Шрифт:
Да уж, вздохнула я. При таком отношении к клиентам, боюсь, мне самой ужиться с этим миром не светит.
В последние выходные ноября опять зарядили дожди. Похоже, надвигался второй тайфун. Чтобы испортить осень, хватило и первого, но природа не унималась, и очередной фронт холодного воздуха наползал на Японские острова.
А за пару дней до этого в магазинчик заглянула госпожа Уофуку.
— Поппо-тян! У меня тут билет… Не хочешь сходить? Купила по случаю, да за внуками смотреть будет некому. Никак из дома не вырваться!
И она достала из кармана фартука билет на представление театра ракуго [55] .
— Это в субботу вечером. Сходи, если сможешь. Считай, это тебе подарок от Тетушки Рыбы на счастье! [56]
Жена хозяина рыбной лавки в шутку называла себя Тетушкой Рыбой. В этом и правда было что-то забавное.
Афишу этого шоу я в городе видела и даже запомнила. Известный ракугока — по слухам, лучший из молодых — выступал в одном из залов храма Коме-дзи. В ракуго я особо не разбираюсь, но, конечно, по телевизору смотрю иногда. А вот вживую не видела еще ни разу.
55
Ракуго (яп. ??, букв. «падающие слова») — литературно-эстрадный жанр, созданный в XVI–XVII вв. по принципу «театр одного актера». Устные миниатюры ракуго исполняются на малой сцене профессиональным рассказчиком (ракугока). По форме отдельные номера таких шоу могут варьироваться от анекдота до весьма продолжительного рассказа.
56
Фамилия Уофуку пишется иероглифами «рыбное счастье» (??).
— Деньги я вам отдам! — пообещала я, причем несколько раз, но под натиском Тетушки Рыбы сдалась и все-таки приняла билет в подарок. Теперь не пойти было уже просто нельзя.
Дождь постепенно стихал, но на всякий случай я надела сапоги и плащ. От «Цубаки» до храма Коме-дзи дорога пешком занимает чуть меньше часа. Вышла я даже раньше, чем нужно, брела по улочкам не спеша и прибыла к храму за пять минут до начала шоу.
Сцену для представления устроили в главном корпусе храма, прямо перед статуей Будды Амитабхи. На высоком помосте установили классическую ширму из золотых листьев, перед которой и сидел актер, рассказывая свои истории. Просторный зал Омидо был забит до отказа — как взрослыми, так и детьми. И все, от мала до велика, с очень серьезным видом внимали каждому слову рассказчика.
Шоу закончилось, я вышла на улицу. Дождь почти перестал. А когда я проходила через самые огромные в Камакуре храмовые ворота Санмон, меня вдруг кто-то окликнул. Точнее, я даже не поняла, что обращались ко мне, и пошла себе дальше. И тогда меня окликнули снова, уже громче, а затем еще и хлопнули по плечу.
Я с удивлением обернулась. Передо мною стоял Барон. Вынув из одного уха таблетку наушников, он проворчал:
— Зову тебя, зову! Сколько можно меня игнорировать?!
Изъяснялся он, как и прежде, сплошными упреками.
— Простите! Я вас не заметила…
«Что за чушь!» — прочиталось на его лице. Из наушника в его руке доносился какой-то джаз. Ласковое воркование саксофона растворялось в ночной тиши.
— Ходила на ракуго?
— А куда ж еще? В такой день и в такую погоду? — сказала я и тут же угодила ногой в глубокую лужу. Он в испуге отпрянул, и я опять извинилась.
— Ох, простите!
Барон тем не менее даже не думал от меня отставать. Говорить ему, что ракуго мне понравилось, я не стала. Не хватало еще заводить с ним беседу. Но тут он спросил меня в лоб:
— Хатоко! У тебя есть немного времени?
Откуда он знает меня по имени? И за каким чертом ему тратить мое время?
Я не нашла, что ответить, и он продолжил.
— А то письмо ты написала отлично! — процедил он, глядя куда-то в сторону.
— Ну слава богу! Спасибо!
Уточнять, доволен ли он результатом, я не решилась. Но хотя бы один из камней с моей души наконец свалился.
— В качестве вознаграждения готов накормить тебя любым обедом, какой пожелаешь. Выбирай что угодно. Я все оплачу…
В сыром ночном воздухе его нагловатый голос звучал особенно резко. Оставив храм за спиной, мы зашагали по улице в сторону автобусного терминала.
Вообще-то, я предпочла бы оплату деньгами, но с таким типом, как этот Барон, лучше не спорить, подумала я. А если вообще отказаться от денег, еще неизвестно, как он себя поведет. Пускай уж будет как ему удобнее. В конце концов, даже получив с него деньги, я все равно спустила бы их на что-нибудь вкусненькое. А так даже побалую себя деликатесами подороже!
В затянувшейся паузе лишь его деревянные сандалии звонко клацали по мокрому асфальту.
— Тогда хочу жареного угря! — решилась я наконец. В принципе, я с самого начала хотела угря, но паузу выдержала, чтобы он не подумал, будто мне все равно. Не сомневаюсь, он бы и это вывернул себе на пользу.
— Угря? Ну что ж. Угря так угря… — Барон раздул ноздри с важным видом знатока и резко ускорил шаг. — За мной!
Полы его кимоно хищно раздувались на ветру. Догонять его пришлось чуть ли не бегом. В отличие от бодрого клацанья его сандалий мои резиновые сапоги хлюпали по лужам, скорее, жалобно.