, расстегнутые пуговицы и боюсь поднять глаза, потому что уверена, что в эту секунду утону в его пронзительных глазах.