Тут Григорян достал из кармана небольшой браслет.

— Держи. Это артефакт личины.

— Это…

— Да, вот еще заготовки, — протянул он ему небольшую шкатулку. — Кристаллы вставляются в отдельные пазы. Попрактикуйся, прежде чем использовать. Поменяй форму, почувствуй тело. Это важно, иначе потом можешь облажаться в самый ответственный момент.

— Это… а как…

— Да, на ночь его одевай. Он будет брать силу твоего тела и заряжаться. Можешь без кристалла. И обязательно попрактикуйся. иначе потом в другом теле можешь растеряться.

Фирс тяжело вздохнул, глядя на увесистый браслет из серого металла.

— И не переживай. Убивать никого не надо будет. Для этого есть ликвидаторы. Твое дело — слушать. Смотреть и слушать, — произнес Григорян, глядя на растерявшегося одаренного уборщика.

Я сидел в своей каморке. Дверь запер изнутри. А вокруг меня было разложено несколько учебников, которые я позаимствовал у профессора артефакторики. Он объяснил мне как использовать самое обычное световое заклинание под названием «Походный фонарь».

Честно говоря, когда Артемий Георгиевич только заговорил о том, что собирается научить меня заклинанию, моя челюсть чуть было не пробила пол. Я и подумать не мог, что его интерес вырастет настолько, что, по сути, он пойдет против правил академии. Хотя, я не был уверен, что такие правила существуют на бумаге. Однако подобное очевидно. И так было всегда. Простых одаренных, не обучают магии.

Но в моем случае всё было по другому. Хоть я и не являлся учеником университета, однако всё же находился за его стенами, и тесно общался с профессором. Не знаю какие именно цели он преследовал, но для меня это было на руку.

Я был несказанно рад, что Артемий Георгиевич собрался обучить меня пусть самому простому, пусть самому безобидному и, возможно, даже самому бесполезному и затратному заклинанию. Однако для меня это было новым шагом. Ступенькой вверх. Возможностью, которую я не мог упустить.

Только вот спустя несколько часов попыток я не продвинулся ни на миллиметр. Сколько бы я не вчитывался в учебники, но у меня ничего не получалось. От слова совсем.

А ещё эти гребанные тревожные мысли по поводу Григоряна и Громова никак не отпускали меня. Возможно, именно из-за этого мне и не удавалось сосредоточиться…

Твою мать! Как же я влез во всё это?

Хотя, если подумать, влез-то в это дерьмо я уже очень давно и погряз в нем по самую голову. Да уж, теперь уже поздно дергаться… В любом случае, Григорян, даже если и имеет с этого свою выгоду, он абсолютно прав. Оставить Громова на самотек у меня уже не получится. Ведь рано или поздно он разберется со всеми своими проблемами и не дай бог вспомнит про меня. А он вспомнит… и что тогда будет?

Ответ очевиден — ничего хорошего!

Я сглотнул от неутешающих мыслей и предпринял очередную попытку создания Походного фонаря. Результат всё тот же. Нулевой.

Да блин!

Я отложил книгу в сторону, поднялся и отправился в лабораторию артефакторики.

Надеюсь профессор ещё там.

Прибыв в кабинет, я обнаружил в нем не только Артемия Георгиевича, но и ещё одного ученика. Вешкина.

Офигеть! Кирилл по серьезному взялся за это дело. Удивительно просто!

— О, Фирс! — Проговорил профессор завидев меня на входе в кабинет. — Проходи, ну как дела?

— Да не важно… — честно признался я. — Ничего у меня не получается. От слова совсем!

— Хм… Я почему-то был уверен, что судя по твоим способностям в телекинезе, ты быстро освоишь одно из самых базовых заклинаний.

— Ну… вот как-то так. — Расстроенно проговорил я.

— Надо подумать…

— Фирс! — Вмешался Кирилл, пока Артемий Георгиевич отвлекся на свои мысли. — А глянь, что я сделал! Я же говорил, что позже тебе покажу!

Вешкин радостно дал мне в руки небольшую, деревянную шкатулку и принялся взволновано ждать.

— Эм. А что ты от меня хочешь? — Произнес я, глядя на брата.

— Открой!

— Ну, ладно.

Я открыл крышку шкатулки и сверху появилась неподвижная скрипка. Точнее узор. А с секундной задержкой оттуда разнесся звук игры этого же музыкального инструмента. Но что самое обескураживающее, так это то, что игра была практически точь в точь как у Филимона. Душераздирающий скрежет, который давил на голову и заставлял щуриться и морщиться… и совсем не от удовольствия.

Я сразу же догадался, что Вешкин достал откуда-то запись реальной игры Филимона и воплотил её в своей шкатулке. Хорошо ли это? Очень сложный вопрос…