Сделка с демоном

Аннотация

Никогда не доверяйте дьявольски красивому мужчине. И тем более не подписывайте с ним договор. А если решились — проверяйте каждое слово. — Так что же ты желаешь, Анечка? — Я?.. — в этот момент он подался навстречу, и я увидела его глаза. Невероятного цвета. Оранжево-алого. Цвета пламени. — Я хочу найти того, кто будет любить меня всю жизнь. А я его. — То есть вечно? — Да. Мужчина словно из ниоткуда достал аккуратную стопку бумаг. — Подпиши. — Хорошо, — я оставила размашистую подпись, не догадываясь, что больше не принадлежу себе.

Глава 1. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке – Лий, давай уйдем, – прошептала я, покусывая губы. Я впервые была в подобном заведении. Как из зарубежного фильма про бандитов. Мужчины вызывали трепет и страх, а женщины – зависть. И подозреваю, что они здесь… работали. Помогали гостям расслабиться. И тут мы… Две дурочки в сарафанчиках. Если Алия держалась довольно естественно, то я пыталась спрятаться за спинкой кресла, искоса поглядывая по сторонам. Сплошь успешные и состоятельные, если судить по внешнему виду и манере держаться. Мне тут точно не место. – Не уйдем, – твердо ответила Алия. – Мы приехали встретиться с… хозяином заведения и встретимся с ним. – Ты серьезно веришь, что он исполняет желания? – спросила я. – Верю. – А я что-то сомневаюсь. – Не сомневайся, – подруга внимательно осматривала помещение бара. – Если это так, то я не вижу очереди к нему. О нем бы знали все! – Хозяин не любит суеты, – приятный мужской голос прозвучал над ухом. – Добрый вечер, принести вам что-нибудь выпить? – Воды, – ответила я, неприлично уставившись на официанта. Как же он был похож на Геру Коновалова. Причину моего визита сюда. Одно лицо. Как такое возможно? – А… – я подавила неуместный вопрос про фамилию и наличие брата с именем Герман. – М? – официант вскинул красивые брови, обаятельно улыбнувшись. – А можно добавить лимончик в воду? – проблеяла я. – Конечно. А вам? – он обратился к Алие. – Ничего, спасибо. Хозяин знает о нашем визите? – спросила она деловито. Все-таки я завидую выдержке Булатовой. – Он все знает. Примет, как только освободится. И мой хозяин просил вас зайти первой. – Спасибо, – Алия с царственным видом кивнула копии моего Геры. Не моего, конечно. Вот в этом и была моя основная проблема. Красавчик и любимчик всех девчонок курса не обращал на меня внимания. А я… а я пообещала себе и не только… что на вечеринку в честь окончания колледжа приду именно с ним. – А ты так и не сказала, что хочешь попросить, – я попыталась завести разговор с подругой, игнорируя откровенные взгляды нескольких мужчин. – Ваша вода, – сообщил официант, ставя бокал передо мной. – Это личное, – ответила Алия, дождавшись, когда мы останемся одни. – И у меня личное. – Другое личное, – Алия говорила тихо. – Это касается моего здоровья. – О-о-о, извини. Надеюсь, он тебе поможет. – И я надеюсь. Можно? – она указала взглядом на стакан. – Конечно, пей. Подруга набрала полный рот воды, раздув щеки, не смогла проглотить, суетливо поднялась с кресла. – Наша очередь, – прохрипела, закашливаясь. Идеальная копия Коновалова ожидала нас у двери с предупреждающей надписью, что посторонним вход запрещен. – Кабинет в конце коридора, – сообщил он нам, пропуская в затемненное помещение. – Приятного вам вечера. Подруга промолчала, а я ответила тихо: – Спасибо. Идем? Алия кивнула. – Идем. – Ты когда-нибудь здесь была? – спросила я, прислушиваясь к странным звукам. По обеим сторонам от нас было множество закрытых дверей. – Нет. – Там что, занимаются сексом? – прошипела я, вздрогнув от громкого гортанного стона. – Скорее всего. – Лий, с нами точно все будет хорошо? Мы не попадем ни в какое рабство? Впервые за вечер подруга рассмеялась: – Нет. Сеару не нужные такие проблемные девушки, как мы. – Необычное имя, – пробормотала я, тщательно игнорируя вздохи, стоны, шлепки, удары и крики. – Да, он не из… он иностранец. Наконец мы подошли к приоткрытой двери из темного дерева. – Ну, – пошептала я, выразительно взглянув на подругу. Она коротко кивнула, взялась за ручку и скрылась в темном помещении. Кажется, хозяин бара “Твое желание” предпочитал свет свечей электрическим лампам. На той стене, что я видела, плясала тень мужчины в шляпе. Мужчина курил, откинувшись в кресле. Я подошла ближе, прислушалась. Тишина. Как странно. Почему они молчат?! Мне ничего не осталось, как наблюдать за тенью. Мужчина потушил окурок и выдвинул ящик стола. Вот звук скрипа дерева я услышала отчетливо, а потом и голос, от которого по всему телу разбежались мурашки. – Подпиши, – произнес мужчина. – И пригласи подругу. Я отпрянула от двери, прижав ладони к груди. Никогда не слышала такого бархатистого и густого голоса. Красивого. Я ощутила почти неконтролируемое желание взглянуть на его хозяина. – Твоя очередь, любопытная. Я тебя жду, – голос манил. – Добрый вечер, – поприветствовал меня, когда я переступила порог кабинета. – Добрый вечер, – ответила, рассматривая мужчину. Молодой. Дьявольски красивый. Я таких не встречала в реальной жизни. Только на иллюстрациях или в играх. – Присядешь? – он указал на место, с которого только что встала Алия. – Нет, спасибо, – отчего-то мне было боязно приближаться к этому человеку. – Все же присядь, – настоял он, и я послушно опустилась на стул. – Не бойся. Подруга дождется тебя в баре. – Хорошо. Я не боюсь, – ответила я, вызывая у мужчины ухмылку. Господи, а какие красивые губы. Полные, но их нельзя было назвать женскими. Четко очерченные. Словно кто-то нарисовал резкими движениями. – Так чего же ты желаешь, Анечка? – спросил он и потянулся к пачке сигарет. – Вы знаете мое имя? – спросила я, шумно сглатывая скопившуюся во рту слюну. – Конечно, – подняв голову, он выдохнул дым вверх. – От Алии. – А-а-а. Ну да. – Так чего же ты желаешь? – он повторил вопрос. – Знаете. На самом деле глупость, – произнесла я, упершись ладонями в подлокотник кресла и намереваясь встать. – Извините, что я вас отвлекла. Поза мужчины перестала быть расслабленной. Он сел прямо, придерживая сигарету уголком губ. – Расскажи, – приказал он. – Я слушаю. – Я хотела прийти на выпускной с главным красавчиком курса, – выпалила я. – Но он тебя не замечает? – Нет. – А почему сама не пригласишь? – Я?! – я искренне удивилась вопросу и тому, с какой легкостью рассказывала о себе. – Да. – Я не знаю как. Да у меня и парня толком не было. – Что значит не было толком парня? – Я девственница, – произнесла и в ужасе накрыла болтливый рот ладонями. Это я точно не хотела говорить. Что со мной происходит?! Чертовщина какая-то. – Тогда действительно глупое желание, – сказал он задумчиво. – Советую загадать другое. А первое, глупое, я исполню и так. – Просто так? – Да. Оно ничего не будет тебе стоить. А теперь представь, что я могу сделать все-все. Что бы ты тогда бы попросила? – Я?.. – в этот момент он подался навстречу, и я увидела его глаза. Невероятного цвета. Оранжево-алого. Цвета пламени. – Я хочу найти того, кто будет любить меня всю жизнь. А я его. – То есть вечно? – Да. Мужчина из ниоткуда достал аккуратную стопку бумаг. – Подпиши, – протянул их мне. – Хорошо, – я оставила размашистую подпись и словно вынырнула из дурмана. Что я наделала? Я даже не поинтересовалась о плате взамен желания. – А что взамен? – спросила я запоздало. – Ты о чем? – поинтересовался у меня мужчина. – Что я вам буду должна за вашу услугу? – Ровным счетом ничего, – он улыбнулся. И мой взгляд невольно опустился на губы. Очень красивые мужские губы. – Ты ведь и сама знаешь, как тяжело встретить свою судьбу. – Ну да, – ответила я растерянно. – Так за что же я буду просить плату, если условия сделки не выполнил? – Не знаю, – я скосила взгляд на бумаги. Стыд и ужас! Как я могла что-то подписать, не ознакомившись?! Тем более в таком сомнительном заведении. – Оставь сомнения, – сказал мужчина, словно прочитав мои мысли. Поднялся с кресла, прокручивая в пепельнице недокуренную сигарету. – Я провожу тебя, – он указал ладонью на дверь. – А?.. А?.. – отчего-то мне было неудобно спрашивать свой экземпляр. – А мне? Вы мне что-то дадите? – я осмелела. – Я дам тебе вечную любовь. Дам того, кто будет боготворить тебя, – мужчина заложил руки в карманы брюк и чуть наклонил голову. – Я… – мой голос дрогнул. Вроде бы простая фраза, но сказана так двусмысленно. Словно он имел в виду себя. – Я не об этом. Я могу взять договор? – спросила я, нарушая звенящую тишину. – Бери. – Спасибо, – поблагодарила я, скручивая листы в трубочку. – Поторопимся, твоя подруга уже заждалась. Кстати, мое имя Сеар, – представился он. – Аня… Но вы и так знаете. Идти рядом с ним было настоящим испытанием. Казалось, коридор стал уже и темнее. Или я просто переволновалась. Мужчина шел, почти касаясь моей руки своей. Он не смотрел на меня, увлеченный собственными мыслями, а я не могла отвести взгляд. Рассматривала резкий профиль. – О-о-ох! – послышалось из-за ближайшей двери. Я нервно кашлянула и опустила взгляд под ноги. – Что-то не так? – поинтересовался Сеар. – Тебя что-то смущает? – Абсолютно ничего, – ответила я, желая побыстрее выйти в основное помещение бара. Меня смущало абсолютно все! Само заведение. Его гости и хозяин. То, зачем я сюда пришла. Но больше всего, конечно, хозяин. Я никогда не видела таких мужчин. Он словно из другого мира или другого времени. Нереальный… Ненастоящий… Другой, что ли. Но точно опасный. – Ты почти угадала, Анечка. – Что вы сказали? – переспросила я Сеара. – Абсолютно ничего, – ответил он, копируя интонацию, с которой я ответила ему на вопрос. – Абсолютно ничего, – повторил, толкая дверь и пропуская меня. – До свидания, – пробормотала я, замечая в зале Алию и спеша к ней. – До встречи, Анечка. Я как-то неопределенно в ответ мотнула головой и чуть ли не побежала между столиками. – Пойдем скорее отсюда, – прошептала подруге, не став присаживаться в кресло. Она заметила в моих руках свернутые листы бумаги, пристально взглянула мне в глаза. – Идем, – ответила, пугая своим равнодушием. – Он тебе не смог помочь, да? – спросила я, всем телом чувствуя чужой взгляд на себе. – Извини, я не хочу об этом говорить, – Алия скупо улыбнулась и поспешила на выход. И я за ней, игнорируя глупое желание обернуться. Первое, что я сделала, вернувшись домой, – пробежала в свою комнату, плотно закрыла за собой дверь и развернула листы. Нужно было прочесть договор еще в баре, но лучше поздно, чем никогда. – Чего-о-о, – я смотрела на строчки и ровным счётом ничего не понимала. Документ был составлен на незнакомом мне языке. – Фоедус, – прочла слово по центру листа. – И что это значит?.. – Ань, ты будешь чай? – спросила мама, приоткрыв дверь. – Да, – ответила я, вздрогнув. Во что же я вляпалась?.. – А что это ты читаешь? – мама подошла к столу, заглянула мне через плечо. – Да вот, готовлюсь к поступлению в институт. Подтягиваю английский, – сказала первое, что пришло на ум. – Нужно прочесть и перевести. – Странное какое-то задание, – хмыкнула она. – Такое ощущение, что я читаю названия лекарств. – Угу… – согласилась я, отмечая, что мама права. И правда, слова очень длинные, со множеством согласных букв. – Ужас какой вам задают. Сколько же тут страниц? У нас программа точно была легче. – Да-а-а, – протянула я, скрестив пальчики. Если мама перевернет еще одну страничку, то увидит мою подпись. И вот это уже будет трудно объяснить. – Мам, а пойдем пить чай, – настойчиво предложила я, забирая из ее рук договор и пряча в ящик. – Идем, я как раз купила заварные пирожные. – М-м-м, вкуснятина, – протянула я лишком радостно. – У тебя все нормально? – уточнила мама, нахмурившись. – Да, нормально. Я помогу заварить чай, – ответила я, сбегая из спальни. Ой, мамочка, если бы я знала, нормально или нет. Внутри все кричало, что я жуть как вляпалась. По самые уши. – Зеленый или черный? – спросила я, стараясь сосредоточиться на реальности и выкинуть из головы мужчину с необычным именем и внешностью опасного мафиози. Он словно из прошлого. Манера держать себя, говорить. А еще одежда. Никто сейчас не носит такие костюмы. И тем более шляпы. Если только старички надевают на прогулку потертые головные уборы. – Ой ты боже мой, – вздохнула мама. – Так мы не дождемся чая, если ты будешь замирать каждую секунду. Садись, я сделаю сама. Я плюхнулась на табурет, бедром задевая стол. – Ну давай еще сломай, – проворчала мама. – Какая же ты неуклюжая. – Я нормальная, просто задумалась, – ответила я, беря телефон и открывая соцсеть. Ничего нового. Множественные сторис моих одногруппниц и сообщение от бота банка. Как бы не захлебнуться собственной популярностью. Дзынь. Напротив строчки “Сообщения” высветилась единичка. Дзынь. Дзынь. Дзынь. Кто там такой нетерпеливый и настойчивый?.. – Кто пиликает? Алия? – спросила мама. – Угу, – протянула я, открывая текст. “Привет, Ань”. “Это Герман”. “Коновалов”. “Черт, ты же и так видишь. Не хочешь поболтать?” – Мамочки, – пропищала я, перечитывая сообщения. Аж ладошки вспотели от волнения. А если он ошибся?.. Ну нет. Точно мне хотел написать, вон и по имени обратился. “Привет, – набрала дрожащими пальцами. – О чем поболтаем?” “Не знаю. Как у тебя дела?” – спросил Гера. – Мам, я потом чай попью, – сказала я, вставая из-за стола и набирая сообщение. “Отлично. А у тебя?” «Офигенно. Вот с парнями зависаем. Не хочешь приехать к нам?» – прислал Гера. Я не верила своим глазам. Коновалов Герман, красавчик и любимчик всех девчонок курса, не только написал мне, но и пригласил потусоваться в своей компании. Да это пропуск на все крутые мероприятия в стенах колледжа. Жаль только, что это произошло за неделю до выпускного. Но все равно мне хотелось прыгать и попискивать от восторга. “А вы в Бункере?” – спросила я, пытаясь показаться осведомленной о крутых тусовочных местах. “Ага, здесь. Пиши адрес, я вызову тебе такси. Полчаса хватит собраться?” – тут же прилетело от Геры. Я взглянула на себя в зеркало. Было бы странно, если бы отражение в нем изменилось. Все та же Аннушка Маслова, как называли меня однокурсники. Бледная и болезненная. Даже косметика не спасала. С карандашом для бровей и подводкой для глаз я выглядела еще хуже. Как труп невесты из того жуткого мультика. Что я и могла использовать, не напугав окружающих, так блеск для губ и легкие румяна. “Хватит”, – ответила я решительно и написала адрес. – Фу-у-ух, – выдохнула, растирая похолодевшие ладошки. Так странно, все тело горело, а ладони были ледяными. Герман: “Заказал. Машина подъедет к девяти”. “Спасибо!” – я пробежала пальцами по экрану телефона, открыла вкладку со смайликами, гадая какой выбрать. Сердечко и поцелуйчик сразу отмела. Не хотела выглядеть глупо. Смущенный? Ну нет, Гера подумает, что я с ним заигрываю. Но он же и должен так подумать… Господи, как сложно. Вот – улыбка. Я добавила забавную рожицу и нажала “Отправить”. Герман: “Жду, малышка”. – Малышка, – я прочла вслух и засмеялась. Все так хорошо складывалось, что… стало страшно! А вдруг Герман решил разыграть меня?.. Или… Мой взгляд устремился к письменному столу. – Нет никаких "или", – произнесла я себе под нос. Я была так рада сообщениям Геры, что совсем забыла про договор. И мужчину, с которым я его подписала. Сеар не обманул – он исполнил мое “глупое” желание. Это его и только его заслуга, что Герман написал. Ну что я за наивная дурочка? Возомнила себя сердцеедкой. Настроение резко рухнуло к отметке “Завернуться в плед и смотреть сериальчик”. И еще этот договор, в котором ни слова не ясно. Я зло дернула ящик стола за ручку, достала бумаги и захныкала от досады. Надписи на нем яснее не стали. И что за дурацкий язык?! Точно не английский. С помощью приложения на телефоне я попыталась перевести текст. Сфотографировала первый лист и нажала “Распознать”. – Кто вообще составляет договоры на латыни? – возмутилась я, вчитываясь в перевод. Слово по центру, что у меня вышло произнести, оказалось – договор. Все логично, могла бы и сама догадаться. А все что дальше, напоминало бред психически нездорового человека. Даже если отбросить тот факт, что приложение часто переводило коряво, но все же сохраняло общий смысл. А здесь!.. Я перечитывала и перечитывала строчки, понимая все меньше. Если я не сошла с ума, то в договоре говорилось, что я заключила сделку с принцем, а вот следующее слово так и осталось непереведенным. – Ну и самомнение, – фыркнула я. Дальше, кажется, шли регалии принца. – Третий дух… – снова какой-то набор букв. – Легионы… властитель земель… Во что я вляпалась?! – спросила саму себя и схватилась за голову, поставив локти на стол. Из следующей строчки было ясно, что к Сеару нужно обращаться “мой господин” или “мой хозяин”. – О, мой принц, – хихикнула я, нервно почесывая кожу головы. А дальше переведенных слов было все меньше, как и смысла в тех, что я понимала. Дзынь. В верхней части экрана высветилось сообщение. Герман: “Машина у твоего дома”. Я так увлекалась, что совсем забыла о Коновалове. Я не стала оставлять договор на столе и хорошенько его спрятала между папками со старыми работами. Я: “Иду!” – Жуть, – охарактеризовала себя, приглаживая расческой всклокоченные волосы. – Мам, я к друзьям, – крикнула, торопливо надевая кеды. – Так поздно? – Ну вот так получилось. – С ночевкой? – Да нет. – А что покраснела? – Мам! – На свидание?.. – Нет, – заверила я, закидывая в сумочку ключи, телефон и кошелек. – Чтобы была до двенадцати. Поняла? – Поняла, – буркнула, закрывая за собой входную дверь. У подъезда меня ожидало такси. – Здрасти, – поздоровалась я, сев на заднее сиденье. По дороге к клубу я попыталась спасти свой внешний вид. Покрыла губы легкой розовой помадой и ею же придала лицу румянец. И лишь когда автомобиль остановился напротив “Бункера”, осознала: меня могут элементарно не впустить. У входа была очередь. Девушки и парни, но все же представительниц слабого пола здесь было больше. Яркие. Модные. Шикарные. И тут я. Я заняла место в конце очереди и с усердием рассматривала носы кед. Нужно было выбрать туфли… – Эй! Аня! Эй! Я вскинула голову. Герман стоял у входа и активно размахивал руками. – Иди сюда. – Привет, – произнесла я несмело под десятком недовольных взглядов. – Привет-привет, сейчас покурю и пойдем. – Хорошо. Он подкурил сигарету, выпустил дым. И все выглядело как-то неуклюже и нелепо. Почему я раньше этого не замечала?.. Да, я любовалась Коноваловым, когда они с парнями выходили на улицу. А сейчас даже смешно. – Как добралась? – спросил Гера, придерживая сигарету уголком губ. – Вот черт, – ругнулся, сбивая с футболки пепел. – Новая же. – Нормально. А футболку можно зашить. – Я не умею. Поможешь? – он выбросил окурок в урну. – Без проблем. – Ну идем? – Гера указал взглядом на дверь, приобнял меня за плечи. Я боялась лишний раз вздохнуть, но не от восторга, нет. Прислушивалась к себе. Ну ничего особенного в его объятиях. Теплые если только. – Да твою мать, – парень отшатнулся, недовольно посмотрел вверх. – Голубь насрал прямо на руку, – тряхнул правой кистью, скривившись. – Не голубь, а слон. Извини. Я зайду в туалет. Не совсем так я представляла свидание с Германом. Хоть он меня и пригласил просто посидеть с друзьями, но девичье сердечко дорисовало встречу в ночном клубе так, как ему нужно. – Подождешь или можешь пройти к столику? Он у самого бара, – предложил мне парень, держа правую руку навесу. – Я подожду, – ответила я, представив, как нелепо буду выглядеть, подойдя к компании Коновалова без самого Коновалова. Парень скрылся за дверью. А мне ничего не оставалось, как ждать. И я быстро поняла, что ошиблась. – А что такая лапочка делает у мужского туалета, м? М-да… только этого мне не хватало. – Ждет своего парня, – ответила я, не глядя на говорившего. – Жа-а-аль. Хорошенькая. – А кто-то пьяненький, – фыркнула я, когда мужчина скрылся в туалете. – Малышка. – Какой котеночек. – Ты точно ждешь не меня?.. Мне пришлось отойти от двери, чтобы не слушать сомнительные комплименты в свой адрес. Я крепко сжала сумочку в руках, вроде ее никто не пытался отобрать, но так было спокойнее. Спустя пять минут ожидания я узнала вторую о Германе вещь. Он не только некрасиво курит, но и очень долго моет руки. Словно у него их штук шесть, а не всего две. – А вот и я, – Гера дернул меня за локоть, пугая. – Заждалась? – Есть такое. – Никто не приставал? – Да нет… – Ты только скажи. Я знаю, какими наглыми могут быть парни, – он вальяжно закинул мне руку на плечо, притянул к себе. – Что будешь пи… Ы-ы-ы, – схватился за нос, завыл, складываясь вдвое. – Гер, что с тобой? – я ничего не понимала. – Черт, – ругнулся сквозь зубы. – Кажется, попали пробкой из-под шампанского, – говорил, кривясь. – Глянь, нет крови? – он поднял на меня лицо. – Ой! – пискнула я. – Есть. У тебя губа разбита. – Твою ж-ж-ж, – сказал он сдавленно. – Мне надо умыться. – Угу, – протянула я сочувственно. Герман опять скрылся в туалете, а я пробежалась взглядом по столикам, пытаясь найти виновного. Свет мерцал в такт музыке, и что-то рассмотреть было проблематично. Бросив бесполезное занятие, взглянула на часы. Почти десять. Если так продолжится, то я уеду домой, не познакомившись с друзьями Геры. – У-у-уф, – я привалилась к стене, размахивая сумочкой. В этот раз хотя бы в зале клуба. Шумно, ярко, весело. Лучше бы я осталась дома. И… Дом. Моя спальня. Письменный стол. Договор. Выстроенная в голове логическая цепочка окончательно лишила меня хорошего настроения. – Лийка… – я вспомнила о подруге, набирая на экране телефона сообщение: “Привет. Как ты…” Ну а дальше что? Спросить, не умеет ли она читать на латыни? Я стерла сообщения и убрала телефон в задний карман джинсов. В этот момент Гера торопливо прошел куда-то. Я испугалась, что он забыл обо мне, но парень быстро вернулся, придерживая у лица бокал, наполненный льдом. – Я уже боюсь к тебе прикасаться, – сказал он, кривясь в болезненной улыбке. – Как ты? – Бывало и хуже, – ответил он, свободной рукой указывая направление. – Выпьешь что-нибудь? – спросил, когда мы подошли к нужному столику. – Сок?.. – спросила я неуверенно. Все, кто был за столом, пили алкоголь. – Без проблем, принесу сок. Все, это Аня. Аня, это все. Падай. – Всем привет, – произнесла я, присаживаясь на край дивана. Все не очень-то спешили со мной здороваться. «М-да, когда загадывала желание, надо было попросить нравиться не только Герману, но и его друзьям…» – подумала я, сдерживая нервный смешок. – Держи, – Гера протянул мне бокал. – О чем болтаем? – он расслабленно упал на диван и тут же сморщился от боли. – Это кто тебя так? Моль? – спросила Вика, расхохотавшись. – Нет, это не я, – произнесла я. Я прекрасно знала, как меня называли за спиной многие однокурсники. И если Вика хотела задеть, то у нее не вышло. Почти… – Вик, ты что? – Гера хмуро взглянул на Хомову. По сравнению с ней я действительно была похожа на что-то невзрачное и блеклое. – Ну а что ты ее сюда привел? – спросила она, демонстративно закатив глаза, и отвернулась. – Захотел и пригласил. – Ну вот и общайтесь. А нас не надо заставлять. – Да тебя никто и не заставляет. Мы сидим компанией. – Ну раз компанией, тогда надо у компании и спрашивать, кого приглашать. – Вик, а ты не обалдела? – Гер, проводи меня, – попросила я, прервав спор. – Да ладно, Ань, ты что, уйдешь? – парень был растерян. – Если ты из-за Вики, так она… – Я здесь и вас слышу, – противно протянула Хомова. – Мне правда пора домой. Дела и уже поздно, – ответила я. – Блин, ну вышло как-то все глупо, – он почесал затылок. “Я исполню твое “глупое” желание”, – слова Сеара всплыли в памяти. – Да нормально все, – сказала я, поднимаясь из-за стола, с улыбкой на губах. Я не стала ни с кем прощаться. Смысл? Если в ответ получу недовольную гримасу. С чего я вообще решила, что мне жизненно необходимо попасть на выпускной с Коноваловым? Только из-за насмешек таких, как Вика? Лучше бы я загадала мир во всем мире. Или что-то действительно реальное и полезное. Например, разбогатеть, или обладать феноменальной памятью, или владеть десятью языками, или шикарную грудь. Последнее вряд ли можно было отнести к полезному. Но я хотя бы стала на каплю привлекательнее. “Очередные глупости”, – я услышала недовольный мужской голос. Очень близко, словно у себя в голове. – М-м-м? – я удивленно промычала. – Твое такси, – Герман показал сигаретой на подъезжающий автомобиль. – Да?.. Ну да. А ты больше ничего не говорил? – Нет. – Ясно. Спасибо, что постоял со мной. – Да не за что. Темно уже. Небезопасно. Ну, пока. – Пока, – я взялась за прохладную ручку. – Слушай, Ань. Я вообще хотел тебя пригласить. Но что-то все пошло через задницу. Пойдешь со мной на выпускной? – Пойду, – согласилась я, не раздумывая, тут же забывая про мир во всем мире и невероятные филологические способности. Глава 2. Все кувырком – Ты что, улыбаешься? – Я? Да просто так, – ответила я маме, встречающей меня у двери. Она фыркнула, растерла глаза, широко зевнула. – Спокойной ночи, – произнесла невнятно. – И тебе, мам. – А ты что, курила? – спросила она, немного растеряв сонливость. – Нет. – Аня… – Мам, да я правда не курила. Правда. – Рядом стояли, – сказала мама тоном, означающим: “Ну да. Ну да. Так я тебе и поверила”. – Честное слово. И я совершеннолетняя, – напомнила, ставя кеды на полку для обуви. – Ну-ну. Родишь мне внуков, вот тогда делай что хочешь. – То есть рожать можно, а курить нельзя? Ой, ну зачем я это спросила?! – Поговори мне еще, – буркнула мама, нахмурившись. – Вот будут свои дети, тогда и поймешь. – Да, мам, – согласилась я. Ну, а что спорить? Бесполезно. Только испорчу себе и маме настроение. – Я же не курю. И отец твой не курил, – мама завела нравоучительную пластинку. – Только дед Коля, но у него работа нервная была. – О боже, – прошептала я, оставляя сумочку на пуфе и сворачивая в ванную. – Мам, можно я завтра присмотрю платье на выпускной? – решила идти в нападение и переключить внимание с курения на главную цель маминой жизни – внуков. Как платье связано с внуками? Да напрямую. Платье равно свиданию. Свидание – наличие молодого человека. Ну, а дальше логическая цепочка ясна. Любовь. Свадьба. Внуки. Конец. Я не ошиблась, мама тотчас забыла про мою вредную привычку. – Ой, да зачем присматривать? Я тебе дам свое. Мы в нем с папой венчались. – Мам, ты серьезно? – спросила я, замерев с зубной щеткой в руках. – Ну да. – Надо мной смеяться будут. – Ничего не будут, – мама появился в дверном проеме. Бодрая и возбужденная. – Ты все-таки на свидание ездила? – Мам… – Брось. Нет. Чисти. А я пока платье достану. Примеришь. Оно сядет на тебя идеально. – Мам… я не пойду в твоем подвенечном платье на выпускной. Надо мной поиздевается даже охранник у главного входа. – Не говори глупостей, – кричала мама уже из своей спальни. – Глупости… – прошептала я, выдавливая на язык пасту и набирая ладошкой воду. Я передумала чистить зубы, прополоскала рот. – Глупости, – повторила уже зло. – Глупое желание, – фыркнула, глядя на свое отражение в зеркале, услышав смешок в собственной голове. Мужской. Низкий. Бархатистый. И до жути довольный. – Мама! – взвизгнула я, выбегая из ванной и вваливаясь в спальню. – Ты что кричишь? – мама развязывала пакеты, осматривала содержимое и заталкивала их обратно в шкаф. – Паук в ванной, – соврала я, приложив пальцы к вискам и наклоняя голову туда-сюда. Говорят же куклы “мама”, когда их переворачиваешь, может, и со мной что-то не так. – Нашла! – гордо объявила мама, вытягивая со дна картонной коробки что-то пугающе серое, безразмерное и бесконечное. – Примеряй. Апчхи. Постирать надо. Двадцать лет пролежало. – Может, постираем, и я тогда примерю? – спросила я в надежде, что платье растворится от старости в воде. – Раздевайся! – Оно мне большое. Видно же. И страшное. Но это я добавила про себя. – Анна! – Я буду похожа на синтетическую медузу. – Анна! – Хорошо, – выдохнула я, стягивая с себя джинсы и футболку. – Тебе будет хорошо. Сядет как влитое, – мама только не урчала от удовольствия, наряжая меня словно куклу. – Апчхи. Ну вот! – произнесла она, поворачивая меня к зеркалу. – Ну вот, – повторила я за мамой. – Если я выдохну, то вся через горловину пройду. Платье каким-то чудом держалась на плечах. Тяжелое, пыльное, серое, непонятно, от старости или всегда имело такой оттенок. – Вот теперь я точно похожа на моль, – рассмеялась, потоптавшись на месте и изобразив руками крылья. – И в кого ты такая? – недовольно заметила мама. – Какая? – уточнила я меланхолично. – Худосочная. Соседи точно думают, что я тебя не кормлю. – Они так не думают, мам, – ответила я, пытаясь высвободиться из синтетического кошмара. – Стой! А если я вот тут ушью… – она стянула платье на спине. – Собери волосы. Да выше подними, я боюсь тебя уколоть, – прихватывала ткань откуда-то взявшимися булавками. – Анна Витальевна, – заголосила, – ты сделала татуировку?! – Какую татуировку?.. – Обыкновенную. – Мам, я ничего не делала? – Да ты что! А откуда тогда на твоем теле наколка, а?! – Да я клянусь, что ничего не делала! – А вот тут тогда что? – она несколько раз болезненно ткнула ногтем мне в шею чуть ниже правого уха. – Мам… – я подошла ближе к зеркалу и пыталась хоть что-то увидеть. – Я ничего не вижу. – Зато я вижу. Не ожидала я. Вот честно, не ожидала. И давно ты с ним встречаешься? – С кем? – Вот с ним, – женская ладонь выписала в воздухе дугу. – С тем, кто надоумил себя уродовать. – Я ни с кем не встречалась и никак себя не уродовала, – старалась переубедить. – Снимай! – Что? – Платье. Снимай-снимай. Ты никуда не пойдешь. Однозначно. Получишь диплом и домой. Ясно? Никаких гулянок. – Мам! – я готова была разрыдаться. Ну что за день такой?! Я быстро избавилась от платья. Одна радость – мне не придется его надевать. – И все же как его зовут? – мама рывком забрала подвенечный наряд из моих рук. – Я не понимаю, про кого ты говоришь. – Про… Сергея, Станислава, Семена, Савелия?.. Какие еще у нас есть имена на “С”? И зачем было писать на латинице, у нас своих букв нет? Мама что-то говорила и говорила. Сейчас ее было не остановить. Прошло бы еще пару минут – и меня обвинили во всех смертных грехах. Наконец я дождалась фразы: – Иди в свою комнату. Да я мечтала быстрее оказаться в спальне! – Телефон, – мама протянула руку. – Зачем? – спросила я. – Затем. Телефон, – повторила она строже. – Пожалуйста, – фыркнула я, протягивая аппарат. – Ты перегибаешь палку, мам. Я уже совершеннолетняя. – Пока ты живешь со мной, придется слушаться, Анна Витальевна. – Ясно, – выдохнула я. Что я еще могла сделать в этой ситуации? Ну не драться же мне с собственной мамой за кусок пластика? “За свободу”, – подсказал мне голос в голове. Я была так вымотана за день, что не обратила внимания. Проигнорировала. Зашла в спальню, закрыла дверь и рухнула на постель. А вот и второй плюс примерки пыльного ужаса, мне не нужно было снимать одежду перед сном. Но пролежала я недолго. Мама же говорила о какой-то татуировке. Я подошла к зеркалу, повернула голову, стараясь рассмотреть, что же привело ее в такой ужас. Нашла в сумочке маленькое зеркальце и, соорудив несложную конструкцию, наконец увидела. – Вот черт! – ругнулась я. Мама не сошла с ума. У меня действительно была татуировка. Небольшая. В форме латинской буквы S. Красивой. Я смочила палец слюной и потерла черные завитки. Бесполезно. Видимо, это не мама, а я когда-то потеряла связь с реальностью и сделала на себе надпись. – Бред… – я подбежала к столу, потом к кровати. – Р-р-р, – тихонько зарычала, вспомнив, что телефона нет. А мне было жизненно необходимо позвонить Алие. Но был ноутбук! Мой старенький верный друг! Я потянула тяжелую пластиковую крышку вверх. – Я отключила интернет, – сообщила мне мама, заглянув в спальню. А теперь я полностью осталась без связи с внешним миром. Замечательно. Один из важнейших этапов жизни любого человека, что должен был запомниться, превратился в кошмар. Я могу забыть про приглашение Геры, про красивое платье, про медленные танцы, про завистливые взгляды однокурсниц, про взрослый настоящий поцелуй… Голос в моей голове откашлялся. – Прощай, прекрасный вечер. Здравствуй, шизофрения, – проворчала я, присаживаясь на кровать, заворачиваясь в одеяло и падая лицом в подушку. Вот и буду лежать до дня вручения диплома, а потом заползу в актовый зал замотанная в одеяло, заберу диплом и вернусь домой. Шикарный план. И другого у меня не было. – Не смотри на меня так, – сказала мама, когда я зашла утром на кухню. – Это не конец света. Я помогаю тебе. Ни к чему хорошему твоя любовь с этим… парнем не приведет. – Да нет у меня никого парня, – проворчала я, прекрасно понимая бесполезность собственных попыток хоть что-то доказать маме. Я бы и сама не поверила. – Через год или два скажешь мне спасибо. – Мам, давай я скажу тебе спасибо сейчас, а ты подключишь роутер. Мне нужно готовиться к поступлению в университет. А очень сложно готовиться, когда информация тебе недоступна. – Есть учебники. – Ма-а-ам. – Я подумаю, – произнесла она, допивая чай. – Все, я на работу. Не смей выходить из дома. И никого не приглашай. Я буду звонить тебе на домашний. – Хорошо, мама, – процедила я сквозь зубы. Никогда бы не подумала, что в девятнадцать лет меня накажут. Что ж, это еще более унизительно чем в десять. – Я включила роутер. Учись, – крикнула мама, перед тем как хлопнуть дверью. В эту же секунду я забыла об учебе. Включила ноутбук и открыла соцсети. Герман: “Ты обиделась, да?” “Все из-за Вики?” “Реально обиделась… Ань?” “Я поговорил с ней, она больше не будет к тебе лезть”. – Уи-и-и, – запищала я, довольно похлопывая в ладоши. Я: “Привет. Все нормально. Я просто была занята”, – отправила сообщение. “Я думал, ты меня игноришь”, – прилетело через секунду. Я: “Нет. Готовилась к экзаменам”. Герман: “Понял. Не хочешь встретиться вечером?” Я захныкала в голос. Я: “Хочу. Но не могу. Подготовка”. Герман: “И даже на полчаса не вырвешься?” Я: “Точно нет. Зубрю билеты”. Герман: “А с выпускным все в силе? А то мне кажется, что ты пытаешься меня отбрить”. Я: “В силе”. Герман: “Огонь. Пиши, если заскучаешь”. Я: “И ты”. Я крутанулась в компьютерном кресле. Определенно жизнь налаживалась. Подумаешь, у меня не будет выпускного платья, выберу наряд из тех, что есть в шкафу. Зато я проведу праздник с самым популярным парнем курса. Пообещаю маме вернуться сразу после вручения диплома, а сама приду позже. Ну не убьет же она меня за это? Опять заберет телефон? Так это уже будет не важно – моя мечта исполнится. Я придирчиво осмотрела платья. Песочное вполне подходило для торжественного случая, если сделать прическу и надеть туфли вместо кед. – Прическу… – я невольно коснулась участка кожи, на котором появилась витиеватая S. Нельзя поднимать волосы, оставлю их распущенными, только накручу концы. – Эс… Эс… – повторяла, поглаживая пальчиками кожу. Никаких неприятных ощущений. Наоборот, мне нравилось касаться рисунка. Немного щекотно и пикантно приятно. И вместо того, чтобы сесть за учебу, я стала искать на просторах интернета случаи, подобные моему. Ну что я могу сказать, у людей татуировки появлялись лишь в двух случаях: обдуманно и случайно – чаще всего на спор или под действием алкоголя. И ни один из вариантов мне не подходил. Я не делала это осознанно и точно не пила алкоголь в таких количествах, чтобы что-то забыть. Учеба не шла и дальше. Я постоянно отвлекалась. На латынь, на сообщения Германа, на жгучее желание попить чая и написать подруге, коротко рассказав обо всем, что со мной случилось. Ее не было в сети со вчерашнего дня. Не удивлюсь, если и Алию наказали. Глава 3. Черная полоса может оказаться серой – Вручение в двенадцать? – спросила мама. – Угу, в полдень, – ответила я, не забывая изображать обиду. Я почти неделю провела в одиночестве. Не могу сказать, что сильно страдала – занятий было выше крыши, но неприятно, когда тебя, взрослого человека, запирают дома. – А нельзя чуть позже организовать? – В смысле? – уточнила я, прекратив помешивать сахар в кофе. – Ну не могу я отпроситься с работы. А так бы в обеденный перерыв успела. Фотографии бы сделала. – Нет, мам. Вряд ли из-за меня перенесут мероприятие. – А вот зря. Они же не думают, что родители могут быть заняты. “Не так часто дети оканчивают колледж, и родители могли бы договориться на работе с кем-то на полденечка”, – подумала я, но озвучивать мысль не стала. Если мама выберет время, тогда я точно не попаду на неофициальную часть выпускного. – Я попрошу кого-нибудь сделать фотографии. – Только чтобы четкие. – Обязательно. – И не забудь сделать фото с куратором. И деканом. И… – Со всеми, мам, сделаю, – пообещала я. Мама продолжила тараторить, давая ценные указания. – После вручения сразу домой, ясно? – Ты серьезно? – я разлепила веки, наблюдая за ее метаниями по кухне. – Еще как! Я не забыла про наколку, – мама указала пальцем на меня. – Думаешь, если прячешь ее за волосами, я про нее забуду? Кстати, я узнавала, можно свести эту дрянь. Но надо подкопить денег. И с первого раза не получится избавиться, придется приходить два-три раза. А еще кому-то придется остаться без сапог на осень, – сказала она с нажимом. – Угу, – промычала я в кружку. Мама всегда отличалась авторитетом и железным характером, но сейчас… она была сама не своя. – Не задерживайся. И если я тебе звоню, отвечай. – У меня телефона нет, – проворчала я. – А я тебе дам, – ответила она, возвращаясь на кухню и оставляя на столе мой смартфон. – Чтобы звук всегда включен был. Честно, я больше не слушала, что говорила мама, дожидалась момента, когда она уйдет. – Пока, – крикнула она из прихожей. – Пока, – ответила я. Выждала пару минут и побежала в спальню. Подключила телефон к зарядному устройству, нажала кнопку включения. Мелодия заиграла буквально через пару секунд. – Алло, – приняла я вызов, присев на пол рядом с розеткой. – Привет, Ань. – Привет, Гер. – Наконец ты в сети. – Угу, телефон вот забрала из ремонта, – соврала я. Именно такую версию я рассказала Коновалову. Ну не признаваться же мне парню в том, что меня наказали? – Поздравляю. Все в силе? – В силе. – Тогда жду тебя у главного входа в половине двенадцатого. – Договорились. – Ну все, не отвлекаю. Тебе же надо подготовиться. Всякие эти ваши женские штучки. Мой арсенал женских штучек был до ужаса скудным и простым. И я пыталась с помощью него сотворить чудо. Хорошо, что в мамины условия не входило надеть ее подвенечное платье. И через час я выглядела современно и мило. Во время учебы мне не хватало времени на укладку с утра. Я едва продирала глаза и неслась, боясь опоздать к первой паре. А сейчас неторопливо разобрала локоны и подкрутила кончики. И я нравилась себе. Действительно нравилась. Пусть и платье я уже это носила, и туфли, но я приду на выпускной с самым красивым парнем курса. Я вышла из дома раньше. Боялась, что вернется мама и всем моим мечтам придет конец. “Как получишь диплом, сразу домой”, – прилетело от нее сообщение. “Я помню”, – ответила я и закинула телефон в сумочку. Я улыбалась прохожим, и мне улыбались в ответ. Почему я раньше не наряжалась? Вход в колледж украсили шарами, искусственными цветами и памятной надписью "В добрый путь". Красиво и немного грустно. Да, это не самые лучшие годы моей жизни, но ведь было и хорошее. Я обзавелась подругой. Хорошей подругой, что не появлялась в сети с момента, как мы сходили в бар "Твоё желание". Моя очередная попытка дозвониться Алие провалилась, и сообщения так и оставались непрочитанными. – Эй! – крик Германа отвлек меня от телефона. – Не ожидал, что ты придешь раньше. – Ну вот так получилось, – я пожала плечами, поправляя лямку платья. – Классно выглядишь, – он взбежал по лестнице. – Ты тоже, – ответила я на свой первый комплимент. Настоящий комплимент от настоящего парня. – Мы оделись в цвет, – подметила я. Герман заулыбался. – Да, – дернул себя за бежевый галстук. – Мама настояла на удавке. Сам бы ни за что не надел. – Верю, – хмыкнула я, вспоминая свой бой из-за подвенечного платья. – Но тебе идет. – Спасибо. Мы молчали. Улыбались друг другу. Такой неловкий момент. Ни я, ни Коновалов не знали, как дальше себя вести. Мне можно было его обнять при встрече, но теперь уже поздно. – Идем в зал? – предложил он. – Выберем места поближе к сцене. – Давай, – согласилась я. – Ну… – парень неловко взмахнул рукой. То ли хотел взять мою ладонь в свою и передумал, то ли подставить локоть, но споткнулся, едва поймав равновесие. – Все нормально. Нормально. Жив. Идем. Мы заняли места в третьем ряду. – А твои друзья? – спросила я, посматривая за спину. – Скоро придут, – сказал Гера, вальяжно откидываясь на спинку кресла. А лучше бы не приходили… – Моль попыталась стать бабочкой, – фыркнула Хомова, проходя мимо и специально наступая мне на ногу. – Вик, я просил, – сказал Гера хмуро, закидывая руку на спинку моего кресла. – Может, это комплимент, – ответила она. Я проигнорировала выпад. Ведь это я пришла с Германом на выпускной и после вручения пойду с ним гулять. – Сфотографируешь? – спросила, протягивая парню телефон, когда зал был полон и на сцену первыми вышли отличники. – Давай я на свой телефон, у меня камера лучше. А потом перешлю тебе фотки. – Давай, – согласилась я, прислушиваясь к фамилиям. – Хомова, – декан пригласил эту заразу. Красивую заразу. Девушка поднималась по лестнице, выписывая восьмерки бедрами, обтянутыми в яркую ткань. Цок. Цок. Цок. Вышагивала в туфельках. В зале примолкли. Вот это я понимаю эффект! Вика приняла диплом, словно скипетр с державой, похлопала ресничками, позируя на десятки телефонов. – Маслова, – громко объявил декан, намекая Вике, что пора освободить сцену. – Маслова Анна, – повторил он. Ну почему дипломы разложили не по алфавиту?! Как мне выходить на сцену сейчас?! После Хомовой? – Иди, – Гера подтолкнул меня в бедро. – А… – протянула я, не найдя достойной причины, чтобы выйти на сцену через два-три человека. – Я помню. Сделаю фото. – Угу, спасибо. Была не была! Ну не так и страшно, если не смотреть назад и забыть, что за моей спиной несколько сотен пар глаз и все устремлены сюда. На бабочку и моль. С улыбкой победительницы Хомова проплыла мимо меня, у самых ступеней вскинула руку с дипломом и пронзительно завизжала, вызывая аплодисменты в зале. – Коза, – проворчала я себе под нос. Специально же так сделала. – Поздравляю, Анна. Удачи, – декан тряс мою руку, а я хотела быстрее вернуться на свое место. – Спасибо, – пробормотала я. – Коновалов! – объявил декан, пока я спускалась. Парень вскочил с места, шел по проходу, раздавая пять, словно кинозвезда. – Теперь твоя очередь фотографировать, – сказал он, когда мы поравнялись, и протянул мне телефон. Взбежал по лестнице. Я наблюдала за происходящим через экран смартфона, делая снимки. Подошел к трибуне, протянул руку декану и… с грохотом ушел под сцену, увлекая за собой секретаря нашего факультета. – О боже! – воскликнула я, бросаясь к сцене. “Ну, не совсем так”, – прокомментировал голос в моей голове. Давно он не появлялся, а я не забыла о нем, считала проявлением крайне усталости. Теперь он казался вполне реальным. – Герман! – позвала, подбегая к трибуне и провалу около нее. – Не подходи к краю, – декан отодвинул меня рукой. – Не хватало, чтобы и ты туда свалилась. Принесите лестницу. Побыстрее. Жанна Игоревна, как вы себя чувствуете? – Кажется, цела, – ответила женщина. – Прости, Коновалов, – она поднималась, упираясь ладонями парню в грудь. – Да все нормально, – кряхтел Гера. – Это вы меня простите. – Инстинкты, Коновалов. С ними трудно бороться, – отозвалась секретарь, выпрямляясь и поправляя платье. – Ну, давай, – она протянула ладонь парню. – Да я полежу, – скривился он. – Что-то как-то… – он приподнялся на локтях и рухнул обратно. – Проклятье, – ругнулся декан. – Вызывайте неотложку, – рыкнул на заместителя. – Только травм нам не хватало. Почему люк открылся? – спросил он гневно. – Не дай бог что-то серьезное… Страшно представить, что будет, – вспомнил о моем присутствии и присутствии еще сотен людей. – Уважаемые выпускники и их родители, прервемся минут на сорок. Я прошу вас пока выйти из зала и прогуляться по территории заведения, – объявил громко. – Маслова, тебя это тоже касается. – Да. Но… – Никаких “но”, – декан явно терял терпение. – У меня телефон Германа. Думаю, нужно позвонить его родителям, – я протянула смартфон. – Это правильно. Хоть вы и совершеннолетние, но без родителей сейчас никак, – он сморщился, точно представляя неприятный разговор. – А теперь иди. Иди-иди, Маслова. Коновалов, ты там как? – присел на корточки. – Да нормально. Только в спину как что-то воткнули… – Спускаемся, – голос заместителя декана не дал мне дослушать. – Спускаемся со сцены, не глазеем, – он размахивал руками круговыми движениями и подгонял засмотревшихся к ступеням. – Не мешаем. Несут лестницу. Освобождаем проход. Не стоим, – повторил для меня. – Да, извините, – я повернулась лицом к залу, сделала шаг. – А вы нам скажете, что с Германом, когда его осмотрят? – поинтересовалась, бросив взгляд себе за спину. – Обязательно, – пообещал замдекана. – Спасибо, – ответила я, утыкаясь во что-то теплое и твердое. В кого-то… – Аккуратнее нужно быть, Анечка. Мужчина в шляпе стоял прямо передо мной. – Сеар? – выдохнула я ошеломленно. – Я рад, что ты запомнила мое имя. Он курил, как и в нашу первую встречу. Лениво придерживал уголком губ сигарету. – Но!.. – я осмотрелась. Никому не было до нас дела. Даже двое рабочих с лестницей не сказали ни слова, когда им пришлось ее закидывать на сцену. – Здесь не курят, – прошептала я. – Мне кажется, я никому не мешаю. Все заняты своими делами. И мы действительно были словно под невидимым куполом или сами стали прозрачными. – Извините, – прошептала я, отнимая ладони от мужской груди, в которую я упиралась все это время. – Можно пройти? – поинтересовалась как можно вежливее, чувствуя, что близость Сеара доведет меня не только до тахикардии, но и до обморока. – Конечно, – он переместился чуть в сторону, позволяя спуститься в зал. – Какие планы на вторую половину дня? – мужской голос звучал за моей спиной. – Что? – переспросила я, останавливаясь. – Какие планы на вторую половину дня? – Сеар повторил вопрос. Мне не показалось. Именно его я слышала в последнее время в своей голове. Голос этого мужчины. Владельца бара “Твое желание”, в котором я непредусмотрительно заключила контракт. – Договор, – мужчина поправил меня. Я проигнорировала замечание. И сделала это намеренно. Но не мог же он слышать мои мысли?! – У меня очень важные дела, – ответила я оторопело, отступая и посматривая по сторонам. Отчего-то я была уверена, что, позови я на помощь, никто не услышит. Даже если я буду кричать во все горло и размахивать руками. – Они увлечены своими проблемами, – сказал Сеар. – Как и всегда. Я же говорил, – он хмыкнул, потушил сигарету о раскрытую ладонь и аккуратно положил окурок на подлокотник кресла первого ряда. – Мне пора, – сказала я, направляясь к выходу. На это ушли все мои силы и храбрость. Я чувствовала себя жутко неуютно, словно за моей спиной самый жуткий хищник и только от его желания зависело, уйду я живой или нет. – Действительно пора, Анечка, – голос звучал очень близко. Я отшатнулась, обернулась оттолкнуть мужчину, но он продолжал стоять у сцены, а между нами несколько метров, что я успела пройти. – Первую часть сделки я выполнил, – продолжал голос. – Ты хотела попасть на выпускной с самым красивым парнем курса, – его губы изогнулись в улыбке, оставаясь до этого совершенно неподвижными. – И ты пришла. Ты хотела, чтобы тебе завидовали другие девушки. И они завидовали, – он сделал шаг мне навстречу, а я не могла сдвинуться с места. Смотрела. – Но у нас была и вторая часть сделки. Я тряхнула головой. – Вы сказали, что тяжело встретить свою судьбу, – вспомнила слова, услышанные в мрачном кабинете. Сеар кивнул. – Говорил, – сказал, подойдя ко мне вплотную, протянул раскрытую ладонь. – Но я не говорил, что невозможно. Я не хотела отвечать на его жест, но кисть сама потянулась к мужской руке и сжала горячие пальцы. Глава 4. Бойтесь своих желаний Мужские пальцы крепко держали мою руку. Длинные и очень горячие. Такие горячие, что я боялась, что останутся следы на коже. – Нам пора, – сказал Сеар. – Куда? – спросила я, испуганно дернувшись. – Домой. Он потянул меня на себя. Я хотела крикнуть: “Я никуда с вами не пойду”, – но в глазах потемнело, стало жутко душно, а спустя мгновение мир вновь обрел звуки и краски и дышать стало намного легче. – Добро пожаловать домой, Анна, – мужчина медленно разжал пальцы и отступил. – Это не мой дом, – ответила я, не осматриваясь. Я прекрасно знала, что ни в одной из наших комнат нет такого красивого светлого каменного пола. И да, я упорно прожигала носы собственных туфель взглядом. Боялась того, что могла увидеть. Мы ведь только стояли в актовом зале колледжа. А теперь я могла поклясться, что находилась… – Где я? – спросила растерянно. – Мы дома, Анна. – У вас? – уточнила я, поднимаясь взглядом по темной ткани мужских брюк. – У меня, – ответил он, доставая из внутреннего кармана пачку сигарет. – Задавай вопросы, они же у тебя есть. – У меня много вопросов, – призналась я, позволяя себе взглянуть за спину Сеара, потом налево, направо, поднять голову к потолку. То место, где мы находились, нельзя было назвать домом. Музей. Самое близкое из определений. – Как, черт возьми, мы тут оказались? И кто вы такой? Мужчина поднес сигарету к губам, ухмыльнулся. – Почему ты начинаешь с самого сложного, Анна? Тон, с которым он говорил, пугал меня. Словно… словно мы были не одни и за нами незримо кто-то наблюдал. – Давайте начнем с простого, – произнесла я деревянным языком, смотря сквозь кристально чистые стекла огромных окон. – Почему я вижу фиолетовое небо? Оно же фиолетовое?.. – усомнилась я. – Безусловно, – согласился Сеар. – Такое, какое и должно быть в это время суток. Мне хотелось присесть. Или хотя бы опереться на что-то. Но в идеале сесть в глубокое кресло, чтобы не потерять равновесие и не упасть. Холл не предусматривал ничего подобного. А это точно был холл. Слева от себя я видела распахнутые двери в четыре моих роста, а за ними… а что за ними находилось, лучше не знать. Для здоровья психики. – Ты здорова. – М? – Ты не сошла с ума, – с абсолютным спокойствием сказал мужчина. – А я все больше сомневаюсь в этом. Я боялась предполагать, что же со мной произошло. Несколько минут назад я была на вручении диплома, а теперь нахожусь тут… И где я?.. – Ты в нашем мире, Анна, – донес до меня Сеар, вновь каким-то образом узнав мои мысли. – В вашем? – переспросила я. – Это в чьем?.. – как мне показалось, я незаметно ущипнула себя, вздрогнула от боли. Мужчина недовольно поджал губы в ответ на мой жест. Я не сплю, не ударилась головой и не лежу где-то без сознания. Это явь. Реальность. Реальность психически больного человека. – В нашем. Хочешь, я покажу тебе дом? – Нет, – я отрицательно закрутила головой. – Сад? – предложил мне Сеар. – Спасибо, откажусь. – Так чего же ты хочешь? – Вернуться туда, – я вытянула шею, пытаясь определиться с направлением. – Куда и зачем? – Туда. За дипломом. Я потеряла диплом! – произнесла я в ужасе, словно сейчас это была самая большая моя проблема. – Он тебе так нужен? – уточнил мужчина, докуривая сигарету, туша ее пальцами и, не найдя, куда выбросить окурок, сказал: – Забери. – Я? – я на автомате протянула руку. – Нет, что вы, госпожа, – запротестовал женский голос, и рядом с Сеаром появилось нечто. У меня не было других слов, чтобы описать существо. Высокое. Со множеством рук, но не человеческих, а клешней насекомых. И вообще создание напоминало огромную осу или пчелу. Только разумную и говорящую. – Ты слишком хорошо думаешь об иллюзиях, – хмыкнул Сеар, опуская окурок в серебристую пепельницу, поданную… – Ложью. Иллюзией, – подсказал он. – Ты их можешь называть как угодно. – Я… – я хотела сказать, что вообще никак не желаю называть вот это. – Госпожа меня боится, – создание защелкало челюстями. – Если не будет никаких распоряжений, можно я вас покину? – Иди, – отмахнулся мужчина. – Это мои слуги, – пояснил он. – А теперь и твои. Позови ее. – Кого? – Иллюзию. – Я не хочу, – воспротивилась я. – Так чего же ты хочешь? Ах да… Диплом. Если он тебе принесет радость, я найду его, – я слышала в голосе Сеара раздражение, только не понимала его природу. Это не я… провернула какой-то фокус. Не я заставила поверить, что мир вокруг изменился. – Мгновение, Анна. – О! – я воскликнула, когда мужчина исчез. Мерцнул, словно я смотрела старый телевизор и изображение на долю секунды пошло рябью, а потом все вновь стало четким. Я осталась одна. Не шелохнулась. У меня не было на это сил. Я дышала-то через раз, испуганно смотря на то место, где до этого стоял Сеар. – Диплом, как ты просила, – он проявился прямо передо мной. – Ты обронила его у сцены. И твоя сумочка. Или я ошибся? – Нет, – я опять затрясла головой. – Так твоя или нет, Анна? – Да. Мужчина выжидающе на меня смотрел. – Я до сих пор не понял. Твоя эта вещь или я взял чужое? И что бы о нас не говорили, я лично не люблю воровство. – О ком – о вас? – произнесла я, облизывая сухие губы. – О демонах. Обо всех демонах, – ответил с пугающей легкостью. Как будто он не шутил. – Не веришь? – Я не знаю, во что верить, – призналась я. – А если так. Сеар сделал четыре шага назад, снял шляпу, отбросил ее к выходу, а потом просто тряхнул руками – и за его спиной раскрылись огромные темные крылья. – У тебя крылья, – произнесла я очевидную вещь. – Да. – Настоящие. – Абсолютно, – он повел плечом, и одно крыло распахнулось, обдувая меня потоком воздуха, едва не коснувшись этажерки с цветами. – А вот сложно с ними… ну, управляться? – Нет, – Сеар хмыкнул. – Не сложнее, чем с руками или ногами. – И… они работают? – мужчина нахмурился. – Ну, они прям для полета? – Да. Я выдохнула, крепче сжимая ремень сумочки и диплом. Обе руки были заняты. – Прикольно. – Прикольно? – с сомнением уточнил Сеар. – Прикольно, – повторила я. Он не торопился продолжать разговор, а я просто не знала, как его лучше начать. Что мне можно говорить, а что нельзя? Да я и не до конца понимала, тронулась ли я умом или передо мной искусный фокусник-иллюзионист. Или… или это так далеко шагнули технологии. Есть же реактивные рюкзаки. А кто-то вот изобрел крылья. Но вот все остальное не укладывалось в голове. – У тебя красиво, – произнесла я максимально нейтральные и безопасные слова. – Благодарю. У тебя будет время все осмотреть. Фраза, сказанная мужчиной, растеклась по позвоночнику холодком. – Я люблю экскурсии, – ответила я с улыбкой, поглядывая на крылья за спиной Сеара. Как настоящие. Не представляю, как их можно было сделать настолько правдоподобными. Перышко к перышку. – Ты ведь не понимаешь, что происходит? – У меня есть несколько вариантов… – Они все неверные. И мы опять замолчали. Довольно надолго. Смотрели друг на друга. Мужчина не отводил от меня взгляда, а я боялась сгрызть собственные губы от волнения. – Ты удивительно спокойно принимаешь изменения в своей жизни. Твоя подруга что-то рассказывала о мире нелюдей? – О чем? – О мире нелюдей. – Это какой-то фильм или сериал? Он улыбнулся. – Это реальность, Анна. – Мне больше нравилось, когда вы называли меня Анечка, – произнесла я, не следя за языком. – Было не так страшно. – Идем, – он обошел меня по дуге и направился к лестнице. – Куда? Зачем? – мои взволнованные слова разлетались эхом в холле. – Хочу показать тебе дом. Или ты предпочитаешь исследовать его самостоятельно? – А разве мне это нужно? – Думаю, да, – Сеар недовольно нахмурился, спустился со ступеней, на которые успел подняться, и вернулся за шляпой. – Прошу, Анечка. Зачем я попросила себя так называть? Зачем? От вибрации в его голосе у меня мурашки побежали по коже. Я взглянула наверх, потом на распахнутые двери, сочную траву за ними и… фиолетовое небо. Вот оно стало решающим фактором в выборе, куда идти. – Спасибо, – пробормотала я, приближаясь к лестнице. – Теперь направо. За этой дверью мои комнаты. Можешь осмотреть, если тебе хочется. – Спасибо. Но откажусь, – ответила я, наконец догадавшись сложить диплом в сумочку и освободить хотя бы одну руку. Предложение пройти в спальню к малознакомому мужчине пугало. – Как пожелаешь. А вон та дверь ведет в твою комнату, – он указал на массивные створки напротив. – В мою? – спросила я. – В твою. – Хм. То есть я могу изредка приходить к вам в гости? – уточнила я, предположив нелепый, но все же имеющий место вариант. – Нет, Анна. – Тогда зачем мне в вашем доме моя комната? – я пыталась постичь происходящее. – Потому что ты тут будешь жить. Теперь это и твой дом. – Вы меня окончательно запутали, – я пыталась оставаться максимально вежливой. На самом же деле внутри меня все кричало, что нужно бежать. Спасаться! И как можно быстрее. Я попала к психу. Высокотехнологичному психу. Или же… – Все твои предположения неверны, – он коснулся ладонью моей спины, указывая направление, и я послушно зашагала к дверям. – Ответ на поверхности. Ты просто никак не можешь в него поверить. – Что вы демон? – уточнила я. – Высший демон, – поправил меня Сеар. – А бывают какие-то еще? – поинтересовалась я. – Бывают. Иллюзия, что ты видела на первом этаже, – низший демон. Он слуга. И подчиняется мне. – И много у вас слуг? – Легионы. И если мне понадобятся еще, я создам. – Хух, – выдохнула я, останавливаясь перед дверью. “Высокотехнологичный псих с манией величия”, – подытожила я про себя. – Анна, отбрось все, что ты знала до момента нашей с тобой встречи. Забудь об устройстве своего мира. И тогда ты меня поймешь. – Это как-то сложно сделать, – призналась я, благодарно кивая в ответ на открытую мне дверь. – Слуги, иллюзии, они роботы, да? – Нет. – Голограммы? – Поколение интернета, – мужчина покачал головой, – как же с вами сложно. Еще двести лет назад этот разговор был бы проще. Страх, ужас и смирение. – Поверьте, я боюсь, – заверила я, передвигаясь по комнате мелкими шагами. – Но не того, что нужно, – проворчал Сеар. – Я демон, – сказал он громко. – Я вам верю, – тут же согласилась я. – Ты должна бояться именно этого факта. Я – порождение зла. Я – грех. Обычно такие мысли посещают людей при встрече со мной. – Охотно верю. – Нет, ты не веришь. Ты думаешь, что они, – он взмахнул крыльями, сбивая фарфоровую статуэтку с комода, – протез. Мои крылья настоящие, живые, они часть меня. Как твои руки – часть тебя. Я – не человек. Я – демон. Сын Преисподней. Падший ангел. Злой дух. – А крылья не мешают ходить? – спросила я, прерывая эмоциональную и раздраженную речь. – Не больше, чем кошке хвост. – А можно я их потрогаю? – Трогай, – согласился Сеар. Повернулся ко мне спиной и ждал. – Мягкие, – произнесла я, поглаживая темное оперение. – Теплые, – добавила, дотянувшись до сгиба крыльев над плечом. – Естественно, в них же кровь. – Ваша? Он повернул ко мне голову и прошептал: – Кровь убиенных мною невинных жертв. Глава 5. Сеар – И чего вы добились, господин?! М?.. Вот зачем вот это все? Я – демон! Я – Высший демон! У-у-у! – Марика вскинула руки над головой и затрясла ими. – Я страшный-престрашный. – девочка и так тряслась, как листик. – И тут вы со своим представлением. Знаете, мне за вас стыдно. – А ты не забылась? – Я-то? – демоница смотрела на меня как на дитя неразумное. – Очень сомневаюсь. Мне кажется, это вы забылись. – Марика! – Что, господин? – она присела на край кровати. – С такими фокусами и тронуться умом не сложно. Она же человек, – демоница с сочувствием смотрела на Анну. Поправила ей волосы, смочила тряпицу в чаше с отваром и приложила ко лбу. – Стыдно-то как… Вот кто узнает, что вы… – Марика! – гаркнул я. – Ты уже сказала лишнее. Не забывайся, что именно я дал тебе долголетие. – Да. А я верно ждала, пока срок вашего изгнания подойдет к концу. Пятьсот лет не малая цифра, скажу я вам. За эти годы я попрощалась со многими друзьями. Нет, я вам благодарна, что могу жить вечно. Но и у бессмертия свои минусы, – произнесла она сурово. – Бедная девочка… – С ней все будет хорошо, – ответил я раздраженно. – Я уж постараюсь. Вообще удивительно, что вы, мой господин, проведя пять сотен лет вместе с людьми, не научились приличному общению. Я – Высший демон, – проговорила она басисто. – Ты сейчас изображаешь меня? – Пламя Ада с вами, принц. Это я о другом Высшем демоне. – Я так и подумал. – Вы бы сняли лохмотья. Да и вышли бы… – она так выразительно смотрела на меня, что, признаться, я немного растерялся. – Если меня слух не обманул. Сейчас ты гонишь меня в собственном доме? – Доме, в котором я полтысячи лет поддерживала покой, уют и чистоту. Да, я вас гоню. – Я ведь могу долголетие и забрать, – сказал я с угрозой. – Думаете, вы меня напугали этим? – Марика спросила с явным разочарованием в голосе, покачивая головой. – Я буду только рада уйти на покой. За глаза меня называют Одинокая Мара. Напугали, – фыркнула она. – И зачем вы только испортили хороший костюм?.. Он же вам всегда нравился. Хороший вопрос. И одновременно раздражающий. Ответа я на него не знал и сам. Желание произвести впечатление побороло всякий здравый смысл. – Ох, бедняжка, – демоница вернулась взглядом к девушке. – Согласен. Заигрался, – признался я, рассматривая обескровленное лицо. – Такая нежная, – вздохнула она. – За что она вам досталась? – То есть я не достоин человечки? – уточнил я, снимая разодранный на спине пиджак, а за ней и рубашку. – Опять перевернули мои слова. – А как мне их еще принимать? – Я лишь сказала, что вы ее… – Что я ее? – уточнил я, подаваясь вперед. – Ничего, мой господин. Это хорошо, что вы не решились показать себя настоящего, – сказала она на выдохе. – Придет в чувство, дайте освоиться. Дайте понять, где она и почему. А уже потом раскидывайте руки, расправляйте крылья, демонстрируйте рога с рычанием: “О, сила! О, мощь!” – Ты сегодня невыносима, Марика, – огрызнулся я. – Разве кто-то еще вам скажет правду? – А разве я просил правду? – Так вы уйдете или нет?.. – Почему я, собственно, должен уходить? – возмутился я, хлопая себя по привычке по ребрам в поисках пачки сигарет и зажигалки. – Собственно, потому, мой принц, что я хотела переодеть госпожу. Ей вряд ли будет удобно в таком тесном платье. – Хм, – вырвалось само. – А я не имею права видеть свою госпожу в любом виде? – спросил насмешливо. – Обязательно увидите. В любом. Но позже. – Ты собралась блюсти мой моральный облик? Что-то мне подсказывает: поздно. – Да-да, – она коснулась костяшками пальцев щеки Анны. – Я – гре-е-ех! – прохрипела и фыркнула. – Переоденьтесь, что ли, если вам заняться нечем, мой принц. – Ты невыносима, – рыкнул я. – Что вообще я в тебе нашел на рабском рынке? – Ой, как тонко вы намекнули на мое происхождение. Очень достойно принца Преисподней. – Достоинство и демон – две вещи противоположные, – сообщил я перед тем, как выйти из комнаты. Я последовал совету демоницы. Сменил одежду. А вот после так и не придумал, чем себя занять. – Ты присматриваешь? – спросил я у иллюзии. – Конечно, хозяин. Как вы и сказали. Как только госпожа придет в себя, позову вас, – отозвался слуга. – Все верно, – согласился я, открывая верхний ящик стола и извлекая из него пепельницу, портсигар и зажигалку. Каждый раз с ослиным упрямством Марика убирала все с каменной столешницы. Демоница не любила беспорядок и каждой вещи в доме нашла свое место. Она чувствовала себя хозяйкой здесь больше, чем я. Что и неудивительно. Я скучал по нашему миру, но пятьсот лет на Земле наложили свой отпечаток. Как и появление Анны в моей жизни. Хрупкой, белокожей девушки. Никогда бы не подумал, что судьба сложится именно так. – Судьба, – хмыкнул я, вспоминая, как моя Богиня, Селена, попросила принять сделку с волчицей. Очень настойчиво. Мне показалось, она вновь беспокоилась о своих детях – оборотнях. Но уже тогда, тогда она знала, что ее дочь приведет ко мне истинную. Уже тогда… – Хозяин, – иллюзия проявилась перед моим столом. – Госпожа открыла глаза. Спрашивала о вас. – Сомневаюсь, что с радостью в голосе, – ответил я, прокручивая недокуренную сигарету по дну пепельницы. – Без радости. Вы правы, —с прискорбием согласился слуга. – Что происходит? Где я нахожусь? Да кто вы такая?! Вот теперь я слышал правильные вопросы и правильную интонацию в голосе Анны. Первый шок сошел, и ее симпатичная головка заработала именно так, как и должна. – Мой господин вам все объяснит, – Марика пыталась успокоить девушку. – Твой господин… Сеар?.. – спросила Анна полушепотом. – Да. Принц Сеар. Девушка звонко, но слишком болезненно рассмеялась. – Это какой-то розыгрыш, да? Или я просто сошла с ума? – спросила она. – Вы бы прилегли, а я бы вам принесла… Что вы любите, госпожа? – Не называйте меня так. Я хочу поговорить с Сеаром. Где он? Пришло время моего появления. Лучшего момента просто не придумать. Но в это раз я не стал пользоваться силами Высшего демона, просто вошел в дверь, но, что сказать, не нашел. “А вот и я?” или “Ты искала меня?”, “Ты наконец пришла в себя? Тогда я продолжу свое представление”. – Принц! – возмутилась Марика. – Разве можно вот так врываться в спальню к девушке? – Исчезни, – ответил я. По тону демоница поняла, что исчерпала лимит моего терпения. – Как прикажете, – произнесла она, быстро покидая спальню. Отчасти возмущение Марики я понимал. Внешний вид Анны был далек… от целомудренного. Даже думать об этом странно. Целомудренно. Слово, что в лексиконе демона отсутствует или применяется как издевка. Но не этого ли она добивалась, чтобы я увидел девушку такой, переодев ее словно куклу? Красивую фарфоровую куклу. И по отношению к Анне это была не банальная избитая фраза, а правда. Длинная белоснежная ночная сорочка, открывающая только узкие ступни и руки чуть выше кисти. Но ткань была настолько легкой и прозрачной, что я видел больше, чем следовало. Стройные ноги, красивые бедра, высокую узкую талию… И, как назло, Анна встала напротив окна. А самое главное – она не смотрелась здесь чужой. Я с легкостью представлял, как она расхаживает по спальне, расчесывая волосы, торопливо спускается по лестнице на первый этаж или врывается в мои комнаты. А в том, что именно так и будет происходить, я не сомневался. – Не нужно на меня так смотреть, – произнесла она, вся покрываясь румянцем. Абсолютно вся. – Марика заплела тебе демонские косы, – сказал я. – А это плохо? – Анна тряхнула головой, перекинула волосы со спины на одно плечо. – Нет. Не хорошо и не плохо. Такие косы плетут дома. На светлых волосах красовались серебристые колечки. – Дома… – Анна теребила прядь, взглянула мне за спину и ахнула. – Я… Вы… Я замерзла, – произнесла она, стараясь придать голосу легкости. Ее взгляд заметался по комнате. Девушка бросилась к кровати, тут же остановилась, посмотрела на меня. – Вы всех гостей переодеваете так, как вам вздумается? – спросила она, воинственно складывая руки на груди. Закрылась. – Еще ни одного, – ответил я со смешком, представляя, как кто-то из братьев расхаживает в подобном наряде по моему дому. Да лучше спуститься в Чистилище, чем увидеть подобное. – А я? – возмутилась Анны. – А ты не гость, – ответил я, открывая створки шкафа и находя в нем белоснежный халат в комплект к ночной сорочке. Марика и тут постаралась, наполнив гардероб своей госпожи красивой одеждой. – Держи. – Спасибо, – девушка быстро надела халат, туго затянула пояс. – Я бы хотела поговорить, – сказала она. Надо отдать должное, ее голос почти не дрогнул, да и мою близость девушка переносила спокойно. – Пройдем в мой кабинет? – предложил я. – Нет, благодарю, – ответила она, скручивая один из концов атласной ленты в трубочку. – Ну раз так. Я тебя слушаю. – Спасибо. Благодарность вызвала у меня улыбку. – Я прошу вернуть меня домой, – произнесла Анна официально. – Я не знаю, где я сейчас нахожусь, но, судя по тому, что вижу из окна, место мне абсолютно не знакомо. – Что-то еще? – уточнил я. – Да. Я прошу отдать мне одежду. В этом я не могу появиться дома. – Я так понимаю, это все? – Все, – согласилась она. – Мне больше ничего не нужно. Вы же как-то забрали меня сюда, а значит, можете вернуть и назад. – Могу. Но есть одна несущественная проблема. – Какая? – Анна нахмурила светлые бровки. – Я не хочу. – Но!.. – она вскинула руки. – Я… – Ты, видимо, не читала договор, что подписала со мной? – спросил я, прекрасно зная ответ на этот вопрос. Иллюзии доносили о каждом шаге Анны. И о попытках перевести бумаги тоже. – Очень трудно читать, когда документ на латыни, – возмутилась девушка. – На языке демонов, Анечка, – поправил я. – Это безусловно меняет дело! – Безусловно, – ответил я, извлекая из кармана пачку сигарет и зажигалку. – А в нем все расписано по пунктам. – На языке, что я не понимаю. – Верно, но это же не помешало тебе его подписать, – ответил я, подкуривая сигарету и выдыхая дым под потолок. – Я была напугана, – произнесла Анна, обмахиваясь ладонью. – А я воспользовался этим. И если бы ты ознакомилась с договором перед подписанием, то знала, что с момента, как поставила красивый росчерк на бумаге… – Вы заберете у меня душу?! – воскликнула девушка, в ужасе распахнув глаза. – Все намного хуже, Анечка. Мне принадлежит не только твоя душа, но и тело, – не мог ничего с собой поделать, но мне нравилось дразнить. Получать эмоции в ответ и чувствовать, как приятно щекочет под ребрами. Я даже забыл о подкуренной сигарете в руках. – Я так и знала, – выдохнула она. – Это Алия продала меня в рабство, да? – Что?.. – Подруга, с которой я приходила. Это она меня продала в рабство? А я не могла понять, почему она не отвечает на мои звонки и сообщения. Теперь все встало на свои места. – Что? – повторил я. – Я читала о подобном в интернете. Кто-нибудь втирается в доверие к девушке, а потом… – Опять интернет… Посмею напомнить, что ты по собственной воле заключила со мной сделку. И если ты желаешь ознакомиться с переводом, я с удовольствием помогу тебе в этом. Глава 6. Я всегда любила физкультуру – Желаю, – ответила я с вызовом. А что мне уже терять? Если только жизнь… Но глупо кого-то убивать и перед этим переодеть в красивую сорочку и халат. Хотя… я же не знаю, что там за фантазии у… – Стоп! – прервал меня мужчина. – Прекрати думать эти глупости. Если бы я хотел тебя убить, то давно бы это сделал. И вел бы себя точно по-другому. – Как вы это делаете?! – воскликнула я. – Как вы читаете мои мысли?! – Идем, – Сеар подхватил меня под локоть и повел куда-то. – Куда вы меня тащите? – спросила я, удивленно уставившись на мужскую ладонь. Его кожа была не такая, как моя, а намного темнее… серее, и на ней проступили подобия вен, только наполненные не кровью, а жидким металлом. Сеар проследил за моим взглядом, недовольно сморщил лицо. – Проходи, Анна, – открыл дверь. Я заглянула в помещение. – Это ваша комната? – спросила я удивленно. – А что ты здесь ожидала увидеть? – Ну… – я не стала отвечать на вопрос. Было стыдно. Я точно представляла обстановку не так. – Ну, это кабинет. – Так что же ты ожидала тут увидеть? – спросил мужчина со смешком. – Что-то другое, – ответила я уклончиво. – Ну, например? – Ну, например, кровать, – последнее слово я произнесла немного визгливо. И вроде бы ничего неприличного не сказала, но моя кожа опять запылала. – А к чему она мне? – Сеар продолжал веселиться. – Спать, – а это слово вырвалось совсем высоко, выдавая жуткое волнение. – Мы не спим. – Мы? – Демоны. Мы не спим. Нам не нужен сон. Не нужно восстанавливать силы. Практически никогда. И если мы чем-то занимаемся, то нам приходится просто прерываться, – сказал он, возвышаясь за мной. Ну почему я в каждой фразе слышу какой-то… сексуальный подтекст?! Еще неизвестно, кто из нас двоих маньяк. Сеар хохотнул. – Присаживайся, Анечка. Нам предстоит долгий и волнительный разговор. Волнительный для тебя. – Спасибо, – произнесла я, стягивая полы халаты. Красивого просто невероятно. Легкого, с кружевом и шитьем по низу. Я сама себе сейчас напоминала кинозвезду. Кабинет, отделанный деревом, с несколькими рабочими местами. Кресла, диваны, низкие столики, тяжелый портьеры, я и мужчина словно с картинки постера фильма прошлого века. Мужчина не торопился продолжать разговор, медленно обошел кабинет, потушил сигарету в пепельнице, а потом занял место за письменным столом. Он выглядел не так, как я его запомнила при первой встрече. Без пиджака и шляпы. Брюки, белая рубашка с закатанными до середины предплечья рукавами и тонкие черные подтяжки. Аня, ну нельзя так пристально рассматривать человека, который похитил тебя. Можно ведь спровоцировать на какие-то действия. – К-хм, – откашлялась я. – Так что с договором? – я деловито вытянула лицо, вскинув брови. Мол, я вас слушаю, вы отнимаете мое драгоценное время. – Да, договор. Ты же пыталась его перевести, Анна, верно? – Пыталась, – согласилась я. – И что же ты узнала? И тут я захотела схитрить. – Вы прочтите, а я скажу, правильно поняла или нет. Мужчина ухмыльнулся. – Давай так, – он чуть склонился вбок, дотянулся до рядом стоящей высокой тумбы, открыл самый низкий ящик и достал оттуда бумаги. – Зачитывать с самого начала? – спросил, кладя их перед собой. – Да, пожалуйста. – Договор, – сказал торжественно Сеар. – Тут еще стоит маленькая звездочка с пометкой, но в ней ничего важного. Просто указан тип договора. Заключенный между Третьим духом Преисподней, командующим тридцатью легионами, могущественным принцем Сеаром и Анной. – Анной? – возмутилась я. – Просто Анной? – А у тебя есть титул? – лениво поинтересовался мужчина. Я раздула щеки, выпустила воздух с характерным звуком, словно тормозила лошадь. – Титула у меня нет. Но есть полное имя. Маслова Анна Витальевна. – Ну ладно, – согласился Сеар и подправил договор, вписав отчество и фамилию в договор обыкновенной шариковой ручкой. – Мне продолжать? – Пожалуйста. – Так вот. В дальнейшем именуемыми “Господин” и “Госпожа”. – К-хм, – я вновь откашлялась, не вовремя вспоминая о нашумевшем фильме. Там тоже герой и героиня заключали договор. Угу. Только вот… – Это все не очень интересно, – пробормотал Сеар, смочил палец слюной и перевернул лист. – Что значит неинтересно? Мне все интересно! – Ну хорошо, – мужчина пожал плечами, откинулся на спинку кресла, взяв бумагу в руки. – С момента подписания договора Третий дух Преисподней и мур-мур-мур, – так Сеар сократил собственные регалии, – и Маслову Анну Витальевну считать парой, связанной навеки клятвами, что приведены ниже в пунктах 2.1 и 2.2. – Какой парой? – спросила я севшим голосом. – Супружеской. Так же говорят на Земле? – Угу, – промычала я согласно. – А у вас как говорят? – Просто парой. – У нас красивее, – заметила я. – А могу я услышать вот эти вот пункты? – Какие Анечка? – Два точка один и два точка два. – А, эти? Конечно. Мы как раз к ним подошли. Пункт два точка один. Маслова Анна Витальевна обязуется называть меня, – Сеар указал на себя пальцем, – “мой господин”, “мой принц”, “мой могущественный принц”, “хозяин”, – он нахмурил брови, прикусил нижнюю губу. – Ерунда какая-то. Звучит ужасно. – И это мягко говоря, – я осмелилась вставить ремарку. – Хозяина вычеркиваем. Так можешь меня не называть. – Э-э-эм… – Итак, дальше. Обязуется радовать меня, – он похлопал себя по груди, – превозносить, расточать хвалебны, следить за тем, чтобы я был благодушен, удовлетворен и сыт всячески. – Чего? – прохрипела я, представляя, как бумаги, что в мужских руках, с легкостью воспламенятся, если случайно на них опрокинуть пепельницу. Или не случайно. – Обязуется радовать меня, превозносить, расточать хвалебны, следить за тем, чтобы я был благодушен, удовлетворен и сыт всячески, – повторил Сеар и заулыбался. – Я и с первого раза расслышала, – произнесла я хрипло. – Тогда я не понимаю твоего удивления. Разве на Земле к супругу относятся по-другому? – Ну-у-у… – Ну вот, – мужчина подался к столу, прикурил сигарету. – Ничего не вот! – возмутилась я. – Я не давала согласия на брачный договор! Что бы он ни значил, – добавила, теряя запал под пылающим взглядом Сеара. – Тут закон на моей стороне, – он потряс воздухе листами, а я наделась, что пепел с сигареты упадет на этот рабский договор. Рабский и абсурдный. – Так, – заговорила я, изображая деловой тон. Только изображая… – Так, – повторила, поерзав в кресле и поставив стопы на пальчики. Каменный пол был ледяным, и как бы ни пылала моя кожа от возмущения, смущения и волнения, ноги жутко замерзли. – Допустим, что вот это все правда, – я обвела взглядом помещение, посмотрела в окно и потом удостоила вниманием мужчину. – Ты демон… – Прошу прощения, – мою пламенную речь прервала иллюзия. – Извините, – создание кланялось то в сторону Сеара, то в мою. – Но госпожа замерзла. Вот, – оно присело у моих ног и поставило рядом домашние туфли. – Спасибо… – пробормотала я. – Слуг не обязательно благодарить, – Сеар сделал ремарку, туша недокуренную сигарету в пепельнице. – Ты продолжай. Ты что-то хотела мне сказать. – Да, – я откашлялась, стараясь незаметно надеть обувь. – Я говорила, допустим, ты демон. – Высший демон. – Да, Высший демон. Принц, – я вскинула палец в воздух. – Это твой дом. И у тебя в нем слуги. – И еще тридцать легионов. – И еще тридцать легионов, – повторила я. – И у меня возник вопрос. – Какой? – Зачем вам я? – спросила, набрав полные легкие воздуха. Сеар молчал. – Ну вот зачем вам я? – продолжила я на выдохе. – Самая обыкновенная. Вот такая простая-препростая. – В пункте два точка два все описано. – Я не уверена, что хочу знать, – пробормотала я. Сеар вновь откинулся на кресло, закрылся бумагой и… начал говорить еще большие глупости, приводящие меня в крайнюю степень смущения и замешательства. – Третий дух и мур-мур, то есть я, обязуется хранить покой госпожи, оберегать от посягательств… – Чьих? – уточнила я. – Моих братьев. Уж очень они охочи до чего-то нового в Преисподней. – А что, они вот так не могут себе похитить кого захотят? Взгляд Сеара налился тяжестью. – Могут. Но нам всегда интереснее чужое и ценное. А так бы вся Преисподняя была заполнена человечками. – Ясно, – пробормотала я, убеждаясь, что бежать нужно как можно скорее. – Я продолжу, – мужчина принял прежнюю позу. – Оберегать от посягательств. Приводить госпожу в благостное настроение. Следить за тем, чтобы она не имела лишений, и ежедневно выдать золото для исполнения спонтанных желаний. Не смотри на меня так, Анна. Стандартный брачный договор для Преисподней. Демоницы любят жить в роскоши. – Да как-то странно все это… Теперь договор не выглядел таким ужасным, как несколько минут назад. – Только это? – он тряхнул бумагами. – Да нет. – Ну вот, – Сеар пожал плечами. – Пункт три один. Господин отмечает свою госпожу печатью. Дабы уведомить остальных о принадлежности женщины именно ему и… – М? – я выплыла из множества атаковавших меня мыслей, зацепившись за услышанное. – Какая печать? Клеймо, что ли? – Нет, конечно, Анечка. Демоны относятся к своим женщинам лучше, чем к лошадям. У тебя стоит такая печать за правым ушком. Конец фразы мой мозг пропустил и принял решение не оскорбляться за сравнение с лошадью, но вот первая часть взволновала ни на шутку. – К своим женщинам?.. – переспросила я. – Конечно. Странно, если бы мы к чужим проявляли столько внимания. Так и до вызова недалеко или междоусобицы продолжительностью лет в двести. – Лет в двести… – Не понимаю, что тебя удивляет. Во всех мирах мужчины не любят делить своих женщин с другими мужчинами. Ну почти во всех, – поправился Сеар и потянулся к пачке сигарет. – Это… – моя ладонь зажила своей жизнью. Указывала на меня, на мужчину… демона, ага, потом опять меня, и так несколько раз туда-сюда. – Это я – ваша женщина? Я его озадачила, когда фильтр едва коснулся красивых губ. – Я рад, что этот факт наконец осел в твоем сознании, – сказал Сеар бегло – между прочим. Будто эта информация такая… незначительная и нормальная. – Подождите! Вот эта татуировка ваша?! – до меня наконец дошел смысл всех сказанных слов. Я повернула голову и убрала волосы, открывая шею. – Не татуировка, Анечка. Печать. – Клеймо, – поправила я. – Печать, – во взгляде Сеара мелькнуло раздражение. – Она исключительно для твоей безопасности, – в это раз я не стала перебивать и продолжила слушать. – Я в любой момент смогу найти тебя. Хотя… я и так смогу тебя найти, – прокручивал в пальцах неподкуренную сигарету. – Могу разговаривать с тобой в любой момент. Ты со мной, кстати, тоже. Другие обитатели Преисподней будут знать, что ты под моим покровительством. Ну и просто это красиво. Тебе к лицу Анна. – Мама так не думает, – буркнула я, пытаясь осмыслить услышанное. – Думаю, на сегодня достаточно информации. Мне не нравится твой бледный вид. Я неопределенно кивнула, стараясь не думать ни о чем конкретном. Если я правильно поняла, Сеар мог слышать мои мысли. Он проводил меня до комнаты. Галантно выждал, пока я войду, и закрыл дверь. Но внутренний голос кричал, что меня конвоировали. А еще он кричал о других ужасных вещах, которые я не хотела принимать. Из всего выходило, что я заключила сделку с демоном. С настоящим, как бы не страшно это было осознавать. Собственноручно поставила подпись на незнакомом документе, а теперь… А теперь… А что теперь?.. Я не знаю. Я обменяла собственную жизнь на свидание с Германом. Такое себе свидание, если честно. А почему я не спросила, что дальше? Ну вот что дальше будет со мной? Я прошла к окну, уперлась лбом в прохладное стекло. Красиво. Даже с фиолетовым небом над головой. Сочная трава, аккуратные кустарники, яркие цветы, дорожки из мелкого-мелкого камня. Очень красиво. И я тоже выгляжу под стать обстановке. – Госпожа, – фыркнула я. Ну какая из меня госпожа? И зачем я, Аннушка Маслова, такому мужчине… демону… Да без разницы кому! Зачем я Сеару? На меня-то просто парни не смотрели. А тут целый принц! – Сказочный, – выдохнула, невесело улыбаясь. Еще оставался крохотный шанс, что это глупый розыгрыш. Или путаница, в конце концов. Я еще немного постояла у окна. Ничего интересного не происходило. Повернулась к нему спиной и принялась изучать комнату. Мою комнату. В ней легко бы уместилась вся наша с мамой квартира. Мама! О ней я совсем забыла! Совсем! Что она подумает, когда я не вернусь вовремя домой? И!.. Я бросилась к сумочке, достала телефон, включила и застонала от разочарования. Связи не было. Я трясла его, перезагружала, включала-выключала, но ничего не изменилось. Тактичный стук застал меня за тем, что я рассматривала фотографии с вручения диплома. Герман успел мне их переслать. И все ведь из-за тебя, Гера! Действительно глупое желание. Променять собственную свободу на несколько дней милой переписки и невнятные объятия. И из-за Булатовой, конечно! Это она меня привела в тот бар! Она обещала, что все будет хорошо! Она!.. Пора признать, никто не виноват, кроме меня. Никто. – Госпожа, – Марика приоткрыла дверь и заглянула. – Принц спрашивает, не желаете ли вы присоединиться к обеду. – Не желаю, – ответила я обиженно, пряча телефон за спину. Нерациональная часть меня еще надеялась куда-то по нему дозвониться. – Но… – Я не голодна. – Если позволите, – Марика вошла. – Я приготовила суп и мясо. Если не хотите что-то тяжелое, есть фрукты. И, – она изобразила скорбь на лице, – мой господин будет расстроен, что вы не спуститесь. После обеда он покинет дом по важным делам… – Ваш господин много лет обедал без меня, и не думаю, что еще один день его так сильно расстроит, – я прервала женщину, услышав самое главное. Сеар покинет дом. – Зря вы так… Я посмотрела на женщину. Это она сейчас серьезно?! – Я все же принесу вам фруктов и сока, – произнесла она, уходя. – Спасибо, – поблагодарила я. Я не хотела, чтобы моя несговорчивость привлекла внимание. Но и слишком покладистой быть не стоило. Мне не поверят. Марика вернулась через минуту, прошла в комнату, оставив на низком столе блюдо. – Принц Сеар передает вам приятного аппетита. – Спасибо. Мне больше ничего не нужно, – добавила я с вежливой улыбкой. Осталось понять, когда владелец дома покинет его. И вот сейчас я ругала себя за вспыльчивость. Чего мне стоило спуститься к столу? Есть ведь действительно очень хотелось. Я недолго просто смотрела на фрукты. Взяла яблоко и присела на край кровати так, чтобы было видно происходящее из окна. Если, по словам Марики, Сеар собирался покинуть дом после обеда, то я, возможно, увижу, как он уходит. Я не ошиблась почти во всем. Сеар не ушел – улетел. Поспешно вышел из дома, сбежал по ступеням и, не останавливаясь, раскрыл крылья. Я даже не сразу обратила внимание, что он был обнажен по пояс. Мужская фигура быстро взвилась вверх, набирая высоту, и стала отдаляться. Я же невольно поднялась на ноги, наблюдая. Не каждый день увидишь, как демон летит на фоне темных фиолетовых облаков. Совсем скоро Сеар превратился в точку, и я бросила недоеденное яблоко на блюдо, подхватила полы халата, чтобы не упасть через них, подбежала к двери. Было тихо. Выглянула в коридор. Никого. Я неторопливо прошагала до двери, ведущей в кабинет Сеара. Тихо постучала. Так, чтобы, если кто-то был внутри, услышал. Боязливо взялась за металлическую ручку, провернула ее, вошла внутрь. Страшно. Очень страшно. Сердце грохотало в горле. Да и яблоко от волнения ощущалось внутри камнем. Я не теряла времени, бесшумно подбежала к столу, за которым Сеар зачитывал договор, воровато оглянулась, обошла его и встала напротив высокой тумбы. Там! В ней! Лежал договор! – Или сейчас, или никогда! – прошептала я, беря со стола зажигалку. Это пик отчаяния, если я собиралась поджечь бумаги. Но мне больше ничего не оставалось. Я медленно выдвинула ящик, взглянула на закрытую дверь. Искать свой договор времени не было, поэтому я взяла первый попавшийся и с оглушающим щелчком нажала золотистую кнопку. – Анна! – М? – я повернулась на звук голоса, от которого у меня побежали мурашки по телу. – Не стоит это делать, – нас с Сеаром разделял стол. – Стоит. Я хочу домой. Он удивленно вскинул брови. – Мне казалось, что ты там была не очень-то счастлива, раз пришла ко мне за исполнением желания. – Я не знала, что все это случится по-настоящему. Думала, игра. Шутка. Ерунда. Ну не бывает же так, что кто-то исполняет твое желание. Мои руки подрагивали. – Ничего не изменить, – Сеар не двигался, не пытался отнять бумаги или захлопнуть ящик тумбы. – А я попробую, – произнесла я, выпуская из рук зажигалку и бросаясь бежать. Бежать… Бежать – это сильно сказано. Метаться по кабинету, оббегая мебель или наталкиваясь на нее. Сеар же продолжал сохранять поистине олимпийское спокойствие, пока я пыталась убиться. Судя по тому, сколько раз я ударилась об углы столов и тумб. – Я хочу уйти, – сообщила я, запыхавшись и остановившись в дальнем углу комнаты. – Анна, – Сеар выдохнул устало и обреченно, – ты можешь уйти, но это ничего не изменит. Мы так или иначе столкнемся вновь. – Сомневаюсь, – ответила я. – Не так много мест, где мы можем с вами пересечься, – пробормотала я, поглядывая на то, как в выдвижном ящике тумбы занимался огонь. Но вот владельца бумаг этот факт не волновал. Он не предпринимал попыток потушить пламя, да даже не смотрел на яркие рыжие язычки. – Я неправильно начал наше знакомство. – Совершенно верно, – подтвердила я, поглядывая за спину мужчины, туда, где была дверь. – Сделал ставку не на то. – Угу… – я медленно приближалась в приоткрытому окну. Взглянула вниз. Господи, это лишь второй этаж. Почему так высоко? – Сделал ставку на материальную составляющую. – Да, про золото я помню, – я приоткрыла раму чуть шире. – Да, золото, – он хмыкнул, наконец взглянув на тумбу, охваченную огнем. Приблизился к ней лениво… – Я привык, что почти все ваши желания материальны. Человеческие я имею в виду. Но поспешу тебя успокоить, демоницы еще более алчны, – он протянул ладонь к языкам пламени. – Очень лестная характеристика, – фыркнула я, ставя ногу на невысокий подоконник. Если спрыгну прямо в кусты, смягчу удар. Лишь бы не спрыгнуть на каменную дорожку. – Не делай этого, Анна, – кажется, это фраза дня. – Поверь, я понял степень твоего отчаяния. В лучшем случае ты оцарапаешь ноги. В худшем – сломаешь их. – Я попробую. – А решила, куда бежать? – спросил он, опустив ладонь в пламя. – Ты не на Земле. Ты в Преисподней. – Что-нибудь придумаю, – ответила я, забираясь на подоконник, отталкиваясь со всей силы ногами. Страшно прыгать? Очень страшно! Но все пошло не так, как я спланировала. Я не упала в кусты и не рухнула на камни. Я оказалась в объятиях Сеара. – Еще планируются какие-то глупости? – спросил он, глядя мне в лицо. – Не знаю, – честно ответила я. – Отпустите! Места, где наши тела соприкасались, горели огнем. И не обжигало при этом. Ощущения были очень приятные. Настолько, что к моему лицу прилила кровь. – Отпустите! – рыкнула я, суча ногами. – Ну к чему такие сложности, Анна? – поинтересовался он, бережно ставя меня на землю. – Посмотрела бы я на вас, когда случилось вот такое… – я не нашла ничего лучше, чем двинуться куда глаза глядят. А смотрели они в противоположенную от дома сторону. Сеар шел за мной. Я это слышала по шелесту камней за спиной и ощущала по отчетливому аромату табака. – Так много курить вредно, – буркнула я. – Мне это не наносит никакого вреда. Но замечательно отвлекает от окружающих раздражителей. – Я раздражитель? – спросила я вкрадчиво, словно меня эти слова обидели. Не обидели, конечно. Какая глупость! – Нет, Анна. А вот твои сумасбродные попытки… – Ну что ты за мной идешь?! – воскликнула я, не прекращая движения. – Наконец мы перешли на “ты”, – по тону было понятно, демон улыбался. Демон, с ума сойти! – У меня просто нет выбора. Я должен заботиться о своей госпоже. Да и какой нормальный мужчина позволит себе оставить женщину одну в чужом мире. – Нормальный мужчина, – проворчала я, сворачивая с дорожки и идя поперек лужайки. Я зачем-то пошла вокруг дома. Наверное, решила осмотреться или… да не знаю что. Лишь бы не оставаться на месте. А так хоть какая-то иллюзия, что я свободна. – Вас нельзя назвать нормальным. – Мы опять на “вы” ? – Вы все же принц, – фыркнула я и обалдела от собственной наглости. Ну разве так себя ведут с тем, кто сильнее и от кого зависит твоя жизнь? – Ты преувеличиваешь мое желание подчинить тебя или унизить… – Как ты это делаешь? – спросила я, резко развернувшись. – Как ты читаешь мои мысли? – Я их не читаю, – Сеар смотрел на меня, прищурив глаза. – Ты слишком громко думаешь. – Буду думать тише… – Анна, – он ухватил меня за локоть и не дал уйти. – Так работает метка. Так же я могу связываться со всеми слугами, на которых я оставил свой знак. И так же ты можешь общаться со мной, если захочешь. Ты действительно не умеешь закрывать собственные мысли. Поэтому я слышу самые яркие из них. Я невольно коснулась места за ухом, где красовалась витиеватая буква. – Давай я немного расскажу о нас, чтобы ты лучше понимала. Мы, Высшие демоны, редко встречаем… эм-м-м, как бы объяснить… Мы одиноки в своей жизни… Мы… – он отпустил мой локоть, достал пачку сигарет из кармана брюк. – Ты раздражен, – заметила я ехидно. – Я этого и не отрицаю. Оказывается, очень трудно объяснять элементарные вещи, что обычно впитывают с молоком матери. А еще я пытаюсь подать информацию в позитивном ключе. – Ну раз в позитивном не получается, я просто хочу услышать правду. Сухую. Без прикрас. Он губами ухватил фильтр сигареты. – Если без прикрас, – заговорил, чуть склонив голову и поднося к лицу зажигалку, – ты создана для меня. С тобой я не буду таким гадким, как сейчас. Обычно боги… – он ухмыльнулся. – Боги дают истинную пару в награду. Как подарок на Рождество. За хорошее поведение. Но вел я себя отвратительно. А значит, мне предстоят испытания, – он выдохнул сизый дым в сторону и добавил: – И только ты сможешь продолжить мой род. Кстати, идем, я покажу тебе своих предков. Надо же с чего-то начинать знакомство. Глава 7. Сеар – Почему она плачет, Марика? – уточнил я, прислушиваясь к тихим всхлипываниям. – Вы еще спрашиваете? – демоница смотрела на меня с осуждением. – Я уже спросил, Марика. Почему она плачет? – Наверное, потому, что вы забрали ее из привычных условий, лишили семьи, сказав, что теперь она принадлежит вам. И еще не забыли упомянуть о потомстве. Вы не могли об этом чуть позже объявить? Когда пара сходится, появление детей само собой разумеется. В будущем. Но вы решили опередить все события. – Мне надо было лгать? – О бездна. Вы как малое дитя, принц. – А может, так и есть?.. – Хм, возможно, порка вам поможет? – спросила она и сжалась под моим взглядом. – Прошу прощения, господин. Прошу прощения, – повторила, втянув голову в плечи. – Позволите успокоить госпожу или… вы сами? – Сам! – Как пожелаете, – Марика низко склонила голову. Поняла, что опять сказала лишнее. – Это правильно. А еще пожелаю, чтобы ты приготовила нам ужин и накрыла в гостиной. – Конечно, – демоница тут же исчезла. Следующие несколько дней она будет покорна, как низший, а чуть позже натура возьмет верх. Хорошо, что Марика была не только упряма, но и не лишена рассудительности. Демоница все сказала правильно – я поторопился. За пятьсот лет пребывания на Земле я так привык, что любые людские проблемы решались каким-либо материальным благом, что не взял в расчет бескорыстности Анны. И это печалило и радовало одновременно. Я однозначно был доволен тем фактом, что моя пара не падка на деньги, статус, громкие заявления, но и… Никаких “но”. Я однозначно доволен. Небольшие сложности только придадут пряности вкусу победы. – Можно? – я постучал в дверь и ожидал разрешения войти. – Нет! – шлепки босых ступней, скрежет ключа в замке, вновь шлепки и тишина. – Я мог бы войти, не спрашивая твоего разрешения, но спросил, – я старался говорить ровно, скрывая раздражение. Определенно мое наказание продолжалось. Я так возненавидел людей за это время, и вот человечка в моем доме. Правильная, довольно капризная, нежная, неопытная, абсолютно беззащитная человечка. – А я не разрешила войти, – ответила она обиженно. – Марика, – рыкнул я тихо. Демоница точно слышала препирательства. – Что мне делать? – Да разве я смею советовать вам… – Марика! – Набраться терпения, мой принц. – Я долго терпел. Терпения во мне не осталось. Я войду, – предупредил я громко, берясь за дверную ручку и открывая дверь с неприятным звуком скрежета и хруста. – Вы… ты… сломал мне дверь! – ахнула Анна, забираясь на кровать с ногами и пытаясь спрятаться за покрывалом. – Я рад, что ты уже считаешь эту комнату своей, – сказал я, придвигая одно из кресел к кровати и располагаясь в нем. – Я такого не говорила, – девушка нахмурила брови. – Я не говорила такого, – повторила немного истерично. – А как же “Ты сломал мне дверь”. – Хорошо, я перефразирую. – Не нужно, – я остановил Анну. – Не нужно так не нужно, – ответила она, поджав губы и поглядывая на меня исподлобья. – Мама будет волноваться, – сказала, смахнув слезинку. – Она, наверное, уже сходит с ума. – Не будет. В ближайшее время тебя заменит одна из иллюзий. – Ужас, – выдохнула девушка, крепче сжимая край покрывала. – Это подло по отношению ко всем. – Если ты видишь другой выход из ситуации, я выслушаю. – Вижу. Я вернусь домой. Я подавил в себе раздражение, едва не прорычав: “Полнейшая глупость, Анна”. – А дальше? – А дальше мы могли бы встретиться как обычные люди. – А ты права, Анна, – согласился я. – Да? – спросила она с надеждой. – Раз мы хотим пройти период ухаживаний, то я приглашаю тебя на ужин. Сегодня.

Конец ознакомительного фрагмента.