– Я нахожу вас очень обаятельным и интересным человеком, полковник, – начал Паррел, едва пригубив бокал. – Во – первых, мы, жители Волчьего созвездия... ведем несколько изолированный образ жизни и нам довольно трудно следить за последними достижениями основных направлений культуры, а вы являетесь ценным источником информации. Во-вторых, никому из нас до сих пор не представлялась счастливая возможность иметь дело с профессиональным солдатом. Между прочим, не слишком ли вы... молоды для теперешней должности?

– В кровавых войнах продвижение по службе происходит быстро, ответил Стэн.

– Конечно. Причина, по которой я задал вам этот вопрос, кроется в моем желании завуалировать комплимент лично вам, как доблестному воину, и побольше узнать о ваших намерениях и намерениях ваших подчиненных.

– Мы намереваемся выиграть войну для вас и Пророка Теодомира, сказал Стэн, пытаясь выставить себя в глазах Паррела предельно бестолковым, тупым солдафоном.

– Ни одна война не длится вечно.

– Разумеется.

– Вы рассчитываете одержать победу?

– Да.

– А после победы?

– После победы, – ответил Стэн, – мы заберем наши денежки и будем ждать начала следующей войны.

– Бессмысленное существование. Возможно... да, возможно, продолжал Паррел, внимательно глядя в свой бокал, – вы и ваши люди могли бы найти дополнительную работу здесь.

– На каких условиях?

– Вам не кажется странным, что у нас существуют две культуры, очень похожие одна на другую? Разве вы не находите, что обе эти культуры основаны на религиозном вероучении, которое вы, искушеннейший в житейских делах человек, должны считать несколько архаичным?

– Меня учили никогда не вникать в вопросы вероисповедания клиентов.

– А не мешало бы. Должен заметить, я мало что знаю о наемниках.. Но даже основываясь на своих скудных познаниях, я прихожу к заключению, что те из них, кто избежал смерти с мечом в руках, становятся... скажем, политически активными людьми.

Паррел сделал паузу в надежде, что Стэн прокомментирует его слова. Но полковник молчал.

– Человек, обладающий вашими недюжинными способностями, человек, который имел бы личную заинтересованность в успешном ведении дел своих клиентов, мог бы счесть для себя более выгодным продление контракта после того, как его срок истечет. Не находите?

Стэн встал и подошел к стене, на которой висела походная сумка наемника с набором необходимых принадлежностей: микрокомпьютером, машинкой для конвертирований денег, лучевыми весами и боевым оружием. Проведя рукой по сумке, Стэн вернулся к Паррелу.

– Насколько я понимаю, – сказал он, – успех в делах торговца зависит в его умении уклоняться от прямых ответов. К сожалению, я таковым не обладаю и не привык ходить вокруг да около. Я бы расценил ваш вопрос, синьор Паррел, как предложение остаться после уничтожения дженнисаров и заключить контракт на свержение Теодомира.

Паррел сделал вид, что его шокировали слова Стэна.

– Я бы никогда не осмелился предложить вам такое.

– Нет, не осмелились бы, – согласился Стэн.

– Вечер слишком затянулся, полковник. Полагаю, нам лучше продолжить беседу в другой день, может быть, в более удобное для вас время.

Стэн поклонился Паррелу, поставил полную рюмку на книжную полку и пошел к двери.

Стэн спустился по лестнице и сладко зевнул, глядя на полную небтанскую луну. «Очень длинная ночь, – подумал он. – Но у тебя еще четыре часа до встречи».

– У вас усталый вид, полковник, – донесся из темноты мягкий женский голос.

«Убей мужчину, люби женщину», – часто повторял про себя Стэн. Ночь обещала быть захватывающей.

Стэн поклонился Софи, вставшей со скамейки балюстрады.

«К дракху важную предрассветную встречу, к дракху Паррела с его предложением скинуть Пророка, к дракху эту изумительную женщину, которая, я в этом твердо убежден, хочет заняться со мной любовью не только потому, что ей понравилась моя стрижка. Я живо разделаюсь со своими половыми инстинктами, настаивающими на том, чтобы я подальше послал Императора, Теодомира и наемников». Стэн улыбнулся Софи.

– Потрясающее вы устроили зрелище, – сказала Софи.

– Предпочел бы развлекаться по-другому.

– Я искала вас после того, как убрали ваших оппонентов.

– Зря. Я решил покинуть зал, Софи, потому что считаю невежливым обнимать в танце женщину, когда руки твои по локоть в крови.

Софи была удивлена. События разворачивались не по сценарию.

– Единственное, о чем я искренне сожалею, – продолжал Стэн, – так это о том, что мне не представилась возможность сказать вам, насколько вы прекрасны.