Чтобы не создавать аварийную обстановку, Сергей слегка отстал. Хотя Павла Корчагина улица и тихая, но и по ней периодически перемещаются автомобили. А Ринат Фахрутдинов решил произвести предупредительный выстрел в воздух.

Но Фольксваген попросту проигнорировал как первый, так и последовавший за ним второй предупредительный выстрел бравых милиционеров. Он продолжал двигаться в направлении улицы Космонавтов не быстро и не медленно, со скоростью где-то шестьдесят километров в час, не более. Чем вызвал справедливый гнев Рината Равилевича:

А, щакал проклятый, чурка... мент поганый... я маму твою...

– Стреляй, Ринат, уйдёт же! – заорал Нечитайло…

Но стрелять доблестным стражам порядка более не пришлось, потому что, выскочив направо на улицу Космонавтов, плавно переходящую в Ростокинский проезд, фургон снова застрял в пробке. Здесь я хотел бы пояснить, что на мосту через Ярослав­скую железную дорогу автомобильные заторы бывают очень часто, но их можно миновать, передвигаясь по трамвайным путям, которые проходят аккурат посередине трассы.

Редкий водитель рискнёт ехать по рельсам, потому что дорожное покрытие вокруг них изуродовано так, что просто обалдеть. Некоторые, конечно, рискуют, которые сильно торопятся, или машина не их, или на КамА­Зе. Например.

Наши герои были из тех, которые торопятся. Говоря «наши», в данном случае, я подразумеваю и преступников, и преследователей. Но на беду свою, по трамвайным путям, навстречу Фольксвагену летел Москвич 2141. Он тоже куда-то опаз­дывал, вероятно, потому что летел под восемьдесят, собирая все ухабы, и булыжники, и ямы, и дырки, и не видел, как в лоб ему с противоположной стороны несётся бронированный монстр. «Встреча на Эльбе» состоялась как раз посередине моста, то есть в самой верхней точке, условно говоря, горба. Причём Фольксваген как ехал, так и ехал, а вот водитель Москвича врезал по тормозам и, не справившись с управлением, выскочил на встреч­ную полосу движения, чудом разминувшись с двумя рядами плотно пере­двигавшегося в сторону Сокольников транспорта. Но на этом его везение закончилось, так как, перескочив трамплин тротуара, Москвич протаранил невысокое заграждение, и закувыркался вниз по крутому короткому склону. «Слалом» завершился прямо на рельсах Ярослав­ской железной дороги.

Само по себе детище Московского автомобильного завода имени Ленинского Комсомола является довольно крепким орешком (в смысле кузова), поэтому падение не вызвало каких-либо сильных повреждений, за исключением помятой правой передней стойки, сложившейся невысоким «домиком» крыши и вогнутых внутрь обеих левых дверей. Чего нельзя было сказать о водителе данного экземпляра, у которого, несмотря на пристёгнутые рем­ни безопасности, произошёл разрыв селезёнки, черепно-мозговая травма, перелом позвоночника и несколько других серьёзных повреждений, вслед­ствие которых он уже не подлежал ремонту, хотя и сидел за рулём - ну бук­вально как живой! Рассмотреть его как следует мне, так и не удалось, по­тому что Фрязинская электричка, не успев вовремя затормозить, ударила на большой скорости в бок автомобиля, протащила его с ужасным скреже­том ещё метров двадцать по полотну, частично размазав по шпалам.

Наверху в это время происходили не столь динамичные, но не менее увлекательные события. Разминувшись со злосчастным Москвичом, Фольксваген начал перестроение в правый ряд. И хотя плотность машин на этом участке дороги была уже не столь высокой, но делал он перестроение уж очень грубо, а потому совершил боковой удар с не пожелавшим пропус­тить его Жигулёнком.

Переместившись в правый ряд, фургон продолжил перестроение на троту­ар, а затем и вовсе съехал с дороги. Здесь по обеим сторонам Ростокинско­го проезда располагается лесопарковая зона, и Фольксваген, совершив ко­роткий дриблинг между часторастущими деревьями Парка культуры и от­дыха «Сокольники», стукнулся бампером в берёзу средней толщины и за­тих...

Ринат Фахрутдинов и Серёжа Нечитайло остановили свою машину у обочины и, выбежав, заняли оборонительную позицию в десяти метрах от броневика, трезво рассудив, что укрытие у преступников выгоднее, чем у них, и громко потребовали у своих оппонентов выйти из машины с подня­тыми руками.

С их позиции им был виден водитель, который наверно мёртв, либо в отключке, так как он полулежал за рулём, безвольно уронив голову на бо­ковое стекло. Посовещавшись, милиционеры решили брать фургон штурмом, но претворить в жизнь задуманное им было не суждено, потому что в какой-то момент внутри Фольксвагена прогремел страшный взрыв, а через секунду второй, и следом за ним третий.

Мощность взрывов была такова, что у фургона слетели с петель двери, и вылетело лобовое стекло, кроме того, на глазах очумевших и оглушённых милиционеров, рухнуло несколько деревьев, одно из которых угодило Фахрутдинову прямо по голове, но так как он уже был контужен взрывом, то не придал этому особого значения.

Ринат Равилевич не мог оторвать глаз от представшей его взору печальной картины, а именно, с ветвей стоящей рядом уцелевшей берёзы свисали отдельные фрагменты тела водителя фургона, почти что как новогодние украшения на рождественской ёлке.

Несмотря на шоковое состояние, обоим милиционерам в Сокольниках, а равно и уцелевшему охраннику в универмаге на Рижской, уже через полчаса пришлось давать показания прибывшим на место эфэсбешникам. Причём инкассатор, который вывалился из броневика до погони, хотя и сравнительно легко отделался (по крайней мере по сравнению с милиционерами) лишь средним зарядом «черёмухи», с первого взгляда производил впечатление человека чокнутого, потому что с отсутствующим взглядом вот уже битый час твердил о каких-то вертолётиках и танчиках, которые якобы и захвати­ли приступом Фольксваген.