Шрифт:
Последней каплей в чаше ее страха был новый конверт, на этот раз большой, подписанный «Константину Касьянову и Александре Завьяловой».
В конверте лежали обе ее статьи – о Версаче и о Корсакове, с ярко-желтыми полосками маркера. В обоих текстах были выделены все места стилистических совпадений, несомненно, указывавших на одно и то же авторство…
Там же лежал красивый квадратик белого картона, с розами по бордюру, на котором значилось:
«Уважаемые господа журналисты приглашаются пожаловать на чашечку кофе в удобное для них время по адресу…»
Следовал пригородный адрес.
«…Извольте позвонить по телефону… и уточнить удобное для господ журналистов время».
Реми появился на Смоленке около пяти. Он как-то неловко потоптался на пороге, словно видел эту квартиру первый раз, потянул носом воздух, и лицо его приняло, как показалось Алексею, растроганное выражение.
Кис не ошибся: погрузившись в атмосферу его холостяцкой квартиры, пахнувшей табаком и пылью, небогатой и не очень-то прибранной, Реми вдруг ощутил прилив какого-то умиления… В этом кусочке земного пространства размером в каких-то восемьдесят квадратных метров было заключено, как в волшебном сосуде, тепло неподдельных человеческих отношений. Глядя на встрепанного Алексея, чьи курчавые непокорные волосы, взъерошенные в раздумье пятерней, комично торчали в разные стороны, чьи глаза были устремлены на Реми с беспокойством, Реми почувствовал прилив благодарности до спазма в горле – за это беспокойство, за этот вопрошающий взгляд, за готовность разделить любое чувство, мысль или проблему, которую ему может выложить Реми…
Осознав, что он подозрительно замер на пороге, а глаза его странно заблестели влагой, Реми быстро прошел в кухню, роняя в оправдание на ходу: «Устал. Знаешь, не очень много пришлось спать сегодня ночью…»
– То-то я смотрю, ты осунулся… Даже загар твой как-то полинял за эти дни. Я уж было подумал, что эта проклятая страна на тебя так влияет – мы тут все озабоченные… Но если это от сегодняшнего недосыпа – то все в порядке! Я всегда ратую за озабоченность, если это озабоченность – сексуальная! – хохотнул он. – Где ты пропадал весь день?
– Сейчас расскажу, дай допить… – Реми набрал полный стакан из-под крана и, опрокинув голову, шумно заглатывал холодную воду. – А ты как провел день, что ценного накопал?
– Я на Ленинском был…
– А я на даче…
– Ты знаешь, что я обнаружил?..
– А Ксюша, знаешь, едва не влипла в новую историю!..
Проговорив одновременно минут пять, детективы утихли, уставившись друг на друга.
– Давай по очереди, а? – предложил Кис. – Начинай! – великодушно уступил он.
– Ты начинай, – устало соперничал в любезности Реми, – а то у меня долгая история.
Кис ломаться не стал и быстро отчитался о своем бесплодном броске на Ленинский и о статье под псевдонимом.
Выслушав Киса, Реми заметил, что на роль убежища для секретных документов наиболее реальной кандидатурой ему представляется дача, по той простой причине, что Паша с Варей что-то об этом знают. Во всяком случае, у него, у Реми, сложилось именно такое впечатление.
– Ты прав, кажись… – задумчиво почесал в затылке Кис. – Тогда… Знаешь что? Надо там делать не осмотр, как мы с тобой сделали, а настоящий обыск. Борис – или кто там за ним стоит – рассуждал, видимо, как и я, и на Ленинском они весь дом перевернули. А на даче смотрели поверхностно… Надо будет у него парней попросить для обыска – одни мы с тобой там трое суток просидим. А что насчет «Константина Завьялова» думаешь?
– Что в тебе погиб актерский талант.
– Реми!
– Скажи, дружище… Я правильно понял, что непосредственным заказчиком Андрея является вовсе не сама фирма Версаче, а люди, которые занимаются в России «раскручиванием» этой марки?
– Не ошибся.
– Следовательно, люди это русские и денежные. А русские люди, имеющие большие деньги, – это, как ты мне сам объяснил, люди мафии. Верно?
– Примерно так.
– Значит, люди опасные… Неспроста Андрей Зубков так испугался, когда мы раскопали его шашни с Тимуром по рекламе! Тогда понятно, почему Александра печатала подобную статью под псевдонимом…
– Реми, она в любом случае не могла напечатать две статьи с интервалом в два месяца между их выходом, с диаметрально противоположными точками зрения, под одной и той же фамилией! Согласись, для уважающего себя журналиста это просто невозможно: сегодня утверждать одно, а завтра – другое!
– И все-таки я думаю, что она хотела скрыть факт своего авторства второй статьи от Андрея и его заказчиков…
– Тут я с тобой полностью согласен.
– И что мы с этого имеем?
– Пока не знаю. Поживем – увидим… Давай рассказывай свои похождения, твоя очередь!
Глава 20
…Александре не у кого было искать ни поддержки, ни совета: родители и сестра в качестве советчиков исключались – во всей семье Саша была самым трезвым и деловым человеком. Андрей? Рискованно. Не следовало ставить его в положение человека, мучительно решающего, что важнее: долг старой дружбы – или долг служения хозяевам, хорошо эту службу оплачивающим…
И Александра не выдержала психологического прессинга Тимура – позвонила по указанному в розах номеру.