— Как выглядело то место? — улыбнулся я.

— Как бескрайний океан, — задумчиво начал отвечать он. — Бесконечный, от горизонта до горизонта. А ещё солнце, настолько яркое, что слепило глаза. Но, что странно, не было облаков и ветра… Полный штиль, как бы сказал дядя Ефрем. А, да, ещё океан… Он был таким чистым, что я будто бы мог разглядеть дно.

Ну ещё бы ты не мог его разглядеть, ведь в твоём Океане пусто. Это когда в нём появятся души, он начнёт темнеть, а пока — кристальная чистота.

Выходит, что Гром пробудился окончательно, как Душелов. Похоже, что ранение и стресс сыграли свою роль, заставляя дар пробиться раньше, чем нужно. Хоть один плюс от произошедшего.

— Ты что-то знаешь, да? — по своему понял Ярик мою улыбку. — Что это за Океан, Дим? Расскажи мне…

— Расскажу, — кивнул ему, поднялся со стула и потрепал мальчишку по волосам. — Когда придёт время.

— Опять ты завёл эту шарманку, — состроил он расстроенную гримасу. — Ты постоянно говоришь: «Когда придёт время». А когда оно придёт? Завтра? Послезавтра?

— Хм, дай-ка подумать, — почесал я затылок. — Думаю, что в ближайшее время. Но это не точно…

Мальчишка вздохнул, покачал головой.

— Но одно я могу сказать точно уже сейчас, — серьезно посмотрел ему в глаза. — Тебе нужно учиться «находить» тот океан не во снах, а по своему желанию. Концентрируйся и представляй, будто тонешь.

— Эм, а зачем? — не понял Ярик.

— Потому что твоя сила — твой Океан, — двинул на выход и помахал рукой. — Всё, отдыхай. И да, в ту ночь ты вроде бы хотел узнать, что я тебе подарю?

— Надеюсь это не будут деньги, — посмеялся он и добавил: — Хотя, много денег не бывает!

Правильно, наша школа!

— Нет, это не деньги, — обернулся к нему, стоя в дверях. — Это… секрет!

И со смехом покинул палату, а мне в спину донеслось:

— Да, блин! Так не честно!

Я улыбнулся, засунул руки в карманы штанов и пошёл по коридору.

Да… Жизнь продолжается, и её нужно разбавлять красками и счастливыми моментами. А враги… Их мы уничтожим, но после дня рождения.

— Ты уверен, что это хорошая мысль? — с нотками скепсиса спросил Ефрем.

Гранд шёл вместе со мной по коридорам бункера и держал в руках две громоздкие тяжёлые сумки. В некоторых местах ткань была порвана и в дырках можно было увидеть острые концы необработанного разломного металла. Дорогого стоит признать, но не слишком, чтобы ударить по карманам и бюджету.

— Не уверен, — покачал головой. — Но я видел его душу. Его суть, мысли, воспоминания… Ты не знаком со Стражами, а вот я — да.

— И всё равно, — поморщился старик. — Он пытался убить тебя и ранил Ярика…

— Меня многие пытались убить, — хмыкнул я. — И ещё больше попытаются.

Мы зашли в казематы Призрака. В нос ударил витающий в воздухе запах гноя. Кровь на полу засохла в лужицах, а сам убийца сидел на всё том же стуле без сознания.

— Клади туда, — указал рукой на место возле него. — И убери капельницы. Больше они не понадобятся.

Продолжая косится и ожидать нападения, Ефрем выполнил приказ и отошёл к стене. Он был напряжен и готов в любой момент ударить всем калибром, если Призрак решит попытаться рыпнуться.

Привычным движением захватив по пути деревянный стул, поставил его перед убийцей и сел.

Секунда, две, три… Его визоры слабо замигали. Он с трудом и скрипом поднял голову, посмотрев на меня.

— Б-благородный Венатор… — его голос звучал, будто сквозь толщу воды. — В-время при-шло?..

— Да, А’тар, — кивнул я. — Пришло.

— Х-хорошо… Я-я готов…

Когда А’тар осознал, что его цель была не просто Дмитрием Беловым, а Охотником, то его отношение в корне изменилось. С трудом и болью он пытался рассказать вообще всё, что могло бы помочь мне в битве против тех, кто однажды поставил на нём эксперименты.

Меня очень интересовало то, почему он не погиб и не сгорел, когда провалил задание. Странное совпадение, ведь Амеры добивали возможных языков и не позволяли информации утечь. Что ж, они недооценили одного Стража, который по стечению обстоятельств переродился в этом мире и утратил себя. Точнее не так… У него была ситуация, похожая с Антоном-Андреем, но абсолютно противоположная. В его душе остались лишь частички былой памяти и большая её часть распалась шелухой при перерождении. Если говорить проще, то Призрак и являлся Призраком, а А’тар был эдаким внутренним голосом. Совестью, что давила на плечи солдата, которого пустили под нож в целях экспериментальной программы по превращению людей в живое оружие.