Мюррея снова узнавали на улицах, ему пожимали руку, на него показывали. Он был одним из тех гриваров, что пришли снизу, представителем аутсайдеров, угнетенных, серых. Мюррей диву давался: с чего вся шумиха? Это его поединок, а не их.

Однако чем больше он думал о происходящем, тем яснее понимал, что это действительно очень важно. Его не было в круге больше десяти лет. Он ушел после поражения, худшего в своей карьере.

Теперь у него появился шанс развеять плохие воспоминания, написать новую страницу, снова почувствовать свет. Восстановить свою честь и показать людям, что быть гриваром – это нечто большее, чем просто набивать кошелек. Что это вопрос чести. Приверженности Кодексу боя.

Но ему предстоит бой с Драгуном, о котором даже в Цитадели отзываются с уважением. В начале своей карьеры этот рыцарь-гривар выиграл несколько земельных споров между небольшими деревнями поблизости от Эзо, но потом, последовав примеру многих, стал наемником, решив, что туго набитый кошелек дороже чести нации.

И все же отсутствие чести не мешает ему быть опасным противником. Смертельно опасным.

Без серьезных тренировок Мюррею не обойтись.

Мощеная дорога к дому Андерсона в районе Фармосс освещалась люмином – покрывший свод каверны лишайник придавали всему вокруг сонный зеленоватый оттенок. Врезанные в каменные стены пещеры традиционные жилища гриваров соседствовали с современными домами из стальных каркасов, стоявшими дальше по улице.

Фармосс был единственным местом в Глуби, которое Мюррей по-прежнему считал территорией гриваров. В отличие от большинства районов Подземья, постоянно подвергавшихся воздействию спектральных излучателей, Фармосс был защищен степным уклоном. Даймё пытались осквернить его точно так же, как и другие районы, но Фармоссу каким-то образом удалось предотвратить их вторжение.

Все остальные крупные районы находились под громадными излучателями, установленными на потолке пещеры, чтобы разгонять тьму Глуби. Излучатели медленно вращались в течение суток, поочередно задействуя все пять элементов сплава, каждый из которых привлекал рои спектралов.

На рассвете они направляли желтый свет, облегчавший похмельный синдром грантов, в середине светлой смены – голубой, помогавший держать стадо в узде, затем зеленый – для вдохновения и, наконец, красный – завершающий вечерний впрыск адреналина перед наступлением сумерек. Ночью районы укрывались невидимым пологом черного света. Все работало как часы, в полном соответствии с программой даймё.

Но на все многочисленные попытки установить излучатели в Фармоссе губчатая крыша отвечала неприятием металла – растворяла цемент, выталкивала шурупы и в конце концов выплевывала мусор, как привередливый едок. Мюррей не раз подумывал о том, чтобы поселиться в Фармоссе – подальше от света и вне досягаемости Цитадели. Андерсон так и сделал. Старый друг сказал, что не хотел бы доживать последние годы, испытывая постоянное влияние спектрального излучения. Многие гривары так и не смогли отвыкнуть от света. Его притяжение возвращало их к чудесным моментам боевой славы, к победам в круге. И это разъедало их изнутри.

Мюррей не знал, сможет ли последовать примеру Андерсона. Да, он ценил тихое спокойствие Фармосса, но была причина, заставлявшая его держаться ближе к свету.

Адрес Андерсона еще не истерся из памяти. Дом друга был построен в традиционном гриварском стиле и оштукатурен светло-серой глиной, на фоне которой выделялась темная деревянная дверь.

Жена Андерсона, Лейна, встретила гостя крепкими объятиями:

– Мой Мюррей! Сколько же мы не виделись?

Она повела Мюррея в кухню. Внутренние стены были укреплены кусками красного дерева, вырезанными из корней, свисавших с потолка в западной пещере.

– Слишком долго, Лейна. Рад тебя видеть. А ты все такая же, какой я тебя помню. Выглядишь даже лучше, чего не скажешь обо мне, – вздохнул Мюррей, проводя ладонью по растрепанной бороде.

Лейна действительно как будто ничуточки не постарела. Те же мягкие медово-желтые глаза, те же острые скулы.

Все трое – Мюррей, Андерсон и Лейна – вместе учились в Лицее. Начинали новичками Первого уровня, а выпустились закаленными рыцарями. В Цитадели они были рядом и в светлые дни величайших побед, и в темные ночи сокрушительных поражений.

Мюррей сидел за рифленым деревянным столом, однотонным со стенами. Лейна вышла из кухни с тремя кружками эля.

– Надеюсь, твой вкус не изменился. Андерсон рассказал, что ты уже навестил его пару раз в «Летучей мыши» в этот свой приезд.

Мюррей отрицательно покачал головой:

– Мне придется немного повременить с этим: впереди поединок.

– Ах да. Совсем как в старые добрые времена! Правильное питание, никаких спиртных напитков. Помнится, мы с Андерсоном однажды даже отказались от постельных забав за месяц перед боями.

Мюррей усмехнулся:

– Ну, к счастью, эта сторона вопроса для меня сейчас проблемой не будет. – Он опустил глаза, потер костяшки пальцев.

– Хочешь сказать, здесь не нашлось ни одной счастливицы, готовой выразить свое почтение знаменитому Могучему Мюррею? Трудно в это поверить. В свое время в Верхнем мире не нашлось бы, пожалуй, ни одной девушки, которая не пожелала бы задрать юбку в твоем присутствии.

– Что ж, как ты сама видишь, я уже не тот, что был когда-то. – Мюррей похлопал себя по животу и шутливо улыбнулся Лейне.