— Мы просто создаём для недавно усопших такие условия, чтобы послесмертие не становилось для них слишком серьёзным шоком. Лучше, если осознание будет приходить постепенно. Некоторые, знаете ли, на эмоциях такое устраивают… Энергетика-то в усопших никуда не девается. Приходится даже архангелов вызывать.

— Со смирительной рубашкой? — на автомате пробормотал я.

— Ну почему же, есть более действенные средства, — на полном серьёзе ответила «секретарша». — И поверьте, они бы вам не понравились. Так что во избежание…

Она чуть нахмурилась, но тут же улыбнулась. А у меня мелькнула мысль, может, это какой-нибудь розыгрыш? Снимает меня сейчас скрытая камера, а потом видео окажется в интернете, или на телевидении. В пранк (вот тоже новомодное словечко) я поверил бы скорее, нежели в чистилище.

— Арсений Ильич, пройдите вон в ту дверь, а там вас уже вызовут.

Она сделала движение рукой влево от себя, и я увидел ещё одну дверь, которую раньше почему-то не замечал. Она была тоже деревянная, с не менее вычурной ручкой.

— Куда вызовут? — на всякий случай спросил я.

— К одному из наших специалистов. Ну же, смелее, — подбадривающе улыбнулась «секретарша».

Я обречённо отправился в указанном направлении, но на полпути остановился. Обернулся к «секретарше», которая с прежней, ободряющей улыбкой смотрела мне вслед. Показалось, или из-под её аккуратной причёски проглядывают маленькие рожки? Причём белого цвета, и витые, как маленькие раковины-рапаны? Я зажмурился, потряс головой, открыл глаза и уже никаких рожек не увидел.

— Э-э… Скажите, любезная, а что с теми девушками? Ну, из-за которых я во всё это вляпался?

— Секунду.

Она повернулась к монитору ноутбука, пробежалась наманикюренными пальчиками по клавишам.

— С ними всё в порядке. Эти негодяи, которые вас избили, увидев, что натворили, тут же убежали. А девушки вызвали «скорую медицинскую помощь». Впрочем, вам она уже не поможет. Кстати, ваших убийц найдут через 13 часов, 27 минут. Все получат сроки, от трёх до двенадцати лет.

— Ясно, — пробормотал я. — Спасибо!

Ну, хоть с девушками обошлось, не зря пострадал. Да и этих подонков засадят, пусть и не на столько длительные сроки. За воровство и то порой больше дают.

Я кинул прощальный взгляд на «секретаршу», и шагнул к двери. Потянул ручку на себя и… Оказался в ещё одном длинном коридоре, вот только он теперь напоминал больничный. Вернее, коридор какой-нибудь поликлиники. Вдоль обеих стен тянулись ряды жёстких кресел, на которых сидели десятки людей самых разных возрастов: от девушки лет шестнадцати с крашеными в разные цвета волосами (причём на девице были лишь маечка и трусики), до пожилых. Кто-то сидел молча, понурив голову, кто-то плакал, а две бабушки вполголоса о чём-то между собой общались.

При моём появлении почти все повернули головы в мою сторону, включая сидевшую ближе всех ко мне девушку, которая до этого сосредоточенно сковыривала чёрный лак с ногтя большого пальца левой руки. Наверное, готка. У меня внучка одно время в таком же прикиде ходила, пока нормального парня не встретила.

— Вы последняя? — спросил я, присаживаясь рядом с ней на свободное место.

При этом, обернувшись назад, никакой двери я уже не заметил. М-да. Похоже, пути назад и впрямь нет.

— Тут вызывают, — буркнула готка, и снова вернулась к прерванному занятию.

Я помолчал, затем всё же не выдержал, спросил:

— А с какой периодичностью вызывают?

— При мне одного только, который без башки был, вызывали, а я тут фиг знает сколько уже сижу, минут тридцать наверное, — ответила она, отколупав наконец-то кусочек лака.

— Без башки?

— Ну да, — пожала она плечами, придирчиво осматривая ноготь. — Без башки. Если не врёт, то пьяный на рельсах уснул, вот поездом и отфигачило. Он её как арбуз подмышкой таскает, она сама по себе говорит.

— Однако…

Я не нашёлся, что ответить. А девушка переключилась на другой ноготь.

— А вы-то как сюда угодили?

— Таблеток нажралась, — как ни в чём ни бывало призналась девица. — Парень меня бросил.

— Однако, — повторил я подобно Ипполиту Матвеевичу из «Двенадцати стульев», только не с такой протяжно-удивлённой интонацией.

Нет, конечно, во все времена хватало дур и дураков (но в основном дур), которые из-за несчастной любви лезли в петлю, вскрывали вены или вот как эта, горстями жрали какое-нибудь снотворное, чтобы уснуть навеки. Но я этого не понимал. Было бы из-за чего… Особенно когда у тебя вся жизнь впереди, и ты ещё наверняка встретишь свою судьбу.