Пока медленно иду в кабинет начальника, рассматриваю фарфор. Красивый, качественный, моя мама увлекается такими вещами. Она бы пищала от восторга, если бы я подарила ей такой чайный набор.

Все это отвлекает меня от неизбежного. Чуда не случится, и Юсупов не будет делать вид, что ничего не произошло.

Он сидит в своем кресле, расслабленно откинувшись на спинку, наблюдая за мной. Как всегда, идеален. В чёрной рубашке и сером костюме. Всегда свежий, ухоженный, безупречный и пугающий. Ему ничего не стоит превратить мою жизнь в ад.

— Чай на тот стол, — указывает глазами на низкий журнальный столик между креслами возле панорамного окна. Разворачиваюсь, составляя чашки на столик.

Юсупов поднимается с места и идёт ко мне. Задерживаю дыхание.

— Присядь, Диана, — совершенно спокойно велит мне, указывая глазами в кресло.

Отставляю поднос, сажусь, отворачиваясь к окну. Панорамный вид на город всегда завораживает. Краем глаза замечаю, что Юсупов садится в кресло напротив, и Его Величество само разливает чай в две чашки, двигая одну ко мне. Как в этом мужчине уживаются тирания и обходительность? Это смахивает на раздвоение личности.

— Дыши глубже, Диана, — произносит он. — Выпей чаю. Хороший зеленый чай, как букет дорогого вина. Не каждый может заварить его правильно на интуитивном уровне. У тебя получается, в отличие от кофе, — лениво усмехается.

Ничего не отвечаю. Беру чашку, делаю глоток, немного обжигая губы.

Что он там хотел?

Мою покорность и характер?

Куклы ему надоели?

Покорность пусть получает, а вот характер… Тоже буду куклой. Чувства его не интересуют, вот он их и не получит. Ни чувств, ни эмоций. Хотя эмоции у меня определённо к этому мужику всё-таки есть. Например, чувство ненависти. И, видимо, он считывает это с моего лица.

— Не нужно драматизировать, девочка моя. Трагедии нет, — такой спокойный, безэмоциональный, словно не ломал меня. И ведь он ни разу не позвонил и не написал мне. Он ждал, когда я приду сама. Интересно, до чего дошел бы Юсупов, если бы я не сдалась? Страшно представить.

— Мой отец в больнице с приступом, — сообщаю в ответ на его фразу «не драматизировать».

— Сегодня его перевели в отдельную палату. Его ведёт хороший специалист. А приступ – это следствие запущенной болезни. Ты импульсивно и необдуманно не приняла мои намеренья всерьёз, сбежав. Но я прощаю тебе эту женскую слабость. И ты меня прости за эмоции.

За эмоции?

Что он несет?

В нем нет эмоций, только голый расчет и жажда охоты на жертву, которая не пожелала быть таковой.

— Ты расстроила меня, и я немного нажестил. Но, поверь, лишь немного. Еще раз повторяю, я не хочу быть монстром в твоих глазах. Станешь послушной девочкой, и все у тебя будет хорошо. За отца прости.

Распахиваю глаза в удивлении, потому что Юсупов знает слово «прости», и у Его Величества даже поворачивается язык это произнести. Только слово фальшивое. Да и легче от его «прости» никому не станет.

— Лечение твоему отцу пойдет на пользу. На работе его восстановят и даже повысят. А твой, — делает паузу, подбирая слова, — надеюсь, бывший мужчина лишь закалится от трудностей. Все у него будет хорошо. Все ему вернут, обвинения снимут, но при условии.

Что еще?

Какие, к черту, условия?

— Ты должна оборвать все связи с этим мужчиной.

— Нет между нами никакой связи, — выдыхаю я.

— Ты же умная женщина и прекрасно меня понимаешь. Я надеюсь, мы никогда больше не вернемся к этому разговору. Иначе я снова разочаруюсь, а хочется только очаровываться тобой, Диана.

Какая изящная угроза, скрашенная комплиментом.

Молча отставляю чашку. Пауза. Юсупов снова трогает меня своим черным взглядом. Ему комфортна эта тишина. А на меня она давит до такой степени, что нарастает головная боль.

— Пока ты останешься на должности моего секретаря. Но это временно. Я обещал реализацию твоих амбиций. Все остается в силе. Я никогда не беру свои слова обратно. Прекрати ненавидеть меня, Диана, — усмехается. — Начни, наконец, извлекать выгоду из положения. Иначе твои амбиции ничтожны и притворны.

Меня начинает злить его последняя фраза. Она меня цепляет.

Извлекать выгоду, значит?

Это вот так становятся суками?

— Ладно, — Юсупов поднимается с места и идет к своему рабочему столу. Выдыхаю. Мне казалось, он сразу же потребует интимной близости. Но нет, он трогал меня только взглядом. Хищник играется. — Сегодня можешь покинуть рабочее место на пару часов раньше. Купи себе дорогое красивое белье и чулки, остальное – на твое усмотрение. Твоя карта пополнена. В семь вечера тебя будет ждать Дмитрий, — сообщает он мне, и я снова натягиваюсь, как струна. Наша вечерняя встреча уже не обойдется только взглядами.